Тьма

– Ась? – спросил Кузьмич, приблизившись к санитару.

– Может, не нужно? – неуверенно произнес Дробот, уже поняв, на ком тот собирается испытать электрошокер.

Но Николай лишь досадливо дернул плечом, намекая, чтобы ему не мешали.

– Ты, дед, как относишься к электрическим игрушкам? – издалека начал он.

– Я?.. То есть даже не знаю…

– А вот к такой, к примеру? – и Николай продемонстрировал электрошокер.

– Чего это?

– А вот чего! – И санитар электрошокером ткнул Кузьмича в мягкий живот.

Искрящаяся дуга разряда затрепетала между электродами. Старик дернулся и выкатил глаза. Фуражечка-восьмиклинка слетела с его лысоватой головки, а на темени дыбом встали остатки волос. Потом Кузьмич рухнул на землю.

– Готов, – констатировал Николай. – Ну, как, доктор, годится игрушка?

– А ты его… не того?

– Не волнуйтесь, доктор. Дедок скоро очухается.

– Сколько времени он пробудет без сознания? – с тревогой спросил Дробот.

– Минут пятнадцать.

Толпа вокруг загудела, не поняв, с какой стати Кузьмич грохнулся в обморок, однако не без оснований подозревая в его причине этих пришлых типов.

– А ну молчать! – заорал Николай. – Не видите, что ли: мы выполняем задание государственной важности! Значит, бабки с топором не видать? – спросил он у напарника. – Да кончай, Васек, с этим носом! Дырку в мозгах проковыряешь. Иди вперед.

Невозмутимый Васек облизнул палец и вновь отворил калитку. Врач и санитары вновь оказались на подворье Соколовых. Мертвый ребенок все так же стоял возле крыльца. Тут Дроботу пришла в голову одна мыслишка.

– Этот твой шокер заряжен? – спросил он у Николая.

– Ага. Еще разов на пять хватит.

– А ну-ка испытай на мальчонке.

Николай без промедления ткнул электрошокером в голову мертвого ребенка. Мгновенная судорога пробежала по телу малютки. Рот открылся на всю ширину и занял половину лица. Оттуда хлынул фонтан вонючей черной жидкости, а вместе с ним на свет божий изверглись черви, личинки, какие-то жуки.

– Тьфу, мерзость! – вскричал Николай, а Дробота немедленно вырвало. Только Васек держался столь невозмутимо, словно присутствовал на новогоднем утреннике.

Однако ребенок так и остался стоять на ногах.

– Я же говорю: он мертвый! – воскликнул Николай.

– Мертвый-то мертвый… – справляясь со рвотными спазмами, ответствовал Дробот.

– Берегитесь! – вдруг завопил Васек.

Они мгновенно обернулись и увидели старуху с топором. Она кралась к ним словно кошка, охотящаяся за воробьями.

– Ах! – выдохнул врач, а санитар мгновенно отпрыгнул в сторону.

Старуха замерла, не то растерявшись и не зная, кого преследовать, не то готовясь к последней, решительной схватке, однако в этот момент мертвое дитя совсем механически подпрыгнуло на месте, как заводной цыпленок, и бросилось на врача.

Дробот выставил перед собой ладони, стараясь отразить нападение, однако мертвец впился зубами ему в плечо. Дробот взвыл и закружился на месте, стараясь оторвать ребенка, который вцепился в плечо мертвой хваткой, словно бульдог, и повис на нем. Васек подскочил сзади, и, схватив малютку за ноги, изо всех сил дернул его на себя. Раздался явственный хруст. Подобной боли Дробот не испытывал еще ни разу в жизни. Ощущение было такое, будто его кромсали на части. Однако Ваську, хотя и с куском халата, а также кожи и мускулов плеча все же удалось оторвать мертвеца от Дробота. Кровь фонтаном хлестала из раны на плече. Дробот орал не переставая, но Васек не обращал внимания на вопли и стенания. Он раскрутил мертвое тельце над головой, с размаху швырнул его в старуху и, нужно заметить, попал довольно точно. Мертвый мальчик сбил бабку с ног, и оба упали на цементный пол двора.

– К машине! – закричал Николай. – Бегом!

Однако не тут-то было. Калитку, словно футбольный вратарь, загораживал новый участник сражения. Им оказалась мать мертвого мальчика и дочь вооруженной топором старухи.

– Это еще кто?! – завопил Николай. – Нет, вы только посмотрите!

А посмотреть было действительно на что. Перед ними стояла молодая, и даже хорошенькая, если бы не выражение животной злобы на лице, пухленькая женщина, весьма легко одетая. На ней была лишь коротенькая, до бедер, полупрозрачная сорочка, которая ничего не скрывала, а, напротив, делала женщину еще более привлекательной.

– Ничего так, бабенка, – заметил Васек. – Справная.

– Да убери ты ее! Доктор кровью истекает!

Васек приблизился к Свете Соколовой и попытался отодвинуть ее от калитки, но не тут-то было. Света протянула к санитару руки и попыталась вцепиться в горло.

– Вот ведь зараза! – отскакивая, произнес Васек.

– Ну, ты чего канителишься с ней? Учить тебя, что ли? Двинь ей разок. Да поскорее, поскорее… Доктору совсем худо.

Васек занес руку для удара, однако Света оказалась проворнее. Она умудрилась ухватить его за локоть и теперь оскалила зубы, стараясь укусить. На нее посыпался град ударов, но с таким же успехом можно было дубасить резиновую куклу.

Видя, что у напарника ничего не получается, Николай с криком: «Я сейчас» отпустил Дробота и, подскочив к Свете, ткнул ей в шею электрошокером. Возможно, потому, что оружие уже использовалось и мощность его понизилась, оно не произвело ощутимого действия. Ее, конечно, шарахнуло, но сознания она не потеряла. Зато Васек, которому тоже досталась часть заряда, от неожиданности опустил свободную руку и взвыл. Этим воспользовалась Света. Ей все же удалось вцепиться зубами Ваську в горло. А тем временем к оставленному без присмотра Дроботу, который сидел на земле и стонал, сзади подкралась старуха, взмахнула топором и одним ударом снесла голову с плеч. Она со стуком бильярдного шара упала на бетон соколовского двора и откатилась в сторону.

Увидев такое дело, Николай только и смог произнести «… твою мать!». Ситуация складывалась в пользу противоборствующей стороны. Пора было подумать об отступлении. Он окинул взглядом поле боя. У калитки хрипел Васек, пытаясь оторвать от себя молодую бабенку. В пылу борьбы сорочка свалилась со сдобных плеч, и теперь красотка боролась с Васьком совершенно голой. В другое время Николай с удовольствием понаблюдал бы за столь пикантным зрелищем, но в данный момент было не до того. На него самого медленно наступала старуха с топором. Мертвое дитя поднялось с бетона и вновь заняло свой пост у крыльца.

Электрошокер, по-видимому, стал полностью бесполезен. Требовалось иное оружие. Николай посмотрел по сторонам. К стенке сарая была прислонена штыковая лопата. Именно с ней прошлой ночью Гена Соколов и его теща ходили на кладбище. Одним прыжком Николай достиг сарая, схватил лопату и бросился на старуху. Та взмахнула топором. Раздался лязг железа. Лопата едва не была выбита из рук санитара, но старуха замешкалась, и Николаю удалось огреть ее по голове. Удар возымел действие. Кровь хлынула из рассеченного лба, залила глаза старухи, мешая нормально видеть. Та бессмысленно топталась на месте, размахивая во все стороны топором. Воспользовавшись этим обстоятельством, Николай бросился на помощь товарищу, которому явно приходилось несладко. Несмотря на то что тот яростно молотил кулаками по голове и телу молодухи, она никак не желала отцепляться от горла Васька, все глубже и глубже вгрызаясь в него. Николай примерился и что есть силы вонзил острие лопаты в затылок женщины. От удара и она, и ее жертва упали на землю. Лопата почти перерубила шею, однако молодуха так и не выпустила из зубов горло своего врага. Николай достал из кармана складной нож, нагнулся и лезвием разжал челюсти.