Токийский Суслик

После такого рассказа благородная часть Суслика была готова штурмом идти и отбивать бедных лисичек голыми руками. Более рассудительная часть соображала, что если этого еще не сделали местные кланы, то и он, сам по себе, мало что способен изменить. Тем более, в новом состоянии, к которому не привык и мало ли какие сюрпризы оно преподнесёт.

«Давай ты сначала её в свои вассалы примешь, катаной там по плечу стукнешь или что у вас, самураев, в таких случаях делают? Потом мы обстоятельно обмозгуем ситуацию и выберем лучший способ это сделать. Как в тот раз с Хорьком?
– предложил Валентин Кадзуо.» Тот вынужден был согласиться, ибо с голой пяткой на острую шашку второй раз прыгать не хотел – больно!

«Для гэмпуку у нас не хватает парных мечей, головных уборов, и вообще я не хочу брить кицунэ!
– внезапно запаниковал Кадзуо.»

– Я беру тебя в свои вассалы, - важно заявил Валентин кицунэ, снова неведомо как переместившейся в позу догэза. – И, поскольку, у нас нет парных мечей, магэ тебе делать мы не будем, шапочек у меня тоже нет, то обойдемся просто ритуалом отречения от имени. Отныне ты не Цукико, а Алиса!

– Ариса готова служить тебе, не щадя живота своего, мой господин!
– подползла к нему бывшая Цукико.

Суслик важно кивнул, входя в роль даймё. Новонаречённая Алиса не остановила своего движения и уже заползла на колени к нему, когда Суслик это осознал. Затем оно почувствовал: что его собственный самурай весит значительно больше, чем он, и даймё оказался надежно зафиксирован; что у его самурая довольно большая и упругая грудь, которая уперлась ему в лицо, так как самурай оказался выше даймё; что его самурай натурально плачет и на его макушку капают теплые лисьи слёзы. Суслик неловко обнял Алису и прошептал куда-то в район груди:

– Я с тобой! Всё будет хорошо!

За столом, между тем, Лисица-Сестрица тоже расчувствовалась от романтичности момента и утирала слезинки белоснежным носовым платком.

После чего Суслика докормили икрой каппы, напоили чаем и повели спать в гостевые покои. Алиса устроилась рядом - охранять сон своего господина.

* * *

– Вы что, так и заснете?!
– почти рычание Лисицы-сестрицы физически пробрало даже малочувствительного теперь Суслика, а уж почти заснувшую новонаречённую Алису подбросило на полметра вверх с татами, где она изображала из себя преданную собаку, стерегущую покой хозяина.

После такого многообещающего начала в номер вбежали деловитые кицунэ и потащили дорогих гостей через весь коридор. Деловито занеся под белы рученьки Суслика и Алису в новое помещение, которое на первый взгляд казалось преддверием в баню, кицунэ начали раздевать Суслика, а Алисе дали пакет с упакованными и отглаженными вещами - юката для сна.

Лисица-сестрица вошла в комнату, где смущенный Суслик был избавлен от обрывков окровавленного одеяния, изодранного в клочья во время боя с Ужасом Глубин. В кафе посетители на него не обращали внимание лишь по той причине, что Суслик был укрыт мощным лисьим мороком, который могу обмануть кого угодно.

«Хотя Ходзуки наверняка заметил моё состояние! О Аматэрасу, стыдно-то как!
– пропищал Кадзуо.»

Валентин был занят. Во-первых, он кайфовал от прикосновений служанок-кицунэ - те не церемонились с ним и прижимались во время раздевания довольно откровенно и интимно. А одарены они были знатно! Грудь у каждой была не менее третьего размера, осиные талии и широкие упругие бёдра, которые он бы полапал, если бы чувствовал хоть каплю возбуждения. К сожалению, новое бытие лишало его некоторых преимуществ живого тела, и это омрачало радость от того, что удалось уцелеть в неравном бою.

Когда Суслик был бесцеремонно раздет и избавлен от всех предметов нижнего белья, ему вручили широкое полотенце, которое перехвативший управление телом Кадзуо тут же накинул на бёдра. Такое же полотенце выдали Алисе, а Лисица-сестрица и две кицунэ-служанки неведомым образом превратились полуголых прелестниц в купальниках. Видимо, не обошлось без лисьего колдовства!

И посмотреть было на что. Три рыжие и одна белая кицунэ, одетые по пляжно-банной моде, представляли собой невероятно притягательное для глаз любого половозрелого мужчины зрелище…

В огромном помещении, которое неизвестно каким образом поместилось на третьем этаже маленькой кафешки, нашлось место гигантской ванной, выполненной в стиле маленького горного озера с постоянно текущей туда потоком воды из искусственного ручья. Всё вокруг было выложено сверкавшей разноцветной плиткой, выполненной из натурального камня - мрамор, гранит, малахит. Кое где даже просматривался натуральный кварц и нефрит.

Суслика с преувеличенно предосторожностью подвели к одному из сидений, выполненному в виде венецианского кресла из белого мрамора. Одна из рыжих кицунэ вручила Алисе мягкую губку, а вторая наполнила нефритовый кувшин тёплой водой из источника, хотя рядом был полноценный душевой набор из смесителя, душевой системы и душевой лейки.

Зрелище девицы с рыжими лисьими ушками и шикарным хвостом, раздетой в мини-бикини, должно было радовать сердце мужчины, но радоваться было нечем. На месте сердца зияла пустота в прямом смысле этого слова. Алиса осторожно, стараясь не задевать края зияющей раны, обтирала тело подростка мягкой губкой.

После того, как водные процедуры с помощью губки были закончены, к ним подошла Лисица-сестрица. Её тело было просто шикарным. Тяжёлые, словно литые, груди четвертого размера великолепно смотрелись на физически развитом и гармоничном теле греческой богини, словно сошедшей с постамента и превращенной из мраморной статуи в живую и привлекательную женщину! Крутые бёдра и попка должны были завораживать даже младенцем и седовласых стариков, а геев делать натуралами.

По сравнению с Лисицей-сестрицей остальные кицунэ выглядели плоскими. Валентин заметил завистливый взгляд Алисы в сторону старшей кицунэ.

Жестом фокусника Лисица-сестрица извлекла из ничего очередной кувшинчик. Только на этот раз он был глиняный и запечатан сверху пробкой и воском. Кицунэ передала кувшин Алисе и пояснила для Суслика:

– Здесь содержится желе из медузы-аякаши. Этот ингредиент для наших особо взыскательных гостей, кому по душе ещё живая жертва, но жизнь в городе и дела с человеками отучили от охоты.

При этих словах внутри Суслика стал разгораться огонь голода. Как оказалось, он и сам был не прочь подкараулить и напасть из засады, а затем вырвать из ещё трепещущего живого тела истекающее кровью сердце и начать пожирать его… Волевым усилием Суслик задавил в себе это новое, довольно кровожадное чувство.

Лисица-сестрица, сделав вид что не заметила исказившееся и оскаленное на мгновение лицо гостя, продолжила.

– Медузы-аякаши ловили несчастных рыбаков и переваривали их по частям долгие дни. Их тела способны были сохранять жизнь даже разорванному на куски телу, а мясо не портилось многие недели. Известны случаи, которые я отношу скорее к историческим анекдотам, когда из выловленной медузы доставали самураев времен правления сёгуната. Как по мне - всего лишь слухи, - засмеялась кицунэ.
– Для вас же, дорогой мой Фудзивара-доно и господин этой неразумной сестрёнки, – кивнула Лисица-сестрица на Алису, это будет замечательным материалом, что бы на время закрыть вашу рану. Поэтому прилягте на эту скамью, - Суслика в очередной раз бережно переместили из кресла на широкое каменное ложе, оказавшееся на удивление тёплым, - И побудьте паинькой несколько минут. Желе может немножечко жечься!