Тихие ночи
Шрифт:
Тишина становилась все тягостней. А староста, культя которого в течение нескольких десятков секунд покрылась новой розовой кожей, левой подхватил пусть и за волосы, но аккуратно башку Тарина. Он занял свое место, поставил голову так, чтобы та смотрела бельмами глаз навыкат на меня. Я с трудом подавил шалое желание подмигнуть. Видимо другого эффекта добивался Кром, поэтому подумав, все же повернул ее лицом к себе. Отчего с моего ракурса казалось, что сейчас на столешнице находился крайне волосатый и довольно грязный мяч.
Что удивительно? А то, что староста не вопил белугой, мол «помогите, братцы, защитите от беспредела». Наоборот, он порой виновато смотрел на сотника, тот решил прояснить обстановку:
— Итак, что мы увидели? Все просто. Первый раз я предупредил уважаемого Крома из рода Волков, что карать и миловать по своей воле здесь может только один человек — тот, кого назначил Великий герцог,
— Да, лэрг Турин, — виновник торжества даже сделал неосознанный порыв, чтобы подняться и вытянуться в струнку. На меня таким образом действовал только один человек, наш ротный Папаша Эндрю.
— Ты согласен с моим решением? Или находишь его несправедливым? — хорошие вопросы, учитывая, что все уже случилось.
— Да, полностью согласен. И нахожу их правомерными! — не удивлюсь, если бы плохо искал, то в мертвецкой место нашлось бы.
— Что ж, все всё услышали, все всё увидели. Тогда начнем заниматься тем, зачем мы и собрались. А именно, выработкой плана, чтобы пресечь вредную деятельность Артульта и очистить Черноягодье от скверны, какая толкает в Бездну и в объятия Хаоса всех, абсолютно всех жителей нашего славного поселения. Для лучшего понимания ситуации и глубины дерьма в каком вы оказались. Герцог — это не его отец, какому исчезнувшие рода Воронов, Каменных гадюк, Огненных скорпионов, Черных драконов и Росомах оказали огромную услугу. Поэтому, когда гибель грозила всему Народу, к нему обратились совместно те рода, и правитель пришел им на помощь. И сделал очень много для всех вас. Его сын тоже помнит добро… однако тех людей нет, их потомков тоже. Из всех осталась только одна Амелия. А теперь предлагаю высказаться…
В паузу тут же вклинился Медведь.
— Я предлагаю эту мрочью слизь вычистить! И выжечь каленым железом! Как? Все просто, те кто носит знаки Артульта выявляются легко. Сейчас большинство соберется на площади. Ее оцепить, затем проверять каждого! Повторюсь, каждого, включая баб и детей, на наличие татуировок! И кто их носит — в казематы, в кандалы и на Кровавые острова. Семьям, если главы не причастны к деятельности родичей, виру в тысячу золотых в кассу Черноягодья, лишение права голоса на Большом совете. Если причастны… Всех под нож!
Если это не простые эмоции, то ни черта в уме и сообразительности Безжалостного не понимала ни его дочь, ни тем более тупоголовый племянник. И я едва не попал во власть стереотипов, приняв чье-то мнение за истину, дополнительно стараясь сам себя убедить в ней. И именно в ее копилку складывал все факты. Мог Улаф играть роль безбашенного, вспыльчивого отморозка? Почему нет? И вроде бы предложил решение — понятное, очевидное простое, какое соответствует образу. Но именно оно позволит усилиться безмерно именитым родам, окончательно втоптав остальных в грязь, опустив ниже плинтуса. Если среди представителей элит найдутся отступники, то ни Медведям, ни Волкам, ни Тиграм и другим не составит никаких трудностей выплатить с чистой совестью по тысяче, да по десять тысяч империалов, а вот у малых так не получится. Я вспомнил глаза не старика Рыси,
готового отдать жизнь за проделки Тикса, а его невестки, которая даже сто золотых провожала со слезами на глазах. И чувства те не были наигранными. И вот противоположное — Кром. Потерял конечность и не чешется, приблизительно через земной месяц в Демморунге восстановят. А мой опекун Харм не смог за десятилетие выплатить долг старику Охриму, как и насобирать на полноценное восстановление ноги.И кому достанутся дома, территория, за бесценок добро, нажитое почти за век? Именно вот этим хищникам, на лицах которых одинаковые хитро-кровожадные мысли. А неугодных им и независимых будут ждать в лучшем случае рудники.
Яростный рык со стороны подконтрольных глав возвестил, что я прав. Они тоже сложили два плюс два. Более того, Улафа поддержали и волчьи присные, как и сам Кром сурово кивнул бородатой башкой.
А Флэст, Железный Гроган, Стиргурд — это услышал имя главного Саблезуба и Сталли Лесной кот выражали явное неодобрение, как и Нирр из рода Шершней. Но они не являлись большинством. Остальные задумались, например, загадочный Морж, местный мистер Икс.
Что самое интересное, бороться с тайным сообществом поиском лишь татуировок — бредовая затея. Крупная рыба, если у нее есть мозги, вряд ли станет пятнать кожу подобным. Нечто тайное, магическое использовать — вполне. И, уверен, такая мысль посетила не только меня. А каждого.
И еще, главы независимых родов вынуждены будут поддержать решение большинства, впрочем, если совместно скажут против, то Волки и Медведи выступив единым фронтом, а они выступят, сюда следует отнести зависимых от них Кречетов, Тигров, Мамонтов и остальных… Продавят свое решение, как пить дать, продавят. Конечно, последнее слово будет за лэргом. Но и он, несмотря на свое могущество не всемогущ, только сможет как-то смягчить последствия в выгодном для себя ключе. Однако я не был уверен, что легко.
— Улаф, — одно слово сотника заставило замолчать аудиторию, — По традиции всегда сначала высказывается самый младший, а не самый старший и авторитетный человек, чтобы возможные умные мысли от юнцов не были задавлены, а были представлены и рассмотрены. Их устами часто говорят с нами боги. Поэтому, начнем с Сумеречных райсов, — не знаю, что прочитал в моем взгляде сотник, но он не преминул добавить, — Да, Глэрд, убивать ты научился. Но взрослый муж не только приложение к родовому оружию. Он владетель. Поэтому говори, Аристо, никого и ничего не бойся. И помни, мудрость твоих слов и дел тоже будет оцениваться наместником, великим герцогом и, конечно… мной. Именно я выступаю их глазами и ушами здесь в Черноягодье, — вот теперь все сложилось окончательно.
Совершеннолетним досрочно я могу и не стать, даже выполнив все требования по бумагам. И, понятно, что экзамен пройду, если щедро буду лить воду на мельницу лэрга. Неожиданно? Нет. Просто акценты окончательно расставлены. В принципе все шло даже лучше, чем планировал изначально. И эту возможность нужно использовать на двести процентов.
Моя главная проблема, помимо остальных, — монополисты. Как в случае с Тарином, сказал — не кормлю, и все. Лучше иметь дело с множеством разрозненных семейств, блюдущих свои интересы, конкурирующих между собой, чем с китами.
Как говорил дед? С Волками жить по волчьи выть? Вот и будем.
Адреналин щедро качнуло сердце в кровь. Появился азарт. Я до этого момента искал миг, чтобы втиснуться и просто поймать за язык Волка, теперь… Главное, пройти между жерновами и лезвиями. В том, что успеет лэрг прийти на помощь в случае обострения ситуации — сомневался. Вспыльчивость, импульсивность и готовность убивать у присутствующих не вызывала сомнений, как и то, что любой дед за этим столом, если не буду готов действовать мгновенно, на куски нашинкует. Мелко-мелко. Небольшой шанс давали парализующие гранаты, защитный артефакт, какой позволял пережить хотя бы один удар, и амулет на скрытность. Примерно составив будущую картину действий в случае предельного накала страстей, откашлялся, напустил нарочито серьезный вид. Требовалось многое, но начнем с малого. И попутно протестируем возможности местного детектора лжи. Понятно, что это не допрос, но в общих чертах.
— После пробуждения крови, я на многое стал смотреть иначе. Если раньше все происходящее мною воспринималось как данность, как незыблемый порядок вещей, то после — уже никак. И первая картина встречи в новом амплуа с Черноягодьем состоялась тогда, когда многие собрались возле Ворот, чтобы ринуться в погоню за гоблами. Отбить у них своих женщин.
— Эко тебя занесло… — перебил, ухмыльнувшись в бороду Кром, несмотря на лишение конечности тот вроде бы присутствия духа не потерял, сейчас был бодр, зол и насмешлив. Хотя чего ему горевать? Походит месяц однокрылым, а затем вновь целенький. Легко отделался. И отомстил, что самое важное, лица не потерял.