Титан империи 6
Шрифт:
— Скорее он излишне… заботливый. И старомодный. Что, твои не такие?
— Нет. Мои жестокие и расчетливые, а мой брат, Владимир, вообще садист каких поискать, и он давно мечтает от меня избавиться, чтобы я не претендовала на часть отцовского наследства.
— Маш…
— Не спрашивай, не хочу ничего рассказывать… Я что угодно отдала бы, чтобы перестать быть Марией Львовной Воротынской и стать просто… Машей? Хех, просто ходить в рейды, закрывать Монолиты, помогать людям, становиться сильнее, а потом… Черт знает? Никаких тебе дел рода, всех этих интриг и прочего дерьма! Может, и вправду выйти замуж и завести семью…
Глава 15
— Красавка голодный!
— А Красавка не может подождать, пока мы не доедем до столицы?! Там забегаловок хоть жопой жуй!
— Нет! Останавливай свое корыто и дай Красавке поесть от пуза!
— Ты сейчас треснешь, глупая животина!
— Schmutzige Milchpumpe. Warte, ich komme zu dir!
— Что? Что ты сказал?!
— Рэй, я полагаю мой зубастый рыцарь не склонен шутить…
— Хватит с него! В этот ходячий пылесос и так уже целый автобус пельменей закинули, а ему все мало. Эй, ты чего делаешь?! Ах ты, маленький! Ты знаешь, откуда Рэй достал эти сиденья? Это настоящая кожа нагов! А ну брысь!
С этим зверьком глаз да глаз, того и гляди это голодное чудовище броситься на самого Рэя. Хорошо, что его обворожительная спутница села на пассажирском сиденьи, а Красавку они оставили сзади, но не раз и не два Рэй видел в зеркало заднего вида его внимательные и хищные желтые глазки.
Рэй и не думал, что на первый взгляд простое задание довезти железного болвана до Владимира обернется такой головной болью. Все нормальные трассы оказались перекрыты из-за Монолитов либо КПП, так что приходилось ехать по дорогам, которые ничуть не лучше сибирских, и чуть ли не через соседнюю область. С эмблемой ГАРМа особых проблем не обещалось, но Рэй всегда предпочитал перестраховаться и потратить больше времени. Пусть они доедут до Владимира к завтрашнему утру, но Рэй не подведет ожиданий Евгения Михайловича!
К тому же в компании Гамы, он готов ехать хоть на край света.
— А скажите, как вы познакомились с Евгением? — спросил Рэй, когда Красавка немного угомонился.
— Мы с ним знакомы с детства, — улыбнулась Амальгама. — Правда, долгие годы я притворялась его тетушкой, поэтому, можно сказать, мы по-настоящему познакомились буквально месяц назад.
— Ах, значит, вы друг семьи? — спросил Рэй скашивая глаза на ложбинку между ее грудей. Его пробрал холодный пот, когда тачка заехала на кочку, и ее «подружки» колыхнулись.
Ох, как же давно Рэй не видел настоящих женщин так близко…
— Именно… Эй, притормози.
— Рэй, всегда едет на полную мощность! Рэй неутомим. И вы, госпожа Амальгама, возможно, скоро в этом убедитесь!
— Нет же, идиот, сбавь скорость! Впереди разъезд!
— Какой еще раз… Зараза!
Впереди и вправду, откуда не возьмись, показался стрелецкий разъезд. Сволочи, в кустах что ли прятались?!
Когда им замахали, требуя остановиться, Рэй ударил по тормозам и оглянулся на Красавку.
— А ну-ка брысь под сиденье и ни звука! Если что, ты безмолвная зверушка!
— Красавка не зверушка, Красавка — человек! — обиженно буркнул зверек и затаился между сиденьями.
К ним подходил стрелец с крайне серьезным видом. Гама же совсем не волновалась, и со вздохом расстегнула свою кожаную курточку. Рэй сунул в зубы сигарету, и тут же едва ее не выронил. Ему
показалось, или ее достоинства начали расти?— Эээ…
— Это для более содержательной беседы, — хмыкнула Гама, и тут в стекло постучали.
— Да! — вылез из окна Рэй. — Как дела, служивый? Чего вам нужно от сотрудников ГАРМа?
И он деловито постучал пальцем по эмблеме на боку тачки. Увы, это не произвело на стрельца никакого впечатления. Он напряженно всматривался в салон откуда ему улыбалась Гама
— Нам велено останавливать всех, в том числе и сотрудников ГАРМа. Мы ищем некспопоклонников. Ваши документы. Что везете?
— Он везет меня… — проговорила Гама и перелезла через Рэя к окну.
Ее обширные достоинства задели Воина дороги, и он замер, боясь пошевелить даже пальцем.
— А вам совершенно нечего интересоваться нашим грузом, — продолжила попутчица, при этом ее глаза на мгновение сверкнули зеленым.
— Мне совершенно нечего интересоваться вашим грузом… — проговорил стрелец с таким видом, будто ему сделали лоботомию.
— Нексопоклонники, скорее всего, уехали по соседней трассе, — сказала Амальгама.
— Нексопоклонники, скорее всего, уехали по соседней трассе…
— Эй, Рома, все нормально? — крикнули ему стрельцы.
— В полном. Они чисты, — сказала Гама и откинулась на свое место. Ее «подружки» тоже оставили Рэя в покое, и он выдохнул.
Стрелец, тем временам, замахал головой, сбрасывая оцепенение.
— В полном, — крикнул стрелец своим. — Они чисты.
Через минуту Рэй мчался по трассе во весь опор. Кажется, он влюбился.
— Постой, — сказала Маша, вглядываясь мне в лицо, — ты хочешь сказать, что мой отец умудрился сделать так, что твоего батю инквизиторы обвинили в сношениях с Нексусом, возможно, пытали на допросах, а потом еще и со всем родом закинули к черту на куличики и конкретно в один из самых проблемных регионов. И наконец он еще и закинул бабок местным бонзам и наемникам, чтобы они стерли тебя и твой род в порошок, я правильно поняла?
— Ну… в общих чертах.
Маша еще полминуты пялила на меня глаза, а потом откинулась к стене и рассмеялась.
— Это тебя веселит?
— Прости это нервное… — вытерла она нос рукавом и смахнула слезы. — Что-то такое от него можно было ожидать. Мы действительно сильно поднялись, когда я была маленькой. Неудивительно, что все это за чужой счет, но вот, что отец еще и умудрился использоваться инквизицию… Вот мерзавец!
— А ты никогда не интересовалась делами своего рода?
— Я совала свой нос не глубже, чем мне дозволяли, да и сама не напрашивалась. В темные отцовские делишки мне мерзко влезать даже сейчас. Боюсь, что обратно точно не вылезу… Как брат, который когда-то казался нормальным…
— А потом?
— А потом Володя приобщился к делам рода и стал… Ну таким, каков он есть сейчас… Власть, она…
Она задумалась.
— Портит? — предположил я. — Развращает?
— Скорее обнажает твою истинную натуру. Если ты мудак в душе, то не будь у тебя власти, то ты можешь даже казаться своим в доску. Но появись у тебя хотя бы капля, и держись!
— И ты тоже боишься обнажить свою суть? Боишься в тебе тоже сидит сволочь?
— Угу… Не хочу в один прекрасный день подойти к зеркалу и увидеть в нем не Машу, а Марию Львовну. Ну ты понял…