Тинар. Том 4
Шрифт:
Спустя время тело привыкло к ним, и я перестал их чувствовать. Мучитель больше не мог причинить мне вреда, как бы он ни старался. В голове что-то изменилось, создавалось ощущение, что скольжу на грани безумия, готовый вот-вот низринуться в пропасть. Или я уже там и этого не понимаю? Голос больше не беспокоит, неизвестно почему. У меня смутное ощущение, что теперь мы единое целое, и если меня выпустят, разорву своего палача на куски.
После того, как пятый удар не смог даже сдвинуть меня с места, лицо мужчины посуровело.
– Так. Вижу, эти пытки себя исчерпали, и на тебя, скот, больше не действуют.
Тёмная аура на его руках внезапно сменилась на тёмно-голубую. Когда энергия ударила на этот раз, ощущение холода обожгло, даже глаза казалось заледенели, а разум ещё немного ослабел.
Пытки продолжались месяцами, пока я не превратился в тень себя прежнего. Боль сопровождала каждое мгновение бодрствования, и как только становился невосприимчив к определенному типу, истязатель менял его. Забылось, кто я такой, забылось, откуда я и чего хочу. Лишь боль и человек по ту сторону клетки.
Громкий, скрипучий звук вывел из глубин беспамятства. Открыв глаза, увидел невозможное. Клетка была открыта. Мои глаза метнулись вверх, и я увидел человека, стоящего там, с широкой улыбкой на лице.
– Теперь ты готов слушать, зверь?
Я съёжился от звука голоса, и улыбка мужчины стала шире.
– Хорошо. Ко мне. Нужно кое-где побывать.
Я колебался лишь мгновение, прежде чем последовать за ним, впервые за много месяцев покинув пределы клетки.
– Рядом!
Человек шёл быстро, и я поспешил догнать его, держась на расстоянии, но оставаясь достаточно близко, чтобы тот не подумал, что я пытаюсь убежать. Больше не хотелось испытывать боли.
– Есть небольшая работёнка, животное. – сказал мужчина, когда мы вышли из холодных туннелей на свежий воздух. – Видишь вон тот город?
Я поднял голову, взгляд упал на каменные стены в километре от нас. Обернувшись, увидел вход в небольшую пещеру, место, что стало моей темницей на долгие месяцы.
– Голос! Отвечай!
Я в страхе подскочил, обернулся, и увидел сердитое выражение на лице изверга. Быстро кивнул, не желая быть наказанным, и мужчина расслабился.
– Хороший мальчик. А теперь я хочу, чтобы ты пошёл туда и убил всех до единого. Сделаешь, и разрешу не заходить в клетку. Покормлю. Дам воды.
Я дёрнулся, чувствуя, как просыпается жажда крови. Наконец-то, представилась возможность выплеснуть всю сдерживаемую ярость и разочарование, накопившиеся за последние месяцы. И смогу спать вне клетки, может даже, на соломке, и даже поем и попью всласть. Нетерпеливо кивнул, и улыбка мужчины стала шире.
Я стоял в центре разрушенного города. Вокруг бушевали пожары, и кровь текла по улицам, как вода. Эхо убитых людей, бегущих, пытаясь скрыться от монстра, всё ещё блуждало по нему. Ухмыльнувшись кинулся на остатки выживших, загнанных мной в тупиковый переулок. Меня никто не остановит.
– Хорошая работа, зверь, – тяжёлая рука похлопала меня по загривку, – прогресс на лицо. Скоро придёт пора подвергнуть тебя настоящему испытанию.
***
Я стоял в центре ещё одного города. Он лежал в руинах вокруг. Какой это по счёту? Шестой? Восьмой или десятый в этом месяце? Не помню. Мужчина доволен моими успехами и вообще воздерживается от пыток.
Но теперь... Теперь внутренний голос настойчиво шептал, что он больше не может причинить мне боль, потому что недостаточно силён. И нужно убить его, чтобы обрести свободу!Истязатель стоял спиной, наслаждаясь устроенной бойней. Я воспользовался своим шансом. Рванувшись вперёд, врезался в него, застав врасплох. Мужчина взвыл от боли, крутанулся на месте и набросился на меня.
– Ах ты, неблагодарное животное! – взревел он, чёрный свет сгустился вокруг его пальцев и пробил ближайшую стену.
Я рассмеялся, высвобождаясь. Не было никакой боли! Голос прав! С глухим воем набросился на человека, разрывая и царапая лицо и грудь, пытаясь прокусить горло. Человек умрёт здесь и сейчас, и тогда буду свободен!
Сила, не похожая ни на что из того, что чувствовал раньше, ворвалась в меня, заставив прорваться через дюжину зданий. Палач появился рядом, весь объятый тёмным пламенем.
– Думал, что смогу тебя контролировать, но, похоже, Созидатель просто не позволит. Ничего, лишь неудачный эксперимент, половинка целого, к тому же более слабая, которой не одолеть меня.
Я завопил бросаясь на мужчину. Чувствовал, как кровь сочится из более чем двух десятков ран. Но мне было всё равно. Боль ничего не значит. Свобода вот то, чего жажду, и нет цены, которую я не готов заплатить за неё.
Чёрный свет ударил в грудь, и моё сущее, словно раскололо надвое. Ощутил себя слабым, невероятно слабым и… пустым.
– Нужен новый план по твоему приручению. Ничего, подготовлю к следующей встрече, а до тех пор, насладись крупицей свободы, выродок.
Голос мужчины затих, и к тому времени я потерял сознание, очнувшись на улицах незнакомого города. В голове стучало, и я не знал, где нахожусь. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что это Норос.
– Привет, сынок, зачем убежал? Мы уже заждались, и мама волнуется.
Я обернулся и увидел мужчину смотрящего на меня.
– У меня нет родителей, – ответил я, слова давались с трудом, а глаза неизвестно почему наполнились слезами.
– Ай-я-яй! Как тебе не стыдно! Хорошо, мама не слышит, – сказал мужчина, поглаживая подбородок, – Какие же игры у вас малышей бывают, чего только не придумаете! Пойдём домой!
Я уставился, на протянутую руку, колеблясь лишь мгновение, прежде чем взяться за неё.
– Спасибо, – ответил ему, шмыгнув носом.
– Ох и глупыш же ты у меня. Но ничего, мамка поди вкусненького наготовила, поешь, поспишь, а там и всё дурное забудется.
***
Глаза распахнулись, и мне немедленно пришлось бороться с подсознанием за контроль. Я чувствовал, как бурный поток ненависти и злобы рвётся наружу, и мне потребовались все силы, что сдержаться.
Наконец-то воспоминания вернулись. Хотя, пожалуй, лучше бы этого и не было. Порой лучше жить в неведении. Они показали Вардо совершенно в ином свете, то, каким существом он был на самом деле. Теперь я знал правду. Вардо – эгоистичный ублюдок. Жестокий, мстительный садист. Такому нельзя даровать возможности искупления. Независимо от причин, никто не смеет пытать ребёнка, доводя до безумия ради личных целей. Важно покончить с ним раз и навсегда.