Тьма навынос, или До самого конца

Да уж, смысла никакого. Значит, Юра знал! То-то он меня в универ притащил – к людям, оклематься поскорее. Но, если я впитываю обращенные на меня эмоции подобно охотникам, наверное, и с сексом будут те же проблемы…

– А что ты под «любят» подразумевал? – уточнила я осторожно.

– Вот с подружкой своей равнять не надо, – верно истолковал Лейман мои сомнения. – Мы просто ловим то, что нам предназначается. Ни больше, ни меньше. Если тебе нужно много энергии, способов ее получить два. Первый – ловить эмоции, которые нравятся именно тебе. Они индивидуальны. Второе – постоянно привлекать чужое внимание.

– Ага-а! – воскликнула я. – Ты же именно это и делаешь.

– И что с того? – изогнул он бровь.

– Зачем тебе много энергии?

– Я запасливый.

– А на что ты ее тратишь? – не унималась я.

– Томочка, – прищурился Лейман, – я же не спрашиваю, куда ты свою дела.

Щеки вспыхнули так, что даже ушам стало жарко. И вовсе я не собиралась ему ничего говорить, но слова вырвались сами:

– Я случайно. За руку кое-кого взяла и… передала. Ты знал, что так можно?

– Нет, – качнул он головой и язвительно добавил: – Как-то не приходилось охотников за ручку держать.

Повисла неловкая пауза. Точнее – неловкая для меня, у Леймана выражение лица внезапно стало подозрительно довольное.

– Ну, это самое, – растерянно пробормотала я. – Спасибо, что помог. Понятия не имела, что могу энергию добирать. Надо бы повторить…

– М-м-м, – протянул он задумчиво, приблизившись вплотную. Ой, как двусмысленно прозвучала последняя фраза… По спине пробежали мурашки, дыхание перехватило. Уха коснулся горячий шепот: – Боюсь, второй раз эффект будет… не тот.

Я сглотнула и попятилась. Зачем-то помахала на прощанье рукой и ринулась к лестнице, чувствуя себя круглой дурой. Ляпнула опять! Ну когда, когда я уже начну сначала думать, а потом говорить?!

С радостью бы не показывалась больше никому на глаза, но пустой желудок был другого мнения. Ноги помимо воли понесли меня в столовую. Я скромно встала в конце очереди и честно ее отстояла. Лейман к тому времени как раз доел свой салат из морской капусты. И охота же ему! Так и до тертой морковки недалеко… С сахаром! Я старательно не смотрела в его сторону. Зато все косились на меня, даже девушки со старших курсов. Быстро сплетни по факультету разлетаются! Раньше я бы непременно сбежала, бросив поднос, но сейчас от каждого пойманного взгляда чувствовала такой прилив сил, что, наоборот, хотелось развернуться ко всем и закричать: «Да-да! Это я!»

Заполнив поднос сырными палочками и прекрасным несладким чаем, я направилась в зал. Лину заметила сразу. Она сидела за угловым столиком, в одиночестве. Смотрела в одну точку и помешивала ложечкой ни в чем не повинный йогурт, рискуя взбить его в пену. Внутри что-то болезненно шевельнулось, я решительно села к ней. Поставила поднос на середину стола и заговорщицки спросила:

– Готова спасать мир?

Лина вздрогнула, перевела на меня вопросительный взгляд.

– У меня есть теория, что сырные палочки угрожают человечеству, – прошептала я таинственно, – и их надо уничтожить. Боюсь, одна не справлюсь.

Она отставила йогурт. Взяла с тарелки одну палочку и захрустела.

– А что ты здесь делаешь? – Я присоединилась к уничтожению сырной угрозы. – Думала, вечером меня заберешь, после лекций.

– Планы изменились. Юре надо было срочно уехать, попросил его подменить пораньше.

– Почему не сказала? Вместе бы на обед сходили.

Лина молча дожевала, промокнула губы салфеткой. Скомкала ее в тугой комок и бросила в йогурт, которому явно не суждено было стать доеденным.

– Старалась незаметно рядом держаться, – ровно выговорила она, – чтобы тебя не нервировать.

– Что?.. – опешила я и уронила палочку в плошку с соусом.

Все смешалось: танец чаинок в стеклянном стакане, россыпь крошек, клюквенные брызги на столе.

– Тома, да ладно. – Ее губы изогнулись в вымученной улыбке, в светлых волосах заметались искры. – Я отлично ловлю намеки.

– Я ни на что не… – попыталась я возразить, но Лина меня перебила:

– Я за свой выбор никогда не оправдывалась – и тебе не советую.

Она тряхнула волосами, сияние исчезло. На душе стало паршиво. Не зная, куда себя деть, я вытерла заляпанный стол салфеткой. Она окрасилась красными, жуткого вида разводами.

– Вот вечно приходится за всех человечество спасать. – Лина подмигнула и стащила вторую палочку. – Одни халтурщики кругом.

Я уткнулась в тарелку и сосредоточилась на обеде. Вкуса почти не чувствовала, лишь скрип на зубах. Чай в себя влила насильно, просто чтобы избавиться от ощущения застрявшей в горле еды. Столовая опустела раньше моей тарелки, а когда я прикончила последний кусок, в зале остались только мы с Линой.

– Беги уже, – она перехватила у меня поднос, намекая, что сама его отнесет, – а то на лекцию опоздаешь.

– А может, ну их, эти лекции? – предложила я самым беззаботным тоном, на который была способна. – Давай пойдем ко мне. Фильм посмотрим, как вчера собирались.

Лина на секунду замешкалась. Улыбка исчезла с ее лица, глаза загадочно блеснули из-под густо накрашенных ресниц.

– Давай, – скупо кивнула она. – Пошли.

Забрав пальто из гардероба, мы вышли в усеянный лужами двор. Было свежо, после недавнего дождя светило солнце. Тусклое, ноябрьское. За пятнадцать минут пути Лина молча скурила три сигареты и начала четвертую. Последнюю она безжалостно затушила и выкинула в урну перед моим подъездом.

Пока я заваривала ее любимый чай с жасмином, она нашла какой-то фильм. Как выяснилось – про бесстрашных шпионов. Они выглядели круче некуда и очень любили выпендриваться.

– Вечно в этих фильмах все друг друга вокруг пальца обводят, – огорченно вздохнула я под титры. – А вроде бы герои умные люди.

– Сами виноваты, – усмехнулась Лина. – Нечего себе придумывать других людей вместо тех, кто есть рядом. И разочарований никаких не будет.

– Ты сейчас о чем? – напряглась я. – Ты про Катерину говорила? Или про Юру?

– Камилла все-таки редкостное трепло, – хмыкнула Лина, и я подавилась чаем. – Ну а кто еще мог тебе по ушам поездить? От Катерины сбежала, где ей еще быть, как не у Юры? Тоже мне, загадка века. Как только она энергией разжилась, неясно. А впрочем, и неважно.

Я потупилась. Рассказывать про передачу энергии было страшно. В первую очередь потому, что пришлось бы объяснять, как я ее восстановила.

– А почему вы не подружились? – полюбопытствовала я. – Она же должна быть тебе как сестра.