Тиора

Проехав с десяток километров, они увидели небольшой караван нагруженных верблюдов, шедших параллельно колонне грузовиков. Позади каравана семеро укутанных до пят людей со скрытыми лицами вели под уздцы несколько лошадей. Подъезжая ближе, Марк рассмотрел некоторое количество женщин и детей верхом на верблюдах и мужчин, гнавших «корабли пустыни» твердой рукой.

Юноша, сидевший в кузове, постучался в маленькое окошко, ведущее в кабину, и когда Джей открыл его, парень спросил:

— Разве в нынешнее время, когда есть колесный транспорт, есть еще люди, которые водят караваны из верблюдов здесь?

— Это бедуины, Марк, местные кочевники. Есть, конечно, у них и автомобили, но они так же, как и их прадеды тысячи лет назад, до сих пор пользуются верблюдами для длительных переходов. Верблюды — неотъемлемая часть их кочевой жизни, как и лошади, порой даже надежнее, чем некоторые машины, хотя и не такие быстрые. Эти, видимо, перемещаются до следующего оазиса, он тут неподалеку. Отмечен у меня на карте. Идут в ту же, сторону, что и мы. Так что да, ты сейчас видишь самый что ни на есть настоящий караван из верблюдов. Вон те с одним горбом — это дромедары, но я вижу, что здесь есть и двугорбые — это бактрианы, хотя обычно они пользуются большей популярностью в Центральной Азии.

Грузовики быстро обогнали караван, поднимая густые облака песка за собой.

— Скоро Алжир, — сказал наемник. — Пока все спокойно.

— А есть, о ком беспокоиться? — спросил Марк. — Все, так сказать, куплены, и как я понял с террористическим халифатом у вас также торговые дела, поэтому они вас не трогают.

Джей искоса посмотрел на парня и, хмыкнув, произнес:

— Мы ведь не зря едем такой группой, вооруженные до зубов, парень. Есть еще разные конкуренты. Есть те, с кем мы в ладах, а есть те, завидев которых, просто откроем пальбу, или они сделают это первыми, если заметят нас первыми. А еще есть оппозиционные войска, разбросанные по Ливии и даже по Алжиру. Наша профессия чертовски опасная. Кто-то приходит в наемники за деньгами, а кто-то «повоевать», как тот албанец. Так что держи глаза шире и не зевай, потому что пока нам везло, но стычки с перестрелками периодически бывают, и достаточно жаркие.

От этих слов у Марка пробежали мурашки по всему телу, да так, что он весь вздрогнул.

— Сэр, там впереди, взгляните! — водитель показал пальцем на что-то серовато-оранжевое на горизонте.

— Ох, не было печали! — наемник резко выхватил рацию и быстро скомандовал. — Всем машинам задраить окна, закрыть брезент кузова и надеть респираторные маски! Впереди песчаная буря!

Огромная облачная пыльная стена быстро росла в размерах, приближаясь на высокой скорости к колонне грузовиков и меняя свой цвет с оранжевого на черно-багровый. Джей сразу же достал откуда-то из-под сиденья одну маску и протянул Марку.

— Возьми и надень, и носи всегда с собой.

Парень взял маску и тут же нацепил ее на лицо, затем пролез в дальнюю часть кузова, помогая остальным на ходу застегнуть кусок брезента, чтобы закрыть вход. Покончив с этим, все расселись на скамейки. Наемники рядом с юношей были спокойны, и Марк понял, что волноваться не о чем, обычная штатная ситуация.

Внезапно буря налетела на машины, и по брезенту и металлической кабине послышались мелкие и очень частые удары песчинок. За лобовым стеклом грузовика почти ничего не было видно, и Джей тут же скомандовал по рации:

— Всем машинам сбавить скорость до полной остановки! Видимость нулевая. Переждем бурю и поедем дальше.

Вся колонна остановилась. Сквозь маленькие прорехи между брезентовыми сопряжениями ткани проскакивало немного песчинок, которые витали в воздухе, а затем падали прямо на деревянный пол кузова. Звук внутри был такой, что казалось, будто машину что-то беспощадно хлестало тонкими шелестящими прутьями в знак наказания за неповиновение силам стихии, будто сама Природа говорила: «Человек, тебе не место здесь, тебе здесь не выжить, вернись в свое жилище и не смей ступать в пустыню, ибо она беспощадна к тем, кто бросает ей вызов». Марк сидел и думал, каково сейчас каравану верблюдов с бедуинами, оставшимся позади них. Он понимал, что для кочевых народов пустынь это дело привычное, но все же оно не становится от этого легко преодолеваемым. Вспоминая некоторые фильмы или описания из каких-либо журналов о путешествиях, в мыслях парня всплывали картины того, как бедуины кладут на бок своих верблюдов и лошадей, укрывая их головы от смертельно опасного в такой ситуации песка, и сами ложатся подле них, прикрываясь крупными телами животных.

Через час буря немного стихла. Ветер все еще был силен, но видимость заметно увеличилась, и Джей дал приказ по рации медленно выдвигаться. Поначалу колонна ехала не больше тридцати километров в час, но с постепенным утиханием ветра они прилично разогнались и уже двигались с нужной скоростью.

Вся поверхность вокруг стала красновато-бурого цвета.

— Первый раз видел такую бурю, — сказал Марк. — Одно дело видеть ее на всяких видео и в кино, другое дело вживую. Непередаваемо.

— Непередаваемо и очень опасно, парень, — усмехнувшись, сказал наемник. — Если бы ты был вне транспорта, то тебе бы крупно не повезло. Пришлось бы окопаться, полностью укутаться в ткань и пережидать. При этом температура в такие моменты возрастает, и дышать становится сложно, даже не учитывая того, что вокруг тебя сплошная пыль и поднятый в воздух песок. Несладко бы тебе пришлось. В такой буре легко погибнуть.

— А как же бедуины позади нас?

— Эти ребята здесь родились и живут всю жизнь. Будь уверен, с их караваном сейчас все в порядке, — проговорил Джей и внимательно уставился вдаль, затем откинулся в кресле и добавил. — А вот и алжирская граница. Сейчас мы подождем «свой» патруль, переговорим с ними и двинемся дальше.

Колонна грузовиков медленно подъехала к небольшому немного поломанному ограждению и остановилась возле него. Ждать пришлось недолго. Из-за песчаного бархана выехала пара военных джипов и направилась в сторону машин. Здесь произошло примерно то же самое, что Марк наблюдал, прячась на краю холма, теперь же на все это юноша взирал через небольшое отверстие в брезенте кузова. Ему было велено не высовываться.

Джей с наемниками подошел к группе военных, приветствуя их широким жестом и достаточно радостным фамильярным обращением, как старых друзей. Пограничник ответил тем же, хлопая Джея по плечу. Они отошли от обеих групп в сторону, о чем-то беззаботно болтая. Затем наемник жестом подозвал к себе одного из своих бойцов с сумкой, достал оттуда сверток и протянул его пограничнику, который тут же спрятал сверток в свою сумку, находившуюся у него на плече. Они обменялись еще парой слов, пожали друг другу руки и двинулись каждый к своей группе.

Пограничники тут же укатили на джипах туда, откуда прибыли, Джей же дал команду своим бойцам садиться по машинам, сел в кабину грузовика и, откидывая голову немного назад к открытому окошку, сказал:

— Плевое дело.

Марк улыбнулся краем рта и произнес:

— Как все это просто выглядит.

— А ты думал. Все эти схемы работают годами. Слишком много людей кормятся с этого дела, вплоть до того, что вся информация затем передается от отца к сыну или преемнику, который также приезжает на место встречи за деньгами, патрулируя границу, или так же развозит контрабанду от центрального пункта по всей стране. Этот огромный бизнес дает возможность прокормиться многим семьям на протяжении многих лет. Все давно отлажено.

Колонна тронулась и свободно пересекла поломанное ограждение алжирско-ливийской границы.

— Мы скоро будем в основном лагере тех, кого ты называешь террористическим халифатом, — сказал наемник, обращаясь к Марку. — Их лидер, Абдуллах аль-Бакир, человек суровый и властный. Настоящий ортодокс радикального ислама. С ним порой сложно вести дела, но все же это человек слова.

Марк смутно вспоминал, что слышал это имя, читая различные новости в интернете об очередных террористических актах, ответственность за которые брал на себя халифат, но лица он абсолютно не помнил.