Тьма в его сердце

Точно. Мне же нужно в ресторанный зал.

Видимо я так глубоко ушла в себя, что не заметила, как вышла из кабинета и спустилась вниз.

Взгляд скользнул по бледному лицу Камиллы: в глазах ее плескались волнение, брови были нахмурены.

— Что такое?

— Я, — начала она, но тут же смолкла. — Вчера приходила Салли.

Моя бровь раздраженно дернулась, стоило вспомнить наш разговор с бывшей работницей.

— Знаю, — ответила я.

— Она вчера сказала. Вернее, — Камилла вздохнула и вытаращила на меня глаза, — не увольняйте меня, пожалуйста!

На секунду мне показалось, что Камилла расплачется.

— Тебя? Почему ты решила, что я хочу тебя уволить?

— Салли сказала, что вы знаете про наш с ней разговор, — она замахала руками. — Но все это было не со зла. Я поступила глупо. Мне жаль, что так вышло, я больше не буду позволять себе подобное поведение.

Я с трудом сдерживала улыбку.

Камилла думала, что я буду увольнять каждого, кто обсуждает меня и мою жизнь? В таком случае мне нужно уволить еще и Барбару и брата и маму и даже саму себя.

— Спасибо, Камилла. Я ценю, что ты решила извиниться. Но кто сказал тебе об увольнении? — спросила я.

— Салли сказала мне это. Вы узнали о том разговоре и уволили ее, а теперь по ее словам вы возьметесь за меня, — выпалила она.

Я покачала головой, возмущению не было предела.

Вот змея эта Салли!

— Камилла можешь быть спокойна, я не собиралась тебя увольнять, — успокоила я ее.

— Не собирались?

— Нет. И Салли была уволена не из-за разговора, а из-за того, что она крутила с нашими посетителями, но ты это итак знаешь, — взглянула я на нее с укором.

— Да, — нерешительно кивнула она.

Камилла не находила себе места, своими руками она то дергала свисающую прядь волос, то мяла край своей белой рубашки, то нервно сжимала и разжимала пальцы.

— Ладно, иди работай, — спокойно сказала я.

Она несколько секунд смотрела на меня, затем кивнула. Я развернулась и уже хотела пойти по делам, как она окликнула меня:

— Мисс Хэтфилд.

— Да? — обернулась я.

— Мне кажется, все, что сказала вам Салли — ложь. Я видела ее и мистера Лоусона, было сразу понятно, что они знакомы. Но ваш парень ни разу даже не взглянул в ее сторону.

От разливающейся в груди злости я прикусила язык, чтобы не заорать во все горло.

Он не мой чертов парень и никогда им не будет. Нафиг Блейка Джефферсона! Может катиться в задницу!

— Он не мой парень, — раздраженно бросила я. — И мне все равно, где и на кого он обращает внимание.

Неужели каждый в этом отеле, кто хоть раз видел нас рядом, считал Блейка моим парнем?

Только что я старалась убедить себя, что мне нет дела до слухов обо мне и моей семье. Но почему-то я чувствовала раздражение из-за слов Камиллы.

— Простите, — промямлила она, поняв мой настрой. — Я хотела еще сказать… Не важно.

— Ну, говори уже! — крикнула я.

Мой взгляд случайно выцепил мужчину, вошедшего в фойе отеля.

Блейк.

В расстегнутой черной куртке, черной рубашке, заправленной в синие брюки. Гладко выбрит, волосы уложены, чуть приподняты над головой, одна непослушная прядка свисает надо лбом.

Хорош как всегда. Неудивительно, что Салли вешалась на него, кто поступил бы по-другому?

Вот теперь мое настроение окончательно упало до нулевой отметки.

— Этот мужчина, он не водит сюда новых женщин уже какое-то время, — сказала она, наблюдая за каждой моей эмоцией. — Я не видела этого.

— Сколько? — спорила я, не отводя взгляда от мужчины, при появлении которого мое сердце зашлось в чечетке.

— Около двух месяцев.

Блейк был совсем близко, поэтому я сказала:

— Ладно, спасибо Камилла, возвращайся к работе.

— Поняла.

— И о нашем разговоре ни слова! — пригрозила я.

Девушка кивнула и ушла, а я осталась стоять на месте.

Ее слова не значили ровным счетом ничего. Блейк мог водить своих дам в другие отели. Если Салли и лгала, в чем я до сих пор сомневаюсь, что мешало ему встречать с другими девушками?

Пора снять розовые очки.

Не мог человек, менявший девушек каждый день, вдруг на два месяца уйти в воздержание.

Я скажу ему правду прямо сейчас.

Маленькая радостная улыбка появилась на его губах, как если бы он увидел утром под елкой щенка, о котором всегда мечтал. Но я не его рождественский подарок.

— Привет, — сказал он, касаясь своей рукой моего локтя.

Я скинула его пальцы, словно пыль, упавшую на мой рукав: небрежно и безразлично.

Его лицо мгновенно изменилось. Брови съехались к переносице, образуя посредине морщину, губы плотно сжались, а глаза растеряли весь огонь.

— Не хочешь обнять? — спросил он.

Я засмотрелась на его сильную шею, и мне до зуда в груди хотелось поцеловать его, и после, немного прикусить теплую загорелую кожу, чтобы почувствовать ее вкус.

Но нельзя думать об этом!

Я изогнула губы и отрицательно покачала головой, не думать о его губах, шее, теплой коже было для меня настоящим испытанием. Мое сердце все равно стремилось к нему, словно не знало о его интрижке с Салли.

— Не хочется.

Его подбородок дернулся, как если бы он разозлился, но внешне, Блейк выглядел абсолютно незаинтересованным как мной, так и этим разговором. Он отвел взгляд и прошелся им по залу.

— Ты не ответила ни на один звонок.

— Была занята.

Взгляд темных глаз вернулся, всматриваясь в мое лицо.

— Что-то произошло? — спросил он.

— Ты догадливый, — невесело усмехнулась я, складывая руки перед собой.

Он не выдержал и схватил меня за плечи.

— Джоанна, что, черт возьми, происходит?

Меня так разъедала эта злость, та самая, которую я не должна была испытывать, что я резким движением оттолкнула его от себя.

Блейк раздраженно клацнул зубами, на его лице проявились желваки.

Вывести Джефферсона из себя: сделано.