Тинар

Меня разрывали эмоции, но я даже не мог промычать что-то.

Сознание то возвращалось в израненное болью тело, то разум мой затухал.

Селдар сделал еще несколько неуверенных шагов, затем рухнул на колени, пытаясь дотянуться и нащупать раны. Он перевел на нас налитые кровью глаза, попытался что-то сказать, но ртом хлынула кровь.

— Я думаю, что теперь его можно усмирить, — крикнул Актар.

По его приказу из одной из лож вышла группа гвардейцев академии и подбежала к коленопреклоненному мужчине.

— Это еще не конец, вёлур! — закричал Селдар. — Эскус падет под мощью нашего клана!

— С того места, где я стою, — сказал Актар, — кажется, что ты проиграл. Солдаты скоро сломаются и будут разбиты, когда увидят, что ты, их командир, вышел из боя. Тогда мы пошлем весточку Владыке Эргу, что договор нарушен, и он призовет другие кланы сокрушить Азелия и его клевретов.

Селдар еще несколько мгновений смотрел на наставника, потом рассмеялся.

Это не походило на смех побежденного.

— Ты решил, что я командую этим вторжением? — он захихикал, и с его губ слетела кровавая слюна, — ты действительно думаешь, что Владыка Азелий доверил бы всю свою армию наемнику? У тебя старческий маразм, Актар!

Смех продолжался, но вскоре перешел в приступ кашля. Его ладони ударились о землю, когда он попытался вдохнуть, затем его начало рвать кровью.

— Если не ты здесь главный, то кто? — спросил Актар, делая шаг вперед и поднимая руку.

— Это я.

Все обернулись на звук этого чарующего голоса.

Сквозь пелену боли я заметил, как глаза Адель расширились, когда на арену вышла самая роскошная женщина, которую я когда-либо видел.

Высокая, почти метр восемьдесят ростом, одета в глянцевые доспехи, окрашенные в темно-красный цвет. Броня облегала тело столь плотно, что легко угадывалась ее точеная фигура, вместе с тем ничего не показывая. Длинные золотистые волосы, развевались при ходьбе, фиалковые глаза светились в свете полуденного солнца. Безупречная, слегка загорелая кожа, а когда она улыбалась, открывался рот, полный идеальных белых зубов.

М-да. Я не знаток женщин, но зная, свою подругу, догадываюсь, как она возненавидит эту женщину. В ее понятии любой, кто совершенен и лучше нее, заслуживает этого.

— Стойте, идиоты! — завопил Актар.

Отряд гвардейцев, что минутой ранее окружал Селдара, решил напасть на новую гостью.

Ее улыбка ничуть не померкла, когда она подняла ладонь в сторону приближающихся солдат. Затем она рубящим движением опустила ее вниз, и сам воздух разорвался на части.

Раздался громкий треск, похожий на звон разбитого стекла, и стражники вспыхнули фонтаном крови, за исключением их голов, которые одна за другой с глухим стуком упали на пропитанную кровью землю.

Закричала Адель, затем она наклонилась в сторону, и ее вырвало, рвало и рвало, пока она опустошала содержимое желудка.

Когда она выпрямилась, женщина уже подошла к Селдару и смотрела вниз на него неодобрительно.

— Мой отец будет очень разочарован твоим выступлением, Селдар. Только посмотри, позволяешь так себя избивать. Хотя, полагаю, я не могу винить тебя за это, ты столкнулся с одним из самых могущественных вёлуров, которых может предложить эта академия. Ну, не лежи! Вставай!

Селдар медленно поднялся на ноги, лицо его побледнело от боли и потери крови.

— Адель, я хочу, чтобы ты взяла Тинара и убежала.

Адель отвернулась от женщины, когда Актар начал говорить.

— Почему? Кто она?

— Это властительница Илура.

На лекциях и в книгах мне попадалось это имя. Властительница Илура старшая дочь Владыки Азелия и одна из самых могущественных санкари мира.

Хотя в последние несколько столетий не было войн, между кланами всегда возникали территориальные споры, особенно у границ. Именно там Илура сделала себе имя, безжалостно убивая тысячи солдат и прекращая споры в течение нескольких часов после прибытия.

— Я вижу, ты понимаешь наше нынешнее затруднительное положение, — сказал Актар.

Он снова взглянул на властительницу, но она все еще была занята тем, что отчитывала Селдара.

— Возьми это.

Он вытащил из кармана маленький кожаный мешочек и протянул ей. Она взяла его, озадаченно посмотрела на наставника, когда он наклонился и поднял меня.

— Как ты думаешь, ты сможешь нести его? — спросил он, когда она положила мешочек в карман.

— Он не тяжелее тех рюкзаков, что ты заставлял носить, — попыталась пошутить она, но ничего не вышло.

Актар подошел к ней сзади и уложил меня ей на спину.

Наставник отпустил мои колени, и она приняла на себя весь мой вес.

— Легок, — пробормотала она себе под нос, — хотя это неудивительно. Возможно, последние три месяца он регулярно питался, но это не могло стереть годы недоедания.

Актар в последний раз оглядел нас и отдал распоряжения.

— Эскус больше не в безопасности. Если Илура здесь, я предполагаю, что Академия уже пала, и захват города, дело времени.

— А как же Владыка Эрг? Он мог бы остановить ее, — спросила Адель.

— К сожалению, Владыка далеко в данный момент на дипломатической миссии, вместе со своими самыми могущественными солдатами. Возможно, именно поэтому Восток чувствовал себя достаточно уверенным, чтобы атаковать. К тому времени, когда владыка вернется, они уже надежно окопаются, и будет сложно вытащить их отсюда.

— Так что же нам делать? Мой отец не перестанет искать меня, и если кто-нибудь узнает о Тинаре, его выследят и убьют!

— Нет, не все его убьют. Бегите на Север, а там отправляйтесь к князю Агмунду и княгине Сольвейг. Они мои старые друзья и будут счастливы принять вас. Им можно доверить наш секрет, и они помогут дальше развить ваши способности. Все, что тебе понадобится в пути, в той сумке, что я тебе дал. А теперь иди, я задержу их, пока ты будешь убегать.

Адель широко раскрытыми глазами смотрела, как наставник улыбнулся ей и похлопал по плечу.

— Я буду ждать. Ты можешь победить ее?

— О, определенно нет, — ответил он с широкой улыбкой.

— Ты не можешь здесь оставаться, ты умрешь!

— Да, но если я смогу спасти своих учеников, то с радостью пожертвую собой, — торжественно сказал он, — с другой стороны, у меня есть способ сбежать, когда ты уйдешь достаточно далеко, так что, может быть, я воспользуюсь им вместо того, чтобы умереть, — добавил он задумчиво.