Тихая Война

Те же самые законы физики, что определяли поведение звездного света и колец Сатурна, ограничивали возможности Бейкера поучаствовать в более масштабной войне.

Кэш двигался вниз по наклонной траектории над вытянутыми глыбами и петлями кольца F быстро нагоняя транспортник, приближающийся к щели Киллера. На периферии обзора красным замигал таймер — когда на экране высветился ноль, пушка запустила ракеты, живо метнувшиеся к цели. Кэш был подключен к их системе: управлять снарядами оказалось все равно что удерживать яростных гончих, натягивающих постоянно удлиняющиеся поводки. Транспортник вилял и резко поворачивал, выполняя маневры уклонения, которые просто не могли его спасти, и тут раздался сигнал о входящем сообщении. Оно было незашифрованным, и, если верить идентификационной метке, отправил его сам генерал Арвам Пейшоту. Командующий приказывал пилоту немедленно уничтожить ракеты и прекратить любые враждебные действия по отношению к транспортному аппарату.

Похоже, что приказ поступил с борта «Гордости Геи», однако без действующего шифровального устройства Кэш не мог установить, является сообщение подлинным или это уловка дальних, которые старались отвлечь неприятеля и спасти свои шкуры. Спустя полсекунды Бейкер запросил подтверждение приказа.

Вдалеке над кольцами Сатурна транспортник производил корректировку курса: прогнозирующие программы ИИ предположили, что корабль планирует проскочить через плоскость колец и уйти от ракет. Кэш отрегулировал положение в пространстве и запустил смену курса однопилотника. Пока звездолет набирал максимум скорости, Кэша жутко трясло, аж зубы клацали, но по крайней мере Бейкер сумел вернуться на курс перехвата.

Прибыло еще одно сообщение. С деталями его послужного списка и приказом отступить.

Черта с два он выйдет из боя. Его послужной список еще ничего не доказывал: из–за этой суеты после операции «Глубокое зондирование» дальние знали о нем всё. А Кэш просто жаждал расплаты, так желал, что мог почувствовать ее привкус. К тому же он почти нагнал транспортник и теперь висел на хвосте у собственных ракет. Пилот заряжал гамма–лазеры… и тут что–то в системе управления кораблем бросилось на него. Демон. Первая дикая мысль: программа–шпион проникла с одним из посланий и пробила межсетевой экран. Но затем Кэш понял, что демон оказался куда сложнее — огромное, безжалостное компьютерное чудище, которое, вероятно, всегда жило в системе управления, ожидая своего часа, а теперь специальный зашифрованный сигнал пробудил это предохранительное устройство.

Кэш вошел в гиперрефлекторный режим, но слишком поздно: он уже потерял управление полетом и навигационными системами. Однопилотник вращался вокруг длинной оси, двигатели ориентации загорались и вырубались. Пилот попытался вернуть контроль, но не смог — двигатель выдал максимум оборотов и под углом увел однопилотник в сторону от мишени.

Ну и ладно, черт с ними. Он пока что может управлять ракетами, которые вот–вот достигнут транспортника. Не даст он ему уйти. Вот он — пик его карьеры, и никто не отнимет у Кэша — гордого и взбешенного — его момент славы. Ему нужно лишь продержаться. Однако демон мчался на него, подобно приливной волне, не знающей жалости: он крушил буферные элементы и межсетевые экраны. Кэш чувствовал себя запертым в помещении, которое быстро заполняется водой, и вот ему уже приходится вставать на цыпочки, чтобы держать голову над бушующей стихией в этом уменьшающемся пузыре воздуха. Демон атаковал систему контроля над оружием, и, хотя ракеты были еще далеко от цели, Кэш активировал их, пока программа–шпион не успела отключить снаряды. Он увидел, как далеко впереди мелькнули яркие вспышки, а затем демон добрался до него, и Кэш потерял последние возможности управлять кораблем и любую сенсорную информацию.

Теперь Кэш ощущал лишь собственное тело, плотно завернутое в противоперегрузочный костюм, словно мумия. Абсолютная чернота и тишина давили. Словно его похоронили заживо. Усилием воли Бейкер заставил себя вернуться в обычный режим и расслабиться: оставаться в состоянии повышенного внимания, когда каждая секунда длится в десять раз дольше, а ты замурован, просто невыносимо. Несколько ударов сердца — и Кэш снова получал сенсорную информацию из систем однопилотника. Было ли это делом рук ИИ, который нашел способ обойти демона? А может, программа ослабила хватку? Кэш понятия не имел, да и какая разница.

Двигатель заглох, Бейкер не имел доступа к системам полета, связи и оружию. Но он хотя бы снова мог видеть в электромагнитном спектре.

Транспортник аккуратно прошел сквозь щель Киллера, рядом с краем светящейся арки кольца А. Непохоже, чтобы кораблю был нанесен ущерб. Однопилотник тоже летел по направлению к плоскости колец. И довольно быстро. Когда звездолет Кэша двигался через разреженную атмосферу из молекулярного кислорода, возникающего из водяного льда колец под воздействием ультрафиолета, корпус покрыл тонкий слой ионизированной плазмы, настолько высока была скорость. Однопилотник направлялся через щель Киллера — траектория по длинной хорде должна была вывести его через кольцо А дальше. Оно приближалось с невероятной скоростью, превращаясь в световые точки, движущиеся все в одном направлении. Кольцо походило на вспененный рой, только разделенный на отдельные дорожки. В длину оно превышало четверть миллиона километров, а в толщину было не более десяти метров, как двухэтажное здание. Кэшу предстояло пролететь сквозь него под малым углом скольжения, и все же, сказал он себе, едва ли однопилотник получит значительные повреждения.

А затем вспышка — и широкая плоскость колец превратилась в линию слепящего света. Крупинка базальта, сфера меньше миллиметра в диаметре, отполированная за миллиарды лет микроскопических столкновений, врезалась в нос однопилотника и превратилась в дюжину раскаленных добела осколков. Выдерживающий высокую температуру пеноматериал, который заполнял каждый уголок в салоне однопилотника, остановил большую часть фрагментов, но два все же попали в кабину. Энергию первого погасил гель, защищающий тело Кэша, но второй пробил визор виртуальной реальности и прошел сквозь череп и мозг пилота. У Кэша даже не было времени осознать, что его убили.

11

Однопилотник резко ушел в сторону, а ракеты взорвались более чем в тысяче километров по левому борту «Слона». Произошло нечто непредвиденное, непонятное, или же им кто–то помог. Однако, когда транспортник пересекал внутреннюю часть системы колец, направляясь к тому месту, откуда он совершит пертурбационный маневр и двинется к Урану, Ньют заметил бразильский корабль, мчащийся от Дионы к Сатурну. Им оказался «Уакти» — модифицированный шаттл класса «земля–орбита», проскользнувший в систему через несколько дней после прибытия «Лесного Цветка». Не возникало сомнений: шаттл преследовал их. Сейчас он находился в трех тысячах километров, за внешним краем колец, но усиленно набирал скорость.

— Пытаются связаться с нами, — сообщил Ньют. — Они направили лазер и посылают повторяющееся сообщение от некоей Шри Хон–Оуэн. Хотите послушать?

Мэси ждала, пока Авернус отреагирует. Когда стало ясно, что гений генетики будет молчать и дальше, Мэси сказала:

— Пожалуй, я и так могу догадаться, что ей нужно.

Мэси и Авернус лежали рядом в тесном жилом отсеке.

Ньют находился наверху в кабине пилота. Все трое были облачены в скафандры, шлемы прочно закреплены, пассажиры пристегнуты в аварийных креслах. Ровное гудение термоядерного двигателя отдавалось в спине и черепе.

— По–твоему, она хочет, чтобы мы приготовились сдаться? Что ж, ты абсолютно права, — заметил Ньют.

— Шаттл может догнать нас?

— Если продолжим двигаться тем же курсом, то да.

В пространстве памяти вместо широкоформатного изображения появилась трехмерная схема полета: две яркие стрелки огибали Сатурн по кривым малого радиуса, поднимались сквозь систему колец одна за другой, второй вектор двигался быстрее первого и нагонял его между орбитами Титана и Гипериона в тринадцати миллионах километров от Сатурна.

— Вот что произойдет, если мы останемся на прежнем курсе к Урану, — прокомментировала Мэси.

— Да. Но у нас есть варианты.

Компьютер повторно проиграл схему полета, но на этот раз она остановилась, когда «Слон» проходил в непосредственной близости от Сатурна. Машина увеличила изображение транспортника, а затем переместилась на бразильский шаттл, оказавшийся за массивным газовым гигантом.

— Незначительная коррекция курса до того, как мы воспользуемся гравитацией Сатурна и наберем скорость, заметно изменит наш конечный вектор движения, — объяснил Ньют. — Если я проведу корректировку после того, как наш друг опустится за горизонт планеты, мы сможем выиграть немного времени — она не сразу сообразит, что произошло. Возможно, нам этого хватит, чтобы найти укрытие.