Точки притяжения

– Спрашиваешь не по форме, – строго сказала она.

– А какая форма?

– Ты не помнишь?

– Ты не напомнишь?

– «Не против моей компании?» – подсказала она.

– Не против моей компании?

– А ты не против?

– Нет.

– Два-один. Я тоже не против.

Разговаривая, они успели выйти на тротуар и шли в привычном Кире направлении по пути к её дому.

– Твоя очередь рассказывать, помнишь? – сказал Макс после небольшой паузы.

– Мне уже не на что жаловаться.

– Можно что-нибудь другое.

– Ага, у нас теперь другая рубрика? – спросила она, улыбнувшись в первый раз за их диалог, – Хорошо. Раз нет конкретной темы, то… Что противоположно жалобам? Симпатии? Расскажу то, что мне понравилось. Помню, в универе был один парень с моего курса, который каждый год на свой день рождения надевал большую картонную корону и носил её весь день. Классно. Я прямо завидовала. Преподавателей можно было делить на три группы по реакции на него: те, кому без разницы, те, кому нравилось, и те, кто был возмущён и требовал снять.

– Так если ты завидовала, делала бы так же.

– Нет. Смелости не хватало.

– Интересно, что у нас есть такая же традиция.

«Каких традиций у вас нет?!» – захотелось закричать Кире в порыве удушающей белой зависти.

– Носить корону весь день рождения?

– Угу. У нас даже есть готовая корона. Только по нашим правилам дни рождения проводятся исключительно дома. Если хочешь пойти куда-нибудь с друзьями или с кем-нибудь ещё, то в любой другой день, но не в саму дату.

– Ещё скажи, что у вас есть традиции по тому, как проводить сам день рождения, – проговорила она, понимая, что почти перестала смотреть на дорогу и шла, повернувшись к Максу и смотря на него всё более и более разгорающимися глазами.

– Есть, да. Скажешь, тебе интересно? – спросил он, кинув на неё быстрый сомневающийся взгляд.

– Конечно. Какие?

– У нас точно есть серии воспоминаний: каждый должен вспомнить какое-нибудь яркое событие, связанное с ним и с именинником.

– Ух ты…

Кира представила себе такую традицию в кругу своей семьи – в те времена, когда отец был ещё жив. В день её рождения он, конечно же, прилагал усилия и улыбался больше, чем один раз в день – особенно тогда, когда они с мамой дарили ей подарки и разрезали праздничный торт; но она никак не могла представить себе, что они проводили «серию воспоминаний». Между отцом и матерью накопилось слишком много обид, а ей и отцу нечего было вспомнить; им с мамой пришлось бы играть вдвоём.

– А ещё есть? – спросила она, чтобы не зацикливаться на своих мыслях.

– Нужно заранее найти какое-нибудь совместное фото. Любое. Просто так, чтобы вспомнить.

– В смысле парное? Меня и того, у кого день рождения? За последний год или вообще?

– Да, парное. Вообще, конечно.

– Обалдеть, – подытожила Кира и решила, что фразу «вы такие классные» лучше было не произносить вслух, чтобы не заострять внимание на вялости и тусклости своего семейного круга, – Ты говорил вчера, что вы с Майей часто ссорились по мелочи. А вообще вы соперничали? Часто соревновались?

– Ещё как. Родители, кстати, этим пользователь.

– Как? Типа «кто первый приберётся в комнате – тот молодец»?

– Типа того. Или они говорили, что хотели бы, чтобы мы прочитали какую-нибудь книгу, и мы неслись читать, чтобы закончить её быстрее другого.

– А как родители проверяли, что вы действительно её прочитали?

– Готовили целую викторину вопросов и задавали нам по очереди. Тоже были целые собрания. Типа «вечер Собаки Баскервилей». Классно было.

Кире захотелось выпалить в воздух какую-нибудь похвальную ругань: похвальную – потому что она была в восторге, ругань – потому что она завидовала им настолько, что хотела вернуться в прошлое и стать третьим ребёнком в их семье. Этот порыв она, конечно же, сдержала.

– Иногда, правда, приходилось читать те книги, которые я вряд ли сам бы собрался читать.

– Типа «Джейн Эйр»? – предположила она.

– К примеру. Да.

– А сейчас уже такого нет? Не просят читать?

– Читаем, да, но сейчас мы выбираем что-нибудь на четверых (в смысле, книгу, которую никто не читал; ну или кто-то один), потом просто обсуждаем и…

Макс прервался, так как у него зазвонил телефон.

– Да, – ответил он в трубку, – Да, немного. Уже иду. Ага, скоро буду.

Они уже подходили к тому месту, от которого им нужно было расходиться в разных направлениях.

– До встречи, – сказала Кира, остановившись у ответвления на свою дорожку.

– Ага, пока, – бросил Макс, и они разошлись.

Кира не успела начать смаковать те знания, которые ей удалось сейчас узнать, так как у неё тоже зазвонил телефон. На экране – рядом с фотографией светловолосой девушки, смотрящей в объектив с укоризненным недовольством – высвечивалась надпись «Алиса».

– Алё, привет, – ответила Кира.

– Привет. Слушай, я собираюсь завтра нагрянуть. Можно?

– Можно, конечно. Даже если бы у меня были планы, я бы оставила тебе ключи. Ты же не ко мне, да?

– Ну да… – вздохнула Алиса, – Я приеду часа в два и примерно к четырём уеду в парк. Там, кстати, завтра будет концерт какой-то. Бесплатный причём. В восемь. Помнишь же, там сцена есть?

– Конечно. И что за концерт?

– Сейчас я тебе точно зачитаю, у меня тут на компе открыто. «Мировые хиты в джазовой обработке».

– Как завернули. Это чтобы всем угодить. Я бы, кстати, сходила. Ни разу с переезда никуда толком не ходила… Я же могу?

– Давай договоримся больше не делить парк? Тошнит от этого. Приезжай, когда угодно и делай, что хочешь. То есть ты пойдёшь на концерт?

– Да, хочу.

– Тогда я позвоню тебе после? Мы как раз планируем закончить концертом. Вместе уедем.

– Отлично, давай, – улыбнулась Кира, – Звони завтра, как будешь подъезжать.

– Хорошо. До завтра.

– До завтра.

День 41, неделя 6, суббота

Когда во второй половине восьмого часа Кира зашла в парк через главные ворота, солнце ещё не успело приобрести закатные оттенки. Настроение у неё было не лучшим: она всё ещё ощущала непроходящую от только что прошедшей напряжённой недели усталость, а по голове неприятно бил настойчивый молоточек рассуждений о том, что она мало куда выбиралась и скучно проводила лето; эти мысли каждый раз сворачивали на более глобальную тему отсутствия у неё друзей, живущих в этом городе. Зайдя в парк и оказавшись в разряженном потоке стремящихся на концерт людей, она почувствовала себя настолько безотрадно и одиноко, что тут же свернула в сторону и села на свободную скамейку; она даже не успела начать брести в вязкое болото своих топких удручающих мыслей, как услышала знакомый звонкий голос, который громко говорил: «Я здесь! Я здесь! Да вот я махаю! Не видишь, что ли?». Она подняла глаза и убедилась в том, что это была Майя: она прижимала телефон к уху, вставала на носочки, вглядывалась вперёд и махала кому-то рукой; она была в свободных голубых джинсовых шортах, белой футболке и белых кроссовках; её впечатляющие волосы были собраны в не очень длинный и пышный конский хвост. Кира была уверена, что сейчас увидит, как к Майе подходит её парень или её подруга; или подруги; или компания друзей; но она не ожидала увидеть её брата.