Точка отрыва

— Если нужно — он слышит. Он сенсёр.

Виктор немного подумал, переваривая малопонятную новость и, на всякий случай, спросил:

— А ты?

Арфа промолчала, неловко пожав плечами.

Полная луна на небе накрылась темной рябью облака, а через секунду благополучно спряталась в ее густой пелене. Шварц тихонько выругался.

— Ну и темень, блин, плохо без фонарика. Если б знал… Где мы? — Шварц нахмурился и быстро защелкал зажигалкой.

— Сейчас увидишь, идем, — в нескольких метрах от них выросла махина черного здания. — Нам сюда, в арку.

Шварц подслеповато моргнул и только сейчас заметил проем в здании. Арфа придержала его рукой, давая понять, что нужно остановиться, и первой вошла внутрь. Виктор поежился и быстро вытащил старый фонарик из накладного кармана штанов. После странного запрета мужика-проводника на новенький пульт с гелиевым зарядом, приходилось по-глупому экономить простую щелочную батарейку. Арфа, в отличие от него легко обходилась без фонарика, прыгая в темноте по кирпичам и колдобинам.

Выбежав вместе с девчонкой из арки, Виктор мимоходом огляделся. И невольно остановился. Прямо перед ним нависла одинокая стена с черными, пустыми квадратами окон. В нескольких метрах от нее стояла другая стена, а в промежутках между ними просматривались развалины.

— Это разлом? — хрипло, осевшим голосом спросил он у Арфы.

— Нет. Это городище. Разлом — другое… Ты впервые в таком месте?

Виктор кивнул. Луна выплыла из-за тучи и без жалости осветила жуткую картину, проступившую в пространстве. Шварц прокашлялся и вздрогнул — вдалеке пронесся заунывный вой.

— Волки? — шепотом спросил он у Арфы.

— Не-е, у нас волков нет, — улыбнулась девчонка.

— А кто это, если не волки?

— Упыри.

— Может, упыри, а может, Бездушные, — оглянулся мужик. — Мертвятина им уже поперек горла встала, а тут свежатина ходит.

— Па-а-а, сказки не рассказывай. Бездушные! Тоже, как придумает… В полнолуние? Бездушные?!

Шварц покосился на Арфу, на мужика, не вполне понимая, шутят они, или говорят всерьез.

— А чем тебя полнолуние не устраивает? Думаешь, кто-то боится твоей луны? — ехидно переспросил Иван Федорович.

Невдалеке, в черном проломе разрушенного здания мелькнул блик. Шварц дернул головой… и поморщился. Откуда-то дохнуло запахами спелой клубникой вперемешку с тошнотворным амбре разложившейся плоти и бензина. Арфа опять придержала парня рукой. Проводник громко шмыгнул носом и резко остановился. Прямо перед ними на куче битого бетона валялся старый металлический контейнер, наполовину сложенный гармошкой.

— Метка Фазиля… Твою жить, — выругался мужик и быстро свернул в сторону. — Не отставать.

Передвигались быстро, почти бегом. Обогнули несколько полуразрушенных блоков и выскочили на открытую площадку.

Проводник отошел подальше и зашарил глазами по сторонам. Арфа тревожно уставилась на луну.

— Па, ты заметил? Линейная эманация света с двойной полярностью.

— Заметил, — односложно ответил мужик и нахохлился.

— Но ведь проникновение левитирующих частиц и их влияние на тонкое тело ослабляет эманацию… Па!

— А попроще что-то можно у меня спросить? — отмахнулся от нее отец. — Ты вот лучше сама об этом скажи упырям и Бездушным, а то они еще не знают.

— Ну, как же так, это же ненормально.

— Все-е-е, завелась, родимая, — заворчал на нее мужик. В это время ему на плечо легла рука Шварца. Парень, с открытым ртом, таращился в одну точку и пытался что-то сказать. Невдалеке опять по-волчьи взвыло, а прямо по курсу, растянувшись змеевидной кометой, летел блик.

— Чтоб вас вашей же эманацией… Тьфу ты, накаркали. Бездушные.

Мужик быстро шагнул вперед и рубанул по воздуху рукой, нанося крест.

— Господи, сбереги души наши грешные, ибо каемся мы и готовы к покаянию, — громко воззвал он и еще раз накрест рубанул ладонью.

Слабое шипение тихой струей прокатилось по развалинам. Блик, увиденный Шварцем, повторился вновь. Раздвоился. Пробежал по воздуху парой глянцевых пятен, и вновь разделился на новые блики, как инфузория-туфелька. А потом опять и опять, наполняя пространство мерцающими кляксами.

— Принесла нелегкая. Арфа, держи авторитета за руку, — бросил через плечо мужик.

Блики, плавая в воздухе, на глазах трансформировались в плоть, обретая очертания лиц… черепов?! Масок?! Шварц вздрогнул, но крепкая ладонь девчонки держала крепко.

— Ну, здравствуй, дорогой, — из карусели летающих масок отделилась одна.

— Здорово, Фазиль, — неласково ответил мужик и покосился на остальных Бездушных.

— Невежливо, Иван, — укоризненно качнулась маска из стороны в сторону, а в ее глазницах пробежали красные отблески. — Прояви уважение.

Проводник недовольно крякнул, но сдержался и сделал шаг вперед.

— Здравствуй, Фазиль Разноликий, Милостивый наш… Ты доволен?

Маска растянула «губы» в улыбке и ее глазницы заблестели радостно-желтым.

— Нет. Ты же знаешь, Иван, что мое уважение к тебе простирается далеко. Даже дальше этой поляны. Но хаос требует жертв, — маска вздохнула, и небрежно кивнула на Шварца. — Доставь мне эту радость… Только давай не будем спорить.

— Не будем. Ты, сейчас полетишь своей дорогой, а я пойду своей, — ответил проводник и бросил едва заметный тревожный взгляд на луну.

— Опять пререкаешься, Иван неблагодарный. Воплощение помыслов Забытого требует от меня неимоверных сил. Но если у меня получится, то все мы получим свободу, в том числе и ты.

Проводник прищурился и подался вперед, вглядываясь в маску.

— Фазиль, у меня подозрение, что сегодня на завтрак ты что-то покурил.

Желтая радость в глазницах в мгновение растворилась и сменилась чернотой.

— Моя плоть не синтезирует запахи.

— У тебя есть плоть, Фазиль Разноликий? Не знал.

— Нарываешься, — коротко ответила маска и блеснула пронзительной синевой глазниц. Маски позади Фазиля вспыхнули глянцем. Сгруппировались ровной шахматной цепью и медленно двинулись на людей.

Арфа крепче сжала руку парня. Шварц напрягся. А мужик сердито набычился. Но вежливо ответил:

— Что ты, Фазиль, как раз наоборот. Я тебя жалею. Так что кончай балаган и пропусти нас.

— Плати и топай.

Маски, как по сигналу перегруппировались и взвились широким кругом, опоясывая людей. Однако держали дистанцию.