Точка перехода

– Слушай, у тебя зарядное устройство есть для аккумуляторов?
– послышался голос Олега.

– Есть, конечно! У вас какой аккумулятор стоит?

– Да хрен его знает!

– Водятлы, блин! Что же ты ничего о своей машине не знаешь?

– Большой аккумулятор! От грузовика!

– "Большой"! Ампер-часов сколько? А!
– махнул я рукой.
– Наверняка ампер-часов сто семьдесят или сто восемьдесят. В общем, минимум часов пять нужно, чтобы подзарядить.

– А может, "прикурить"?

– У тебя есть чем? У меня нет.

– У меня тоже нет... Похоже, Санька, облом у нас сегодня с поездкой. Сходи, объясни им, что завтра с утра двинем. А сегодня мы действительно всё проверим, промажем, дозарядим.

Олесь, тяжело вздохнув, открыл калитку и попёрся к джипу. Спустя полминуты из неё вылетели трое возбуждённых латиноамериканцев, ломанувшихся в сторону открытой двери во двор.

– Стоп!
– резко крикнул я, вытаскивая из кобуры свой АПБ.

"Стечкин" длиной почти 25 сантиметров выглядел внушительнее "Глока", я верно угадал.

– Я вас в свой дом не приглашал. Что вам нужно?

– Слушай, парень! Наши друзья оставляли тебе исправную машину. Почему она сейчас неисправна?

– Господа, а какое вы имеете отношение к этой машине? Почему я должен за что-то отчитываться перед вами? Я знаю её владельцев: вот этих молодых людей. Они её вам продали?

– Они наши друзья! И мы будем защищать их интересы.

– А я - неприкосновенность своего земельного участка. И первый из вас, кто переступит этот порог, получит пулю. Кстати, обратите внимание и на открытое окно второго этажа, откуда в вас тоже целятся.

Самый крупный из троицы, скрипнув зубами, процедил:

– У тебя сутки, парень, чтобы ты вернул нашим друзьям исправную машину. И пеняй на себя, если этого не случится!

Через несколько секунд на улице заурчал мотор отъезжающего "Чероки".

– Калитку захлопни!
– скомандовал я Сашке и крикнул Олегу.
– А ты вылезай, разговор есть!

Мы уселись в беседке, чтобы не мокнуть под нудным мелким дождичком.

– Ну, рассказывайте, в какое говно вы опять вляпались? Что это за люди? Куда и зачем им так приспичило ехать, что они мне угрожать посмели?

Парни, ошарашенные произошедшим, молча переглянулись, и Олесь выдавил.

– Наши друзья. Борцы за не зависимость этого... как его... Олег, а за чью независимость они борются, ты не помнишь?

– Не, они не говорили. Они говорили про Фронт имени Пабло Эскобара...

– КОГО??? Да вы хоть, придурки, знаете, кто такой Пабло Эскобар?

– Да уж не дурнее тебя!
– огрызнулся Олег.
– Революционер. Кубинский, кажется. Предшественник Фиделя Кастро...

Я лишь схватился за голову.

– Не, Олег. Предшественника Фиделя звали Хоакин Мурьета. А Пабло Эскобар - чилийский поэт, его пиндосы во время государственного переворота замочили.

– Вот, вот! Мужики как раз говорили, что против пиндосов борются. Что этот самый Эскобар отбирал деньги у богатых сволочей, и на них строил жильё для бедных. Но не коммунякой был. То есть строил социальное государство на основе солидаризма, как и в наследии ОУН записано. То есть они нам братья по борьбе против угнетателей, которых здешние американцы душат всевозможными ограничениями. И ехать мы должны были в их революционный штаб за агитационными материалами.

Мне хотелось одновременно и ржать, и плакать над этими жертвами постсоветского образования.

– Так, всё! Хватит! Теперь я рассказываю! Пабло Эскобар - это не чилийский поэт-коммунист Пабло Неруда. Действительно погибший при хунте Пиночета. Это не кубинский революционер Хосе Марти, которого клятый коммуняка Фидель Кастро считает своим предтечей. А Хоакин Мурьета - мексиканский "Робин Гуд", промышлявший конокрадством, герой рок-оперы "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты". Пабло Эскобар - глава колумбийского наркосиндиката, так называемого Медельинского картеля, промышлявшего поставками кокаина в США. Редкостный подонок и мразь, лично убивавший и пытавший людей, посмевших мешать его бизнесу на торговле наркотой. Семь лет назад застрелен снайпером организации частных лиц, родственников погибших в результате многочисленных терактов, организованных по приказам Эскобара.

Притихшие "революционеры" молча переваривали услышанное.

– Теперь о ваших "друзьях". Что за "агитационные материалы" они собирались везти в город?

– Наверное, листовки какие-нибудь...

– Предположим. И много этих листовок?

– Да не, они говорили - пара небольших коробок.

– Они с вами должны были ехать, или вас одних отправляли?

– Двумя машинами. Они впереди, а мы за ними.

– В их джип пара небольших коробок войдёт?

– Да туда, блин, кубометр всякой херни можно всунуть!

– Тогда объясните мне, зачем им непременно нужно было, чтобы вы на своём "бардаке" выехали с ними из города? Настолько нужно было, что они со мной чуть перестрелку не устроили!

– Ты хочешь сказать, что это была подстава?
– начало доходить до Олега.

– Я ничего не хочу сказать. Я спросить хочу: когда, бл...дь, два мудака, мнящие себя хрен знает кем, начнут своими головами думать, а не только жрать в них?

Территория Ордена, Порто-Франко, 19 год, 2 месяц, 7 день, вторник, 04:15

Вы думаете, я их в чём-то убедил? Щас!

Нет, машину они прошприцевали, масло проверили, аккумулятор на зарядку поставили. И пообещали, что до окончания дождей забирать "бардак" не будут. Но всё, что касается критики "революционной борьбы", то это, оказывается, мои имперские амбиции и солидарность угнетателей перед лицом национально-освободительных движений. И откуда, блин, такие придурки на свет лезут?

Ночью нас разбудила стрельба, вспыхнувшая буквально в квартале от нашего дома и быстро прекратившаяся с приездом орденского патруля. Я разрешил Наташе включить свет только когда всё затихло: ещё не хватало, чтобы какой-нибудь отморозок шмальнул по светящимся окнам. Сон, разумеется, нам перебили, пришлось переться на кухню, чтобы нарушить главный завет диетологов, гласящий, что по ночам жрать нельзя. А едва мы снова заснули, в переговорное устройство на воротах кто-то позвонил. Пришлось снова тащиться на первый этаж.

На экране чёрно-белого монитора камеры, встроенной в переговорное устройство - несколько тёмных силуэтов, вооружённых автоматическим оружием и экипированных в военную форму. Подробностей при таком освещении не видно, но вот каски орденского образца и "надутые" бронежилетами фигуры улавливаются сразу.

– Я слушаю!

– Мистер Колесов? Патрульные силы Ордена по охране правопорядка города Порто-Франко. Впустите нас, пожалуйста.

– Входите, я встречу вас на крыльце, - нажал я на кнопку открывания электрозамка.