Тиран моей мечты

Подошел к секретарской стойке. Я вжалась в кресло, как при взлете самолета.

— Тина, — процедил начальник, облокачиваясь на стойку и смотря на меня не слишком радостным взглядом, — в следующий раз, если вы увидите вместо кандидата беременную женщину, не пускайте ее ко мне на собеседование.

— У вас на беременных аллергия? — поинтересовалась я и закусила губу. Что со мной сегодня?..

Назар Миролюбович прищурился. Я думала — все, сейчас орать начнет. Тем более что заявленные полтора часа еще не вышли. Но нет.

— У вас ведь есть ребенок, Тина. Вы должны знать, что такое беременная женщина. Там вообще неизвестно, что будет завтра. А мне здесь нужен человек, который сможет заменить Леру. Два месяца — на самом деле это приличный срок, и я не готов брать на работу женщину, которая на следующий день ляжет в больницу, например, с угрозой выкидыша.

— Не каркайте, — вырвалось у меня, и взгляд начальника стал по-настоящему свирепым.

— Я не ворона, чтобы каркать, — проговорил он почти по слогам. — Ничего с этой девушкой не случится, не переживайте.

Но больше никаких беременных! Вы поняли меня, Тина? — Поняла, — кивнула я.

Через полчаса пришла вторая кандидатка во временные секретари — приятная невысокая блондинка в очках. Я даже обрадовалась: пуза нет, резюме отличное, детей и мужей не имеется, но тут она открыла рот… — Здравствуйте-я-правильно-попала-не ошиблась-мне-нужен- кабинет-Назара-Миролюбовича-Черного, — протараторила она на одном дыхании. И сразу продолжила — я не успела даже моргнуть: — Меня-зовут-Елена-Леонидовна-Крюкова-я-на- собеседование-на-должность-временного-секретаря.

Я чуть тряхнула головой. Захотелось прочистить уши. Мало того, что эта… Елена Леонидовна как из пулемета шпарила, так еще и голос у нее был — словно электропила. Тонкий и звонкий. И что-то мне подсказывало — не понравится это Назару Миролюбовичу, ой, не понравится… Я оказалась права. Пятнадцать минут — как он выдержал настолько долго? — и Елена Леонидовна отправилась восвояси, а из кабинета Черного раздался истошный вопль: — ТИНА! ЧАЮ! Да как бы лучше чего-нибудь покрепче… Но чаю так чаю.

Я вскипятила чайник, налила чай в чашку, зашла в кабинет.

Назар Миролюбович стоял у окна и с тоской пялился во двор.

Бедолага.

— Хотите, я что-нибудь испеку вечером, принесу завтра? — предложила я, искренне ему посочувствовав. — Хотите? Он чуть встрепенулся, повернувшись ко мне лицом.

— Испеките. А что будете печь? — Не знаю, — ответила я, поставив чашку на стол. — Потом придумаю.

— А ватрушек сможете испечь? С творогом.

Я посмотрела на Черного с удивлением. Вроде не шутит, лицо серьезное… — Л-ладно, — кивнула, чуть запнувшись. — Испеку ватрушек.

А… — Я нерешительно переступила с ноги на ногу. — Скажите… Вы не пьете? — Что? — он явно удивился, но не рассердился и орать не стал.

— Не понял. Как это связано с ватрушками? — Никак. Просто… у вас же стресс. А у Тани Войновой есть бальзам. Черносмородиновый. От стресса. Может, вам принести? В чай добавите ложечку.

Несколько секунд Назар Миролюбович просто смотрел на меня, вытаращив глаза, а потом вдруг расхохотался.

Реально расхохотался. Я никогда не видела, чтобы он так смеялся. Да и вообще он при мне ни разу не смеялся.

Усмехался — бывало. Но смех его я слышала впервые.

И он оказался очень приятным, слегка хрипловатым, словно Назар Миролюбович не привык так смеяться.

— Тина, — сказал он, отсмеявшись, — вы бываете иногда потрясающе глупы. Вы сейчас сдали непосредственному начальнику свою подругу, которая держит на работе алкоголь, и сами предложили мне выпить. Замечательно.

И тут я обиделась. И так, как давно уже ни на кого не обижалась — грудь сдавило, дыхание перехватило, губы задрожали, на глаза навернулись горячие и злые слезы. И я, всхлипнув, развернулась и почти побежала к выходу из кабинета.

Не добежала. Назар Миролюбович схватил меня в охапку у самой двери и развернул лицом к себе. Я попыталась отвернуться — не хотела, что бы он видел, как я плачу, по щекам уже вовсю слезы катились, — но отвернуться он мне не дал. Одной рукой придержал подбородок, заставляя смотреть на себя.

Впрочем, видела я мало — из-за слез все было словно в тумане.

— Тина, прекратите. Я никогда не умел успокаивать плачущих женщин.

— Я… — выдохнула я, скривившись от усилий — пыталась сдержать слезы. — Я сейчас… перестану. Извините. Я… — Прекратите, я сказал. — Назар Миролюбович вдруг прижал меня к своей груди и погладил по волосам, словно утешая. И прошептал с досадой: — Какой же вы еще ребенок.

— Я не ребенок, — возразила я, и он, кажется, усмехнулся.

— В некоторых местах да. Не ребенок. Но психологически… Отращивайте себе шкурку потолще, иначе так и будете дергаться из-за ерунды.

— Я стараюсь, Назар Миролюбович. Очень стараюсь.

— Я знаю, — он вновь погладил меня по голове. — Ну, прекратили плакать? А я ведь действительно прекратила плакать. Но осознав это, я осознала и другое — что стою, прижимаясь щекой к груди Назара Миролюбовича, а еще — обхватив его за талию двумя руками. Впрочем, Черный от меня не отставал и даже обгонял.

Его ладонь лежала почти на моей попе. Еще чуть-чуть — и будет неприлично.

Меня бросило в жар.

— Прекратила… — Замечательно. — Ладонь задвигалась, лаская поясницу и ниже. — Просто отлично.

Я замерла испуганным котенком, не зная, что делать — от ли не двигаться, то ли бежать, то ли царапаться. И выбрала первый вариант.

Стояла и млела от прикосновений. Правда, неприличных так и не дождалась. И в итоге Назар Миролюбович выпустил меня из объятий, сказав напоследок вновь не очень приятное: — Идите, умойтесь. Мордочка красная.

Я нахмурилась и выпалила: — Вот не буду вам ватрушки печь! Он улыбнулся.

— Ну, что же делать. Придется мне как-то с этим смириться.

Тина, идите. А то сейчас очередная… кандидатка придет.

Интересно, что он чуть было не сказал вместо «кандидатка»?..

Она пришла через полчаса, когда посвежевшая я уже была способна сверкать гостеприимной улыбкой. И, увидев это чудо, я подумала: скорее всего, она и есть наш будущий временный секретарь.

Представительная девушка лет тридцати, высокая, в строгом костюме — хотя он не скрывал внушительного бюста и крепких бедер — с черными волосами, большими губами, накрашенными ярко-красной помадой, и в очках. Такая… колоритная личность.