Тираннозавр

– В смысле?

Она с быстрой строгостью шагает в Сашину комнату. Белый халат проносится перед глазами. Оставляет мальчика виновато стоять в одиночестве. Мама хочет увидеть оконце. Сашины ножки бегут за прощением.

– Мама, он хороший. Он очень хороший. Он не хотел, правда!

Она входит, он следом.

– Где?

У Саши в комнате только одно окно. Горячий шаг. Яростная рука пихает и без того отодвинутую в сторону занавеску. Кровавый плевок, будто из пасти прокаженного, растекается по треснувшему стеклу. Мамин палец ковыряет неровность.

– Что ты сделал?

– Ничего.

Хрупкие блюдца мальчика глядят на молоток маминых глаз. Снизу вверх. Готовый разбить. Виноватые лужи.

– Это динозаврик, мам. Он не хотел.

Мамино лицо меняется. Скулы перенапряжены.

– Это плохо.

– Почему?

– Потому что птица влетела в наше окно! Ты что, не знаешь, что бывает, когда птица ударяется в окно?

– Нет, мам, это не так. Если бы это была птичка, то я бы увидел, как она улетела.

– Ты бы не увидел, как она улетела, потому что она умерла.

Палец продолжает ковырять.

– Это плохая примета… Очень плохая. Вот же дурацкая птица!

– Не говори так! Птичка не умерла. Это была не птичка!

– А кровь тогда откуда, а, умник? Это твой динозавр?

– Я не знаю. Он, наверное, ранен. Ему, наверное, больно.

Мне больно. Последний брошенный взгляд на будущие финансовые потери.

– Идиот.

В дверь звонят. Она уходит. Саша едва не ломает ручку окна. Чуть не падая, вываливается наружу.

– Прости, динозаврик! Не обижайся на нее.

Испещренная надрывами и защищенная плитами морда. Зубастым конусом она устремлена навстречу словам. Рекс рычит навстречу извинениям. Низкочастотное бормотание. Так они общаются. Звук, напоминающий треск бензопилы, размером с дом. Глохнущий двигатель весом восемь тонн.

– Она не нарочно. Это она не на тебя сказала. Она это просто так иногда…

Рекс выставляет на свет ряды толстых ножей. Так, чтобы солнце видело. В черном полубокале с зубами – красный ломоть мяса – язык. Тревога чешет под ложечкой. Дрожь режет иголками Сашины ноги. Рекс делает вдох. Хватает воздух, будто попёрхивается, и резко выталкивает наружу рев. Застывший было воздух сдвинут с места. Взрывной волной. В нос сочится безумный запах падали. Саша почти что оглох. Наверное, он не хочет меня видеть.

Саша отталкивается от стекла. Закрывает окно. Мама никогда не любила птичек. Ей они почему-то не нравятся. Может потому что птички летают? Когда во дворе как-то раз собрались вороны. Облепили каждую ветку. И сидели. Вместе. Мама сказала, что это плохо. Не подходи к окну. Зачем он показал ей ворон? Мог бы и дальше сидеть вместе с ними. Мама сказала, они служат дьяволу. Что они злые и хотя нам зла. Каркают, как смерть. Но это неправда. Они не плохие. Вороны хорошие. Они просто дружат. И когда кто-то умирает, они грустят. Зло это только люди. Саша прочел, что вороны так провожают умершего. Они были печальны. У них тоже есть похороны. Они прямо как люди. Только лучше и добрее. Вороны – это самые умные птицы на свете. Умнее многих людей. А еще они любят играть. Или дурачить других животных. Могут скатываться с крыш домов, как будто на санках. На самом деле вороны очень веселые. Но почему-то они кажутся одинокими.

Коридор. Саша обмокает. Припадает то к одной стене, то к другой. Липнет к обоям. Обволакивает. Ему как-то нехорошо. Сил нет. Голова кружится или еще что-то. Летучих мышей мама тоже не любит, хоть они и не птицы. Мама говорит, они злые и страшные, потому что сосут кровь. Ну и что? Люди тоже пьют кровь. Нет, летучие мыши не плохие. Им же нужно, как и людям, что-то пить. Просто вместо воды у них кровь. Без них было бы так грустно ночью. И без мудрой совы. У! У! Саша видит входную дверь. Приоткрыта. В проеме соседка трясет головой, как индюк. Женщина выглядит так, словно спала она исключительно нигде и никогда.

– Ну как ты?

– Да как я! —

Мама бросает в сторону озадаченную ладонь.

– Черт иво знает, что творится. – Соседка дирижирует пальцем. – То дерево упало и уот то, все машины побиты. Колька пришел, лица на нем нет, говорит, всех кошек во дворе перебили.

– Как? В смысле перебили?

– О так от, с поотрубленными головами валяются, куда ни глянь. Брюхи вспороты. Воняет гнилью на весь двор.

– Кошмар.

– Ужас, говорю тебе, ужас!

– Но как это? Кто?

– Изверги, кто! Вон, по телевизору говорят, по всей стране такое. Сатанисты или ищё какая нечисть.

– Не понимаю.

– А кто ж понимает? Черт иво знает, что творится… А твой, что, дома?

– Работает.

– О-о-о, а где он у тебя?

Мама прячет лицо в ладони.

Подслушивать – нехорошо. Саша возвращается в комнату. Небо заволокло бледной плесенью облаков. Уже и не вспомнить, как недавно лучами плакало солнце. Снова окно. Две увесистые капли стекают. Стекло намокло его слезами. Динозаврик, ты что, плакал? Прости, что я тебя оставил. Я больше так не буду. И Саша вновь взглянул на него.

Ты такой красивый. Ты напоминаешь мне голубого попугая. Большой гиацинтовый ара. Саша видел его в зоопарке, когда ходил туда с классом. Эта птица прекрасна. Его перья цвета лагуны и медово-желтые круги вокруг глаз. Экскурсовод сказал, протягивать ручки к нему в клетку – опасно. Сказал, что попугай кусается. Саша просунул ручку. Ара вопросительно посмотрел на нее. Недоверчиво повертел вокруг ладони головой. А затем подполз и дал себя погладить. Одноклассники рассказали руководительнице, что Саша сделал. И она при всем классе ударила его по рукам. Несильно. Но мальчику было обидно, что все это видели. Саша врунишка. На самом деле он никогда не видел гиацинтового ару. Это он так только представил. То был совсем маленький попугайчик.

Еще обиднее было, когда Саша пришел в школу с синяками. То был урок математики. Мальчик сел на заднюю парту, пытаясь прятать ссадины. Учительница спрашивала всех, для чего нужна математика. А ты что думаешь? А ты? А ты? Важно мнение каждого.

– Ребятки, что самое главное в жизни?

Кто-то выкрикивает.

– Самое главное это уметь зарабатывать.

Учительница испражняется счастьем.

– Хорошо, но так и для этого нужна математика! Верно?

– Ну не знаю!

– Ну вот как ты собираешься зарабатывать?

– У меня будет бизнес, как у папы.

– Но для того чтобы вести бизнес, нужна математика!

– А мой папа не знает математику, и у него все прекрасно. Я и так буду зарабатывать.

– Заработать ты, может, заработаешь. Но без математики ты не сможешь даже посчитать, сколько у тебя денег. Поняли, детки? Даже дворнику нужна математика!