Тигровый принц

прослушивалась на роль прямолинейного человека и то не смогла бы найти более

подходящий вопрос. Эта фраза использовалось в каждом когда-либо созданном

второсортном кино. Он решил, что она была намеренно провокационной? Не дай Бог.

Этот человек не нуждается в поддержке.

– Да, можете, Карен, - ее желудок сжался, когда он произнес ее имя, скользящее по

губам.
– Можете ли вы одолжить мне стакан сахара?

– П-простите?
– а что она ожидала, приглашение к себе в постель? Да. Сама

невинность его просьбы очень удивила ее.

– Стакан сахара, - сказал он, примостившись в дверях, - Нет смысла выпускать

прохладу наружу, - небрежно заметил он и закрыл за собой дверь, - Нравится ли Вам ваше

бунгало? Я нахожу своё вполне комфортным.

Миллион ужасных возможностей пронеслись в ее голове. Она не читала «В

поисках Мистера Гудбара» (прим. пер. «В поисках мистера Гудбара» драма американской

писательницы Джудит Росснер. Тереза, молодая учительница, занимающаяся воспитанием

глухих детей и недовольная своей скучной обыденной жизнью, отправляется на поиски

острых ощущений. В поисках «идеального мужчины», которого она называет «мистером

Гудбаром», Тереза начинает терять контроль над собственной жизнью. Тихая учительница

днём, ночью она превращается в раскрепощенную посетительницу баров, меняющую

мужчин, как перчатки. Тони, один из её новых друзей, мучаясь от ревности, угрожает её

жизни. Самоубийственное поведение Терезы с каждым днём приближает её к страшной

развязке), а зря. Он был слишком мягким. Слишком полированным.. Ей казалось, что

вторжение в женское пространство не было для него чем-то новым, но это, безусловно,

было необычным для Карен Блейкмор.

– Мистер Аллен…

– Пожалуйста, зови меня Дерек. Если мы хотим быть «заимствующими» соседями,

тебе не кажется, что мы должны перейти на «ты»?

Его беззаботность раздражала Карен, и ее подбородок немного приподнялся.

– Ты планируешь что-то испечь, пока находишься здесь?
– колко спросила она.

– Испечь?

– Сахар. Зачем тебе сахар?

– Оу, сахар. Видишь ли, - он даже не скрывал, что лжет.
– Я принес чай в пакетиках

и готовил чай со льдом, - он надулся, - я ненавижу несладкий чай со льдом.

Потому что ложь была так непростительна, она рассмеялась. Пытаясь удержать

смех, прикусив нижнюю губу, но он все ровно вырвался наружу.

– Мне очень жаль, но у меня нет сахара. У меня есть заменитель сахара.

Он скорчил гримасу.

– Нет сахара?

– Нет сахара. Ничем не могу вам помочь, мистер... Дерек, - сказала она поспешно,

когда он нахмурил брови.

– У тебя есть безалкогольные напитки?

Она испустила недовольный вздох.

– Мне сейчас точно не до игр в домохозяйку. У меня мокрые волосы, на мне нет ни

грама косметики и я не так одета, - она сделала еще один глубокий вдох.
– И я не

приглашала тебя.

– Почему ты не вернулась на пляж? Я ждал достаточно долго.

– Я загорала на своей террасе, чтобы побыть одной, - подчеркнула она последнее

слово. Он лишь ухмыльнулся.

– Топлесс?

– Что?
– спросила она, на мгновение ослепленная белизной его зубов.

– Топлесс. Ты загорала топлесс?

– Нет, не топлесс.

– Почему? Боишься, что будут подглядывать?

– Нет. Надоедливых соседей.

Он громко рассмеялся, его глубокий, раскатистый смех сотрясал его широкую

грудь. Карен вспомнила, как он выглядел голым. Темный цвет кожи, позолоченные

волосы, от закручивающиеся в влажные кольца от пота, плотно-коричневые соски.

– О мой Бог! Ты бы послушала себя!
– Она подняла глаза от широкой груди

покрытой мягким хлопковым пуловером.

– Ты здесь одна?
– вдруг спросил он.

– Эм… Типа… Я..

– Как ты можешь быть «типа одной»? У тебя есть муж?

– Нет, но…

– Любовник?

– Нет, - затем, когда его брови взлетели вверх на ее решительный ответ, она ровно

сказала.
– Не со мной.

– Отлично! Я тоже одинок. Мы можем делать что-то и вместе. Это принесет

гораздо больше удовольствия.

Скрестив руки на груди, не из-за своей нервозности, Карен нетерпеливо топнула

ногой.

– Что мы можем делать вместе?
– когда она услышала свои слова, то побледнела.

Потрясающе, Карен, просто потрясающе!

– Что-то, что сразу приходит мне в голову, - он шагнул вперед, встав нос к носу.

Он был одет в шорты. Она кожей ощущала волосы на его ногах.

– Что?
– спросила она голосом, звучащим как наждачная бумага.

– Что-то, что делают двое.

– Что?

– Теннис.

Она подняла голову и встретила его дразнящую улыбку.

– Теннис?

– Да. Ты подумала о чем-то другом?

Она густо покраснела.

– Нет, конечно нет, - солгала она.

– Ты играешь, не так ли?

– Играю в теннис?

– Разве это не то, о чем мы говорим?
– он насквозь видел ее ложь.
– Я играю.

Иногда. В каком ты классе?

– А плюс, а ты?

– Б в лучшем случае. Видишь? Было бы неинтересно для тебя.

– Лучше чем наоборот. Если бы ты была лучшим игроком, мое мужское эго этого

бы не перенесло.

Она серьезно сомневалась в этом. Любому мужчине, настолько дерзкому, чтобы

бегать глазами по не совсем одетому телу женщины, которую он встретил пару часов

назад, стоит волноваться о смертности своего эго.
– Как ты относишься к подводному

плаванию?

– Я боюсь акул, - она посмотрела на него многозначительным взглядом, и он снова

засмеялся.

– Там прячется двойной смысл?

– Если обувь подходит…

Карен резко остановилась, когда он поднял руки и запустил пальцы в её волосы. Он