Тьма в его сердце

Я пожал плечами.

— Если мне не понравится, то мы разойдемся, — ответил я.

Хотя сейчас от такого варианта развития событий мне становилось нехорошо.

Глаза Эрика едва заметно потемнели.

— Тебе не кажется, что это новый уровень? — сердито спросил он.

— В смысле? — не понял я.

— Ты не просто развлекаешься, как делал это раньше, ты даешь ей надежду, — сказал он. От этого назидательного тона меня передернуло.

— Они все надеялись на то, что смогут приручить меня, — усмехнулся я, — эта ситуация не отличается от других.

Эрик сузил глаза, и рывком схватил чашку кофе с блюдца. Уже остывший напиток пролился на его джинсы.

— Черт! — выругался он.

Кажется, этот разговор действительно злил его. Но какое ему вообще дело?

— Мэдди принеси салфетку мистеру Лоусону, — попросил я секретаршу, по электронному селектору. Затем обратился к Эрику: — Вот видишь, она даже на расстоянии умудряется оставлять людей в кофе.

Эрик шутку не оценил. Вместо этого он продолжил говорить о другом.

— Ни одной из своих прошлых девушек ты не давал надежду. Вступив с Джоанной в отношения, ты взял на себя определенную ответственность. Это не просто развлечение, ты можешь оставить ее действительно с разбитым сердцем. Она для тебя важнее, чем любая из тех, с кем у тебя была связь, но вместе с тем, ей будет больнее, чем остальным после того, как ты наиграешься в новую игрушку. Она будет разбита, — сказал он.

В кабинет заскочила Мэдди и подала Эрику салфетки.

От мысли о том, что Джоанне может быть плохо, внутри все похолодело, мне не хотелось, чтобы она страдала.

Но ведь Джоанна совсем другая, не такая как прочие. Она Дикарка, которая не влюбляется, сама говорила, что ее не интересуют долгие отношения.

Секретарша ушла, хлопая дверью, и это отрезвило меня.

— Почему тебя вообще это волнует? — холодно спросил я.

Эрик покачал головой.

— Не знаю. Мне нравится она, нравится как человек, — глухо отозвался Эрик.

— Поэтому ты постоянно пялишься на ее задницу? — грубо спросил я.

Пусть возится со своей официанткой — Салли, или как там ее, а к моей не лезет.

— Она красива, а у меня есть глаза, — пожал плечами он, поднося чашку с кофе ко рту, и не сводя с меня прямого взгляда.

Уголки его губ приподнялись, Эрик достал из кармана джинсов телефон и принялся с кем-то переписываться.

— Снова Салли? — решил перевести тему я. Разговоры о Джоанне, где Эрик говорит, что она красива, к хорошему не приведут. — Твоя подруга черти чего наговорила Джоанне. Сказала, что мы спим. Ты там усмири ее и скажи, чтобы к Джоанне больше не подходила.

— Ага, только она не моя подруга, и больше я с ней не встречусь, слишком много мороки. Я нашел ей уже одно место, пусть устраивается, а дальше, я умываю руки, — сказал Эрик.

— Зачем тогда переписываешься с ней?

— Я не переписываюсь.

Встав со стула, я обошел стол и навис над Эриком, беспардонно заглядывая в его телефон.

Мои брови поползли наверх в удивлении.

— Ты смотришь фото с какого-то приема? — спросил я.

— Ага, — коротко ответил Эрик, даже не удосужившись взглянуть на меня. — Благотворительный вечер устроенный Кэррингтонами.

Я отошел от него, и сунув руки в карманы, попытался отыскать в памяти тот прием.

— Я помню. Два года назад? — спросил я, возвращая взгляд к Эрику.

— Три года назад, — поправил меня Эрик.

— В их загородном доме? — уточнил я.

— Ага.

Все ясно.

— Кузина Дейва Кэррингтона очень горячая штучка, я пробыл там час, а потом уехал с ней в отель, — ухмыльнулся я, вспоминая шикарную блондинку с Бостонским акцентом и четвертым размером груди.

Эрик усмехнулся.

— Я у Кэррингтонов тоже не задержался тогда, — отозвался он.

Я отошел к окну и взглянул на панораму города.

Уже стемнело, небо было чистым, но ни звезд, ни луны не видно. С такой высоты машины со светящимися фарами казались совсем крошечными, игрушечными, такими которые были у меня в детстве — Стэф подарила на мой седьмой день рождения. Я был так взбешен, что выбросил их со второго этажа, нашего дома. Я был отвратительным ребенком.

— Мне кажется, что Джоанна что-то…

— Скрывает, — закончил Эрик за меня. — Бинго…

— Что там? — спросил я, оборачиваясь и направляясь к нему, но он прикрыл экран телефона рукой.

— Да так, ничего, — дернул головой он, с его губ не сходила победная улыбка.

— Что ты прячешь? — возмутился я.

Он невинно пожал плечами.

— Просто голая фотка одной знакомой.

Я усмехнулся. Эрик может сколько угодно говорить о том, что он изменился, но его действия говорят об обратном.

— Мм, ясно. Так, а что там с фотографиями благотворительного вечера? Увидел что-то интересное? — спросил я, возвращаясь к своему креслу.

— Абсолютно ничего интересного, — отмахнулся он. — Сборище престарелых богачей, которые делают вид, что любят благотворительность, но скрывают, что таким образом можно сократить свои налоги.

— Это точно, — ответил я. — Так тебе не кажется она подозрительной?

— Джоанна? — спросил он, вскидывая брови и усмехаясь. — Ничуть. Если у тебя есть какие-то вопросы, то лучше задать их ей, чувак.

Но что мне у нее спросить? «Джоанна, что ты скрываешь?»

Так она и ответит.

— Блейк, ты куда пропал? — спросила Джоанна, вцепляясь одной своей рукой в мои, которые в свою очередь держались за ее талию. Лыжные палки она держала в другой руке.

— Прости, задумался, — ответил я.

— Говори, что делать, иначе сегодня мы не покинем этот склон, — властно выдала она. От этого тона на моем затылке даже забегали мурашки.

Мне нравилось, когда она переходила сразу к делу.

Мои ноги на лыжах были широко расставлены, между ними находилась Джоанна, тоже на лыжах.

Я делал все интуитивно, так как понятия не имел, как обучают катанию на лыжах. Мне просто хотелось вытащить ее из дома и провести с ней время. А сейчас оставалось только надеяться, что и она и я вернемся назад с целыми конечностями.

— Медленно передвигай ногами и отталкивайся этими палками, давай, — объяснил я.

Джоанна послушно выполняла мои наставления, ее плечи были напряжены, а каждое движение было таким сконцентрированным, что меня брала гордость от того, с каким усердием она подошла к обучению.

— Смотри! У меня получается, — засмеялась она, начав передвигать ногами быстрее.

— Да, ты молодец, а говорила, что не умеешь кататься.

Джоанна прекрасно справлялась, и я уже перестал волноваться о наших конечностях, но вдруг она слегка поскользнулась и отшатнулась назад. Ее тело вжалось в мое, и это было просто невыносимо, мне итак едва удавалось держать себя в узде.