Тьма в его сердце

Это стало последней каплей для меня. Заметив эти благоговение и восторг в его глазах, а также удовлетворение тем, что девушка, которая ему нравилась теперь с ним, я пропала. Я поняла, что влюбилась в Блейка Джефферсона.

Меня накрыло волной радости и облегчения, как когда бежишь марафон и наконец-то видишь финиш. Чувствуется радость и эйфория от этого мгновения, и вот ты знаешь, что почти добралась до красной линии, как вдруг накрывает другим чувством: страх, что тебя успеет кто-то обогнать. Страх, что тот, кого ты любишь, не полюбит тебя в ответ.

Я отвела взгляд, чтобы Блейк не заметил перемены в моих глазах, схватила термоводолазку и натянула ее через голову, поскорее скрываясь от этого испепеляющего взгляда. Освободив волосы из плена эластичной ткани, я также быстро взяла костюм, но не тот на который нацелилась изначально, не светло-розовый, а голубой — моего любимого цвета. Не хочется терять время, лишний раз оставаться под нескромным вниманием этого мужчины.

Глава 28

Блейк

— Будешь хорошей девочкой, я дам тебе конфетку, — ухмыльнулся я, придерживая Джоанну за талию. Она установила новый рекорд по закатыванию глаз: двадцать раз за пять минут.

Ее тело: плечи, руки и ноги были очень напряжены, и стояла она на лыжах так, словно под ней были гвозди. Руками в перчатках она впилась в лыжные палки, держа их по бокам.

— А если я буду плохой девочкой? — спросила она, без какого либо сексуального подтекста во фразе, скорее это было сделано с вызовом, наперекор мне. И затем эта плохая девочка оглянулась на меня через плечо.

— Тогда никакого сладкого, — едва сдерживая улыбку, пригрозил я.

Джоанна фыркнула, потеряла бдительность и пошатнулась, чуть не поскользнувшись и не столкнувшись лицом с заснеженной землей. Но я вовремя придержал ее. Взгляд случайно упал на сексуальную попку, я чертыхнулся про себя и отвел взгляд на старушку неподалеку от нас медленно перебирающую лыжными палками.

Не хватало еще, чтобы мой готовый член упирался в задницу Джоанны.

— Хватит разговаривать со мной как с ребенком! — воскликнула она, заставляя мои губы сложиться в улыбке. — И почему ты привел меня на детскую трассу? Здесь же одни дети!

— Детский склон отличное место, чтобы научиться кататься, здесь ровное полотно, без резких поворотов, нет возвышенности, и на тебя не налетит какой-нибудь лыжник экстремал.

В этот момент мимо нас на полной скорости пронеслась шестилетка, окатив вихрем снега и меня и Джоанну. Девушка, заметив это зарычала. Я рассмеялся во весь голос.

— Вот видишь, здесь почти безопасно.

Она надулась и сложила руки на груди, лыжные палки, зажатые в ее руках, разъехались в стороны.

— Разведи руки, держать так лыжные палки небезопасно, как для тебя, так и для других людей, — сказал я, чуть надавливая на ее талию.

Джоанна громко цокнула, и я был уверен, закатила глаза в очередной раз, но послушала меня, возвращая руки к исходному положению.

— Я думаю, ты просто издеваешься надо мной, хочешь посмеяться. Ты специально привел меня к этому склону, — сказал она.

В груди что-то кольнуло, напоминание о разговоре с друзьями месячной давности, когда Джоанна отказал мне, и я решил, что доведу дело до конца, накрыло меня, лишая концентрации.

Сейчас для меня не ясно, пришел я тогда в отель, где она работала, потому что настолько азартен или на то была какая-то другая причина? Но какая могла быть причина? Влечение? Не может быть, я никогда не чувствовал настоящего сильного влечения не продиктованного определенной потребностью моего организма.

Эрик упорно склонял меня ко второму варианту, он твердил, что мои чувства к Джоанне это не банальная жажда мести плюс желание, а нечто большее, то, что заставляло меня отказываться от времяпровождения с другими девушками в течение всего того времени, как я встретил ее.

Джоанна вся состояла из секретов. Она многого не договаривала. Возможно, это было связанно с ее семьей, но я не хотел вытягивать из нее информацию клещами, обо мне она тоже многого не знала, каждый из нас хранил свои секреты.

От мысли о том, что ее секреты могут быть связанны с Хэтфилдом-младшим, что-то тяжелое появлялось прямо в центре моей груди. Как камень, который никак не скинуть оттуда. Еще Эрик подкидывал своих версий, и от этих версий мне хотелось двинуть ему, чтобы тот заткнулся.

Перед полетом у нас состоялся один разговор.

Мы сидели в моем кабинете, мне нужно было устранить кое-какие проблемы, а Эрику не терпелось узнать все подробности о моем визите в отель. Какого-то хрена его больше всех интересовали мои отношения с Джоанной. Мы были друзьями, но я видел, что она ему нравится, и стоит мне оступиться, Эрик войдет в игру.

У нас никогда не было правил по типу «не спать с подругой друга», потому что ни у меня, ни у него не было постоянной подруги. К тому же, все мы знаем, что с друзьями принято делиться. Но делиться Джоанной мне совсем не хотелось, ни с Эриком, ни с кем бы то ни было. Мне хотелось сохранить эксклюзивное право.

— Так значит, ты решил позвать ее? — спросил Эрик накануне поездки в Аспен.

— Да, — коротко ответил я.

Друг вальяжно раскинулся в кресле около моего стола, попивая кофе, которое сделала для него моя секретарша Мэдди.

— Я думал подставить тебе плечико для сна, — издевательски сверкнул глазами он.

Я поднял голову от документов и усмехнулся, глядя на его резвящееся лицо.

— Лучше я проведу полет с ней, чем с твоей задницей, Эрик, — ответил я, бросая в него карандаш.

Эрик ловко увернулся, и мой кабинет наполнился его хохотом.

— Неужели ее задница симпатичней моей? — спросил он.

— Ты себе представить не можешь насколько.

— А жаль, — мечтательно протянул он, намекая на то, что хотел бы увидеть то самое место, часть тела Джоанны.

От этого меня наполнило злостью.

— Еще раз ты скажешь что-то подобное, и я выбью все твои зубы, — предупредил я.

Улыбка Эрика стала еще шире.

— Значит, говоришь, у вас с ней ничего серьезного?

— Нет, — резко ответил я, — просто решил попробовать что-нибудь новенькое, как советовали Джим и Майя.

Эрик громко хмыкнул и, кажется, клацнул зубами.

— А что потом?

— О чем ты?

— Ты попробуешь нечто новое, а что потом будет с ней? — спросил он.