Тигрица или котенок

Грей покачал темноволосой головой, словно не замечая облака сексуальной энергии, окутывающего вновь прибывшую парочку.

– Тогда вы смелее многих.

Кайл победоносно улыбнулся, а Джэйд пришло в голову, что большинство ее знакомых мужчин просто не проявляли подобной настойчивости. И терпеливости. И понимания ее желаний и страхов.

Они поднялись на крыльцо. Джэйд представила Кайла своим родителям, Джиму и Донне, как друга и клиента фирмы. Мама была, как обычно, любезна и мила, хотя в ее синих глазах сверкало любопытство. Отец открыто осмотрел Кайла с ног до головы, но, к облегчению Джэйд, знакомство прошло почти гладко и не было задано ни единого вопроса о намерениях Кайла.

Правда, это не означало, что отец не воспользуется удобным моментом позже.

Все направились во двор, где отец уже развел огонь под жаровней. Донна вынесла из кухни замаринованных цыплят и бараньи ребрышки, дала указания Джиму, попросила Джэйд и Марию помочь накрыть на стол.

– Ты тут не пропадешь без меня?
– спросила Джэйд Кайла, многозначительно поглядывая на отца, который пока вел себя вполне пристойно.

Грей вручил Кайлу стакан холодного пива и ухмыльнулся.

– Не беспокойся о нем. Уверен, мы найдем, о чем поговорить.

– Вот этого-то я и боюсь, - пробормотала Джэйд и предупреждающе взглянула на зятя:

– Держи себя в рамках, Николе, или поплатишься головой.

Грей хмыкнул.

– Ни секунды не сомневаюсь.

Удаляясь, Джэйд услышала слова Кайла:

– Грей, Джэйд говорила, что вы занимаетесь охранным бизнесом. Я открываю новый ресторан и подумываю об усовершенствовании сигнализации.

Что вы можете предложить?

Надеясь, что дела на некоторое время отвлекут мужчин, Джэйд ускользнула в прохладный дом. В кухне мама готовила картофельный салат. Рабочий стол ломился от разнообразных закусок, которых хватило бы па целую армию. Мама всегда обожала семейные сборища и старалась угодить вкусам каждого.

Донна вымыла руки, выглянула в окно, и нетрудно было понять, что ее привлекло.

– Похоже, Кайл хороший человек.

Ухватив сладкую морковку, Джэйд окунула ее в соус.

– Он очень мил.

Донна оглянулась, и Джэйд поняла, что ее опасения оправдались. Глаза матери ярко блестели.

– У вас серьезные отношения?

Джэйд задумчиво жевала морковку. Это с какой стороны посмотреть. Их взаимное влечение казалось ей серьезным, серьезнее некуда - во всяком случае, ничего серьезнее она не переживала. Однако они не давали друг другу никаких обещаний.

Кайл - бунтарь, одиночка, живет ради чего-то сиюминутного; в данный момент он живет для нее.

– Он просто друг, - вмешалась Мария, входя в кухню из гостиной, где укладывала Кейлу спать. По крайней мере так меня уверила Джэйд.

– Друг и клиент, - подтвердила Джэйд.

– Клиент, с которым ты встречаешься, - поправила Мария.

Встречается, но не в том смысле, какой вкладывала в это слово Мария. У них не было еще ни одного настоящего свидания. Однако Джэйд решила не спорить с сестрой, а просто закатила глаза и понадеялась, что Кайл не подвергается в данный момент подобному допросу. Подхватив блюдо с печеными бобами, она отправилась во двор. Мария последовала за ней с тарелками и столовыми приборами, затем вернулась за салфетками и бокалами.

Накрывая с Марией на стол, Джэйд поглядывала на мужчин, поглощенных беседой. Понимая, что те ее не услышат, она набралась храбрости и задала сестре вопрос, мучивший ее почти неделю:

– Рия, помнишь, ты помогала мне с распродажей в прошлом месяце? (Мария утвердительно кивнула.) - Ты случайно не видела тетрадочку?

Около полутора дюймов толщиной, в вишневой обложке. Мой дневник. "Сборник моих самых интимных фантазий и тайных желаний".

Мария напрягла память.

– Нет, вряд ли. Кроме того, я никогда не ковыряюсь в твоих личных вещах.

– Да я не об этом. Не могу найти и подумала, может, ты видела, когда мы вытаскивали книги из старой тумбочки.

– Нет, не видела.
– Мария подняла голову, и ее шелковистые белокурые волосы взметнулись волной.
– Куда же ты ее засунула?

Практичный вопрос, с раздражением отметила Джэйд.

– Если бы я знала, то не стала бы спрашивать тебя, не так ли?

– Господи, не надо принимать все так близко к сердцу. Это же просто тетрадь.
– (Не просто, хотела возразить Джэйд, но прикусила язык, не в силах поделиться столь личным даже с сестрой.) - Где-то же она должна быть, - продолжала Мария.
– Сколько раз ты запихивала куда-нибудь что-то очень важное и потом не могла вспомнить куда.

Да, Мария слишком хорошо знает ее недостатки.

– И не пересчитать, - неохотно согласилась Джэйд.

– Ты не самая организованная представительница семьи, по я уверена, что твой бесценный дневник найдется в самый непредвиденный момент.

– Может, ты и права, - вздохнула Джэйд.

– В том, что ты неорганизованная, или в том, что тетрадочка в конце концов найдется?

Джэйд не смогла сдержать улыбки.

– И в том, и в другом.

– Знаешь, я обожаю, когда ты признаешь свои недостатки.

– Я ничего подобного не делала!
– с притворным негодованием воскликнула Джэйд.

Мария только усмехнулась и отправилась в кухню за оставшимися закусками.

Вскоре все шестеро расселись за столом во дворе, наслаждаясь теплым летним днем и вкусной обильной едой. Джэйд выслушала добродушные подкалывания насчет своей так называемой "старости", а папочка попотчевал Кайла веселыми, а иногда и смущающими эпизодами из детства сестер. Поговорили о новом ресторане Кайла, о его службе во флоте.

Единственная тема, которую Кайл явно не хотел развивать, - это его собственная семья. Он отделывался ни к чему не обязывающими отговорками, и, зная о разладе между Кайлом и его отцом и братом, Джэйд понимала причину.

Кайл понравился всем, и это вовсе не удивило Джэйд. Ей оставалось только сожалеть о том, что он не задержится в ее жизни... И почему эта мысль так тревожит ее?

– Я отлично провел день, - объявил Кайл на обратном пути. Поскольку было только начало седьмого, он планировал отметить день рождения Джэйд в более интимной обстановке.
– Спасибо за приглашение.

На мгновение оторвав взгляд от шоссе, Джэйд улыбнулась.

– Если память мне не изменяет, тебя пригласила моя сестра, но я рада, что ты принял приглашение.

– У тебя потрясающая семья.
– Он немного завидовал их близким отношениям. К огромному удовольствию Кайла, его приняли безоговорочно.

Как чудесно почувствовать себя частью семьи, не сражаясь с последствиями бунтарского детства и отрочества, с разочарованием родственников.

Никто не ожидал от него соответствия каким-то стандартам. Его приняли таким, каков он есть: бармен и владелец ресторана. Ему все это нравилось.