Титан и Титанида (неиллюстрированное издание)

– Ну что ты ревёшь?! Подумаешь, грохнулась! Пусть ты и принцесса Рудника, быть неженкой тебе непозволительно… Соберись!

– Соберись? Серьёзно? Это всё, что ты можешь сказать ревущему младенцу? – резко обернувшись, я увидела Тристана. Он улыбался, и это неожиданно раздражало.

Прежде чем я успела рыкнуть, он приблизился ко мне на металлической скорости, забрал из моих рук Тею вместе с бутылочкой, и уже спустя три секунды девочка успокоилась, а спустя ещё одну секунду довольно присосалась к бутылочке…

– Раз ты такой мастер, сам с ней и нянчся, – раздраженно взмахнула руками, я отстранилась.

Раздражение-раздражение-раздражение… Самое неприятное в состоянии новообращения – это эмоциональная взвинченность. Можно смириться с тем, что ты не узнаёшь на вкус вообще ничего, потому что твои рецепторы теперь воспринимают ярче всё, даже воду; ладно ты слышишь звуки на новой частоте; ладно твои движения порой неконтролируемо срываются на скорость ветра; ладно ты уже задолбался ждать, когда же всё это наконец станет для тебя нормой и твоё тело наконец перестанет выдавать неожиданные сальто, но эмоциональная нестабильность – это засада… Особенно для меня, ведь я до сих пор так гордилась своей способностью мастерски контролировать эмоции, ловко скрывать их и филигранно манипулировать ими!

Мы молчали. Может быть потому, что Тристан убаюкивал Тею, а может быть и не поэтому… Когда малышка засопела, Тристан отправился с ней в её спальню, расположенную на втором этаже, и я пошла за ними. Во время перемещения девчонки в колыбель она проснулась и начала кряхтеть, так что мне пришлось раскачивать колыбель, и этот метод повторного убаюкивания, кажется, работал…

– Давно не оставались наедине… – от бархата его голоса по моей коже неожиданно разбегаются мурашки.

– Да уж, – я стараюсь не хмуриться. Мы продолжаем говорить тихо, чтобы не побеспокоить засыпающую: – Как там обстоят дела с силовым полем и вакциной от Стали?

– Первый в процессе подключения, вторая в процессе создания. Полярис действительно верит в то, что сможет вывести вакцину из крови Металлов, так что продолжаем резать себе вены. Старик дряхлый, ему уже больше восьмидесяти лет, будем надеяться, что он всё же успеет реализовать свои гениальные идеи…

Он приблизился ко мне сзади, и мурашки снова покрыли мою кожу – ещё до того, как его горячие пальцы коснулись моей шеи, убрав с неё густые пряди волос… Он поцеловал меня в шею…

– Я соскучился… А ты?

– И я… – в моём тоне прозвучало скорее раздражение, нежели нежность.

– Ты очень напряжена. Помнишь, что я говорил тебе о том, что всё ради удовольствия?

– Металлы могут заснуть в минуту, в которую пожелают, могут пить и есть, не испытывая при этом голода или чрезмерного насыщения…

Он почти нетерпеливо отцепил мои руки от края колыбели, в которой Теа уже уснула, и, несколько секунд продолжая дышать ароматом моих волос, медленно повёл меня за руку в сторону двери, ведущей в кладовую. Я не понимала его, но когда мы переступили порог, и он включил лишь свой наручный фонарь, едва освещающий узкую комнату, я поняла, и сразу же положила свою ладонь на его широкую грудь, как бы отталкивая его:

– За этой дверью детская комната…

– Поэтому нас здесь никто не найдёт. Лучшее место и время: Кармелита, Теона и Джекки в баре, Беорегард с Конаном на стене…

– Не думаю, что это…

– Это хорошая идея, Трини, – он перехватил мою руку. – У нас давно не было секса. А хороший секс отлично разряжает, что помогает справляться с напряжением.

– У меня всё в порядке с контролем эмоций.

– Вот как? Докажи, – он резко схватил меня за задницу одной рукой и за грудь второй… Не отконтролировав себя, я произвела попытку агрессивно оттолкнуть его, но, естественно, у меня ничего не вышло. В следующее мгновение, на металлической скорости он усадил меня на высокий стол, с которого сразу же, с неприличным грохотом, свалилась огромная коробка… От этого стола мы в итоге не отходили на протяжении часа, впиваясь друг в друга, словно сумасшедшие. Состояние экстаза могло бы продлиться и дольше, но до нашего слуха донеслись звуки, какие мог издавать только проснувшийся мелкий человек… Пришлось заканчивать.

Глава 5

Для Металлов секс в Руднике – особый квест: слишком много обладателей острого слуха и зрения находятся рядом. И всё же, не только мы с Тристаном – все Металлы, по причине острой необходимости, наловчились делать “это” и оставаться непойманными. Беорегарду с Теоной повезло с комфортом – у них собственный дом: закрыли двери на замки и окна на ставни, и спокойно пошли вразнос в своём роскошном подвале. Джекки и Конан облюбовали дом Тристана, построенный давным-давно, но практически не меблированный. Я и Тристан пошли по пути экстрима: кладовая городской библиотеки, чердак случайной многоэтажки, подвал дома Кармелиты и снова заброшенная кладовая при комнате младшей Диес. Всякий раз незапланированный, каждый раз тихий секс – неизменная дань приватности… Стол в кладовой Диес в итоге оказался самой удобной локацией, но сегодня я не думала, что я вновь окажусь на нём: Беорегард и Теона решили посетить кинопоказ в библиотеке, прихватили с собой всех Металлов и хотели оставить с Теей няню – добрую женщину, которая порой приглядывала за мной и Клэр в нашем детстве, – но Тристан внезапно вызвался присмотреть за ребёнком и заодно задержал при себе меня. В скоростном режиме убаюкав свою мелкую родственницу и оставив её спать обложенной подушками на диване, он буквально уволок меня в “нашу” кладовую, где мы за считанные секунды разошлись не на шутку: коробки со стеллажей начали падать на наши головы, посыпалась новогодняя мишура… У нас оставался в распоряжении от силы час, а так как рисковать мы не хотели, на дольше растягивать удовольствие не стали. Но я заметила: инициатором нашего секса неизменно является Тристан, и подаёт он свою инициативу под соусом “пошли, помогу снять напряжение”, однако чем чаще мы занимаемся сексом, тем отчётливее у меня возрастает именно напряжение. Потому что оргазмы контролируемые, потому что процесс тихий, потому что всё длится не ночь напролёт, а всего лишь какой-то час…

Сегодня я закончила немногим раньше его, как мне, собственно, нравится, и уже наслаждалась моментом его оргазма, когда услышала громкий плач Теи, доносящийся с первого этажа. Я сразу же дёрнулась, но Тристан не отпустил моих бёдер, напряжённо обхватывающих его торс, до тех пор, пока не удовлетворил себя в полной мере – на протяжении целой минуты я ощущала, как он извергает сперму в меня, и пыталась не думать о причине того, почему Теа может так надрывно реветь… Наконец я смогла оттолкнуть его от себя и, на металлической скорости одевшись, вырвалась из кладовой и бросилась к источнику крика, но в самую последнюю секунду Тристан опередил меня: девочка упала с дивана на пол и раскричалась до покраснения, он поднял её, но она всё равно не успокаивалась… Шли минуты, а надрывная истерика не спадала… Это раздражало… Как и то, что это допустили мы…

– Просто положи её на диван и не реагируй, сама успокоится, – сквозь зубы процедила я, параллельно приминая ладонью свою сильно растрепавшуюся причёску. – Не расти из неё неженку…

– Положить и не реагировать? Да уж, тебе далеко до материнского инстинкта…

– Как и тебе!

– Ну не скажи…

– Ой, да дай её сюда! – прежде чем он успел моргнуть, я отняла у него малышку и вместо того, чтобы нервно трясти её по его примеру, вошла в состояние статики. Не знаю почему, но стоило Тее попасть в мои руки, как она сразу же умолкла – только свои губки-бантики продолжила дуть и не отказалась от нервного кряхтения. От вида её слёз, стекающих по порозовевшим щёчкам, мне даже на секунду стало жаль её…

– Несмотря на всю твою колючесть, дети тебя любят, – упёрся руками в бока Титан.

– Это факт, а не открытие.

– А ты любишь детей?

– Люблю. Но чужих.

– А что по своим?

– Своих нет и не будет в ближайшее столетие! Усёк?! – неадекватно рыкнула я.

– Ну это мы с тобой ещё обсудим.

– Приготовься к поражению, парень. И более того: забывай про секс в Руднике! Больше не надейся на то, что я дам себя соблазнить на “тихий час”. Если желаешь “снятия напряжения” – придумай что-нибудь более уединённое, нежели кладовые, чердаки да подвалы…

Теа в моих руках неожиданно засмеялась, что привело меня в растерянность: невероятно жизнерадостная малышка! И в этот же момент я увидела, как в окне гостиной, в неосвещённом дворе между декоративными кустами можжевельника мелькнула отбрасывающая позолоту тень… По коже пробежались неприятные мурашки: с какого момента он слушал нас? С момента нашего прихода в гостиную или с момента нашего ухода в кладовую? Металлический слух слишком чуток – он мог себе позволить слушать всё. Совсем всё.