То самое копье

Пауль вдруг ощутил острую тоску и понял, что соскучился по Шеве. К тому же его очень тревожила судьба Охотницы. В его силах было помочь ей, выручить ее из беды, и сделать это было не так уж сложно. Достаточно было рассказать Баязиду все, что ему было известно, и изменить течение битвы. Это непременно нарушило бы ход истории и даже могло перевернуть ее с ног на голову. Подобный поступок разбил бы миллионы судеб, изменил бы историю сотен народов и государств. Победи вдруг Баязид, и могло случиться так, что мир никогда не узнал бы величия Запада, а над земным шаром навечно воссиял бы хищный полумесяц ислама. Но Шева… Пауль должен был во что бы то ни стало спасти ее, женщину с голубыми глазами и изящной фигурой кошки, такую желанную и такую непредсказуемую. И у него был один-единственный шанс сделать это — заручиться помощью Баязида. Но для этого Пауль должен был предложить султану что-нибудь взамен со своей стороны. Юноша решительно поднял голову.

— У меня есть что сказать.

Выслушав его слова, Баязид кивнул:

— Говори.

— Я могу сказать это лишь одному султану.

Приближенные Баязида грозно загудели, но тот остановил их резким движением руки.

— Ты хочешь сказать, что мои люди не заслуживают доверия?

Пауль протестующе мотнул головой.

— Нет, но знать это может лишь один. Что знают многие, знает и свинья, — вспомнил он к месту пословицу своего народа и через двух переводчиков — мнемотического и толмача-еврея — передал ее смысл Баязиду.

Султан задумался. Его отец, сиятельный Мурад, был сражен коварным сербом, пробравшимся в шатер под предлогом того, что несет важную весть. Баязиду не хотелось повторить судьбу отца, тем более что в тот миг он стоял рядом и видел, как хлынула исторгнутая мечом кровь. Но с другой стороны, султан не желал выглядеть трусом. К тому же пленник чем-то приглянулся ему, хоть Баязид не мог понять чем.

Султан задумался и думал довольно долго, пока наконец не кивнул:

— Будь по-твоему. Мы поговорим в моих покоях, а гости будут ждать нашего возвращения здесь. Но берегись, если твои слова окажутся пустыми. Я вынесу гостям твою голову!

— Я готов к этому! — резко ответил Пауль.

Баязид поднялся. По его знаку воины на всякий случай обыскали юношу и, удостоверившись, что никакого оружия при нем нет, подтолкнули к ширме, за которой уже скрылись Баязид и толмач. Там оказалась опочивальня, довольно скромная для султана.

— Садись сюда! — Баязид указал юноше на подушку рядом с собой. — Говори!

— Нет, — ответил Пауль. — Только я и ты. Толмач должен уйти.

— Но как мы поймем друг друга? — спросил султан насмешливыми устами толмача.

— Поймем, — ответил юноша, переходя на язык Баязида. — Я говорю на твоем языке.

— Вот как? — Султан не сумел скрыть изумление. — Хорошо, будь по-твоему. — Кивком Баязид велел толмачу оставить его наедине с Паулем. Когда полог вернулся на свое место, султан вопросительно посмотрел на юношу, словно ожидая, что тот будет делать. От взора Пауля не ускользнуло, что под правой рукой Баязида лежит обнаженный кинжал. Нет, султану явно не хотелось повторить судьбу отца. — Я знаю, как намерен действовать Тимур, и готов помочь тебе. Но за это ты поможешь мне.

Брови Баязида грозно сошлись к переносице. Сиятельный султан не привык к тому, чтобы ему ставили условия. Но он сдержался, ибо любопытство пересилило гнев.

— Чего ты хочешь?

Пауль не стал таить.

— Я пришел в лагерь Тимурленга с женщиной. Ее у меня похитили, а потом враги предали и меня. Я хочу отомстить им и вернуть ее!

Баязид усмехнулся. Горячность, звучавшая в словах юноши, пришлась ему по душе.

— Законное желание. Я помогу тебе отомстить врагам и вернуть женщину. Но…

— Я должен не просто вернуть, но и спасти ее! — перебил султана Пауль. — Ей угрожает опасность!

— И ты знаешь, как это сделать?

Конечно же Пауль не знал. Но он верил, что Шева жива, он верил, что она подобралась к Тимуру, и потому он должен был во что бы то ни стало спасти ее. А еще он свято верил, что разыщет Шеву.

— Да, знаю. Я найду ее, если ты позволишь мне сделать это.

— Положим, я помогу тебе. Но что получу взамен я?

— Голову Тимура! — решительно ответил Пауль и сам ужаснулся собственным словам.

Он намеревался сокрушить течение времени. Но что поделать, он готов был пойти даже на это, ибо любовь к Шеве значила больше, чем будущность мира. Баязид испытующе посмотрел на юношу.

— Не слишком ли щедр ты на обещания?

— Нет, не слишком. А еще ты должен опасаться своих татар. Тимур подкупил их, они предадут тебя!

Баязид хмыкнул. Мысль о возможном предательстве татарских туменов уже не раз посещала и его самого.

— Но почему я должен верить тебе? Ты подслушал слова своего господина?

— Нет.

— Откуда же ты знаешь? Быть может, ты чародей, и тебя стоит окурить рутой [35] ?

— Поступай, как тебе угодно. Если ты не веришь мне, вели отрубить мне голову. Но придет день, и ты убедишься, что я был прав.

Султан задумался. Сердце подсказывало ему, что пленник не лжет.

— Допустим, я верю тебе. И что ты мне посоветуешь?

— Отведи татар в тыл своего войска, откуда они не смогут переметнуться на сторону врага. Развяжи упорный бой по всему фронту, а тем временем я пробьюсь к шатру Тимура и снесу ему голову!

35

Зерна руты использовали при окуривании от дурного глаза.

Баязид молча рассматривал пламя свечи, плясавшее замысловатый танец в обнимку с врывающимся через полог ветерком. Потом он резко отшвырнул в сторону кинжал и поднялся.

— Пойдем!

— Куда? — спросил Пауль.

— На свежий воздух.

Миновав умолкнувших при появлении султана эмиров, они вышли из шатра. Ночь уже поглотила землю и теперь тщетно пыталась сожрать лагерь османов, освещенный мириадами ярко пылающих костров. Баязид указал рукой в небо — туда, где горела неразличимая среди других светил багровая звезда. Но султан был столь зорок, что увидел ее, и радостная улыбка осветила его лицо.

— Звезда Бахрам [36] ! Она предвещает удачу! — Султан порывисто прижал к себе юношу. — Сделай то, что задумал! Я дам тебе воинов. Ты завтра же принесешь мне клятву верности и получишь под начало один из лучших моих отрядов. И если ты положишь к моим ногам голову Тимурленга, ты станешь самым близким из приближенных! А пока ступай. Мои люди укажут тебе место, где ты сможешь выспаться.

Баязид подозвал к себе воина и велел ему отвести Пауля в одну из палаток…

36

Бахрам— Марс. Мусульмане считали Бахрам покровителем воинов.