Тихоокеанский шторм

– Доброе утро, господа!
– приветствовал их управляющий, стараясь сохранить невозмутимость, приличествующую доверенному слуге столь знатного и влиятельного рода - получалось это у него хорошо, но не безукоризненно; впрочем, это было простительно, с учетом того, что принц Людвиг в настоящее время находился под арестом по подозрению в государственной измене, как муж итальянской принцессы Мафальды (соответствует РеИ В.Т.). Соответственно, у его доверенных слуг были вполне реальные шансы составить компанию своему господину - или, просто и незамысловато быть казненными эсэсовцами, благо после принятия чрезвычайных законов в Рейхе можно было получить смертную казнь за политический анекдот (в РеИ эти законы были приняты во второй половине 1944 года - в АИ МВ - в конце 1943 года В.Т.).

– Доброе утро, герр управляющий!

– по праву старшего по званию первым поздоровался контрразведчик.

– Чем обязан удовольствию видеть Вас в резиденции принцев и ландграфов Гесеннских?
– постарался 'сохранить лицо' управляющий.

– Выполнению служебных обязанностей, герр управляющий - согласно приказу начальника IV управления РСХА обергруппенфюрера Мюллера мы должны изъять архив подозреваемого в измене Рейху принца Людвига фон Гессена и снять показания со всех служащих в его резиденции - официально сообщил начальник франкфуртского гестапо, которому было чуточку жаль управляющего семейства Гессенов - в конце концов, он был ни в чем не виновен перед Рейхом - но, ставки в этой игре были такими, что оставлять в живых свидетеля, способных рассказать, например, людям Бормана о том, кто именно забрал архив, было никак нельзя; в конце концов, это был вопрос его личной безопасности.

– Прошу Вас ознакомиться с этими документами - Зиберт протянул управляющему ордер на выемку находящихся в архиве документов, причем он был составлен таким образом, что его предъявитель, штурмбаннфюрер Зиберт имел право изъять весь архив.

– Видите ли, герр штурмбаннфюрер, у принца Людвига фон Гессена нет отдельного архива - его документы хранятся в общем архиве ландграфов Гессенских - объяснил Зиберту управляющий.

– В таком случае, герр управляющий, я обязан изъять весь архив - спокойно ответил Зиберт.

– Но, мне бы хотелось обратить Ваше внимание на то, что в архиве находятся, например, документы принца Вольфганга фон Гессена, в настоящее время выполняющего свой долг перед фюрером и Рейхом на Восточном фронте - попытался отстоять интересы своих хозяев управляющий.

– Боюсь, Вы меня не поняли - принц Людвиг фон Гессен арестован по личному приказу фюрера; расследование имеет высший приоритет - с ледяной вежливостью информировал управляющего Зиберт. Препятствование же чинам тайной политической полиции, ведущим расследование дел о государственной измене, согласно приказу рейхсфюрера СС, является пособничеством государственным изменникам.

– Герр штурмбаннфюрер, я всего лишь информировал Вас о положении дел с архивом - управляющему было очень страшно, но он держал себя в руках.

– Хорошо, герр управляющий - теперь мы можем приступить к делу - поставил собеседника в известность Зиберт. Проведите нас в архив - и, мне понадобится кабинет для допроса служащих семьи фон Гессен.

Штандартенфюрер кашлянул - посланники Мюллера вышли к поставленной цели, так что в его дальнейшем присутствии нужды не было.

– Проведите моих подчиненных к архиву, герр управляющий - спокойно приказал Зиберт - нам с господином штандартенфюрером надо кое-что обсудить.

– Я могу Вам еще чем-то помочь, герр штурмбаннфюрер?
– спросил контрразведчик.

– Благодарю Вас, все в порядке - ответил Зиберт - подоплеку вопроса было трудно не понять, начальник франкфуртского гестапо спешил податься в бега; в чем, строго говоря, был прав - возможно, Вам нужна какая-то помощь с нашей стороны?

– Спасибо, я справлюсь сам - отказался штандартенфюрер - в таком случае, желаю удачи.

– Благодарю - и Вам удачи - пожелал штурмбаннфюрер.

Дальнейшие труды были хлопотными - диверсанты аккуратно упаковывали переписку герцогов Гессенских, уделяя особое внимание папкам, помеченным 'Саксен-Кобург-Готские' (королевская династия Великобритании до 1914 года, когда она переименовала себя в Виндзоров В.Т.), 'Виндзоры', 'Ротшильды' и 'Ватикан' (в РеИ гессенский дом был и есть одной из самых влиятельных фамилий, входящих в старую континентальную аристократию Европы - поэтому наличие переписки с такими адресатами вполне реально В.Т.) и грузили в два грузовика - но не самыми сложными, если не считать звенящих как гитарные струны нервов.

Зиберт, пока его подчиненные дышали архивной пылью, опрашивал слуг фон Гессенов. Конечно, Кузнецов был нелегалом и боевиком, а не следователем, так что полноценный допрос ему был не по силам - да и времени ставить психологические ловушки и колоть допрашиваемых на противоречиях у него не было - надо было вычислить тех, кто может знать что-то интересное да мотивированно провести время до вечера в замке, благо он был относительно безопасным местом.

Заместитель Зиберта тем временем вдумчиво искал тайники - вероятность того, что самые интересные документы будут спрятаны не в архиве, а в более надежном месте, была отнюдь не нулевой. Первые два тайника, представлявшие собой замаскированные сейфы, не порадовали диверсантов интересной добычей - там нашлись фамильные драгоценности Гессенов, немалые суммы в британских фунтах, швейцарских франках и германских марках, и два пистолета с патронами. Содержимое третьего тайника, найденного после изучения стеллажей в библиотеке, тоже представляло собой объект материального и эстетического, но не оперативного интереса, будучи немаленькой потайной комнатой, в которой размещалась коллекция антикварного холодного оружия.

Капитан госбезопасности разочарованно обвел взглядом найденное - нет, все это добро стоило сумасшедших денег, это было понятно даже столь далекому от антикварной торговли человеку, как он - но они-то рисковали головами не ради этих средневековых железок, и, тем паче, не ради денег, которые можно было за них выручить. Жалко было попусту потраченного времени, которого оставалось все меньше и меньше.

Капитан уже повернулся, чтобы выйти из этой комнаты - но ему что-то помешало, какое-то воспоминание буквально кольнуло его в душу. Резко остановившись, он вспомнил своего пожилого преподавателя на курсах повышения квалификации ОГПУ, бывшего чиновника царской охранки, учившего молодых чекистов тонкостям ремесла. И тут он понял, что именно его кольнуло - оперативник вспомнил занятие, на котором старый сыскарь растолковывал им премудрости устройства тайников, а, именно, что бывает два тайника в одном: в первом тайнике прячут что-то важное или дорогое, для отвлечения внимания обыскивающего - а во втором тайнике, тщательно замаскированном в первом, прячут самое важное.

– Камераден, выносите все это железо в библиотеку - приказал гауптштурмфюрер ассистировавшей ему тройке диверсантов - надо, чтобы здесь остались только голые стены и пол.

Недоуменно переглянувшиеся подчиненные дисциплинированно выполнили приказ. Немного передохнувший капитан, поразмыслив, решил пока не возиться с простукиванием стен и пола - если тайник сделан на совесть, то простукивание ничего не даст - а сразу проверить помещение миноискателем, резонно рассудив, что что-то очень важное, скорее всего, спрячут в небольшом сейфе, а не положат в выемку в стене.

Через полчаса его умозаключение подтвердилось, причем, даже с превышением плана, если так можно выразиться - миноискатель показал два скопления металла, вместо одного, на который надеялся капитан. Выворачивание из сделанных в стене и полу полостей небольших сейфов, намертво вделанных на положенные им места в толстенных стене и поле, стало еще той работенкой - диверсанты матерились непрерывно, с трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на 'великий и могучий'; единственным утешением для них стало то, что немецкий язык ненамного уступает русскому по части ненормативной лексики. Вскрытие этих сейфов газорезкой требовало предельной аккуратности, но заняло намного меньше времени.

После вскрытия сейфов капитан нетерпеливо вытащил лежавшие в них дорогие кожаные папки. Бегло просмотрев их содержимое, он счастливо улыбнулся - эти документы стоили всех трудов и риска. В стенном сейфе содержалась переписка Людвига и Вольфганга фон Гессенов с кардиналом Мальоне, финансистами Ватикана, главами британской и франко-швейцарской ветвей Ротшильдов, американскими банкирами - принц Людвиг недаром представлял интересы старой германской аристократии при Гитлере, конечно, пользуясь посильной помощью своего брата-близнеца, так что очень немалая часть финансовых контактов шла через него. В папке, находившейся в спрятанном под полом сейфе, нашелся 'Виндзорский протокол', дополненный данными Гитлером гарантиями соблюдения интересов высшей аристократии Британии, в том числе, и британской ветви Ротшильдов.