Токийский Суслик

Поэтому делать ноги пришлось в темпе вальса. Бесчувственного Суслика и основную команду вместе со спасаемыми закинули в военный грузовик, а подчинённые Пумы и бакэнэко любезно воспользовались лисьим мороком, чтобы скрыться на своих двоих или четверых. Лисы предусмотрительно ожидали спасателей в городском квартале неподалёку.

Лисица-сестрица перебросилась с Пумой и Алисой парой слов на бегу, заставив Пуму серьёзно задуматься. Поэтому, Хорьку она ответила:

– В Академию вам сейчас нельзя. Оформим вам через Канцелярию срочное задание, как боевым офицерам, и положим его под гриф «секретно». Но искать вас всё равно будут – не исключено что магией. Поэтому в лисью гостиницу вам нельзя – кицунэ заметили цзянши. Не исключено, что за гостиницами следят по всему Токио.

Хорька передёрнуло. Он с детства не мог терпеть всякую бесовщину, хотя часто играл с бакэнэко, служившими клану. Ну кошки, как кошки! Домашний котяра Тама был пострашнее – во всяком случае пацанёнку от него доставалось куда как чаще, чем от настоящих жутко-ужасных ёкаев. Лисиц Хорёк тоже понял и принял – как говорил Суслик на своём странном суслячьем языке: «бабы как бабы, только с ушами и хвостом!» Но вот вся остальная нечисть вызывала у воспитанного в суровых клановых условиях подростка неприязнь, которая этой ночью усугубилась до состояния ненависти. В голове Хорька произошёл прочный водораздел на приятных и безопасных бакэнэко и кицунэ, и отвратительных, ужасных и опасных «ужасов, таящихся в ночи», с которыми разговоры не уместны, а лучший аргумент – сталь клинка, заклинание и пуля в лоб.

Внезапно, Хорька осенило:

– Давайте отвезем Фудзивару в его родовое поместье. Я слышал, его дед совсем плох – оформим его отсутствие как «общение с родственниками» – заодно и сами отлежимся.

– К тому же, клановые земли неплохо защищены духами-покровителями – никакая нечисть без разрешения не проберётся, - добавил с заднего сиденья эрудированный Хомячок, качая на руках белую кошку.

Пума обрадовалась решению вопроса и крикнула водителю:

– Гони в направлении Такасаки! Там возьмём автобус до Фудзивара. – Уже в сторону Хорька добавила предводительница благородных разбойников. Но тщетно, умаявшиеся курсанты спали вповалку, причём Сёго устроился на тёплом боку одного из двух бакэнэко, оставшихся с отрядом. Пума прикрыла глаза и погрузилась в благословенный сон.

* * *

Суслик вышел из состояния забыться моментально. Никакого состояния грогги, что было привычно Кадзуо или Валентину. От бытия мононокэ всё же были определённые плюсы – бойня, которую устроил сам-себе-отряд-Сусликоволка должна была вырубить целый батальон магов, и сейчас, в теории, Суслик должен был помирать от недостатка маны в организме, а тэнкецу – просто-таки гореть огнём.

Сожранная жизненная сила «ихтиандров долбанных» помогла пережить манаистощение и залечила все полученные ранения. Суслик прислушался к собственным ощущениям. Впечатление жара от ядерного взрыва в животе давно прошло, но по венам текло что-то горячее, пульсирующее, наполняя все существо Фудзивары силой и уверенностью. Однако выдавать себя раньше времени не хотелось. Из-под прикрытых век Валентин быстро оценил обстановку. Сейчас он лежал на сиденьях, прикрытый тёплым пледом, а рядом дрыхла тройка кицунэ, свернувшись в большой шерстяной клубок.

Бакэнэко, похожие на экзотическое статуэтки, неподвижно сидели с закрытыми глазами на полу фургона. Коты ритмично качали головами в такт музыке, которая играла в машине. Джей-рок был на любителя, подумал Кадзуо. Он никогда не понимал такой музыки, но сейчас находил странное удовольствие в том, чтобы слушать подобную какофонию. Его утонченная мать Кумико точно бы не одобрила такого репертуара. Однако маман давно пропала, и направлять музыкальные вкусы молодого наследника стало некому… Кроме Валентина, который внутренне чертыхался про себя: «Вашу мать, вы там оглохли, что ли? Как можно слушать такую фигню?»

Однако Сюя, Хироки и остальные на пару с бакэнэко дружно качали головами, стараясь отвлечься от образов последнего боя. Решив, что ему уже всё равно, Вал постарался отключиться.

«Пусть я побуду для них смертельно уставшим героем, - хмыкнул Вал, рассматривая сквозь прикрытые глаза при помощи аурного зрения людей в фургоне.» Свечение вокруг тел бойцов говорило о перенесенном потрясении несмотря на то, что у каждого был опыт боевых действий.

«Елки-палки, они как будто невинность потеряли, - хмыкнул Вал.» Кадзуо смутился:

«Неужели так меняется аура после… этого?»

«Не в точности, но что-то похожее. Сам поймешь… - этого было достаточно, чтобы Кадзуо смутился еще больше.»

«Я бы предпочел не обсуждать такие вещи… В подобном тоне…»

«И не надо. Это процесс, неотъемлемая часть бытия, или как оно там называется, -продолжал измываться над ним Валентин. – Такие дела обсуждают по завершении, а не до. А то сраму не оберешься, когда прекрасная дама на свидании выяснит, что ты про это дело знаешь в теории целый трактат, а в траХтате не освоил ничегошеньки…»

«Ладно, хватит, - Кадзуо попросил остановиться своего соседа по телу.»

Машина уже добралась до узкой дороги, ведущей к поместью Фудзивара.

– Сусляндра, ты как? Мы приехали к твоему деду. Вставай, спящая красавица, - Хомячок уже давно понял, что его друг пришел в себя. Суслик с усталым видом открыл глаза:

– Ты, как всегда, сама доброта и милосердие. Помоги мне встать.

– А ты как думал? – отозвался Синдзи, помогая другу приподняться. – Хорошо ещё, что мы успели тебя одеть. А тот твой дед не понял бы, с какого перепугу тебе приспичило ехать к нему голышом, но в белых перчатках.

Суслик осмотрел себя – на нём была явно чужая одежда взамен надетой ещё в академии старой спортивной формы. Покопался в своей памяти – но не смог понять, что всё-таки произошло. С мукой во взгляде он обратился к Хомячку:

– А напомни мне, о мой крышесносящий друг, что случилось и как мы вообще оказались в твоей компании у ворот поместья Фудзивара?

Джунгарик надулся и принялся вещать, что только благодаря его неимоверным и самоотверженным усилиям злодеи были повержены, прекрасные дамы спасены, и его, Суслика, он чуть ли не на спине вытащил из горящего и рушащегося поместья! Эпическое повествование было прервано на этапе, когда Хомяк, с прекрасной Алисой на руках разил клановых магов пачками. Выключатель прилетел в виде родственного подзатылка от сонной Пумы.

– Я предупредила Фудзивара-доно, он сказал, что очень ждёт тебя на один важный и секретный разговор. Выгружайтесь, горячие окинавские парни, - крикнула Пума в салон арендованного автобуса.

Предупрежденные о появлении молодого наследника, вассалы рода открыли старые деревянные ворота, и автобус плавно въехал в широкий двор, мощенный каменной плиткой. Парни Хорька первыми выскочили из машины, держа автоматы наперевес. Следом за ними вальяжно ступили на землю бакэнэко, брезгливо отряхиваясь и тут же уселись умываться.

– Госюдзин-сама, ваши гости прибыли, - почтительным тоном доложил слуга главе рода, стоявшему на веранде поместья. Тот невозмутимо кивнул и скомандовал:

– Подготовьте все необходимое для моего внука и его спутников. Они должны как следует отдохнуть.

Суслик осторожно вышел из автобуса, глянув на ещё спящий клубок кицунэ. Пума следовала за ним, готовая в любой момент поддержать своего героя.

Несмотря на «заправку» источником жизни, вырванным из грудной клетки последнего водяного, и ощущение возвращающихся к нему сил, ноги все-таки не слишком твердо стояли на земле. Парень даже слегка покачнулся. Кадзуо заметно нервничал: он не видел деда с тех пор, как старик предложил ему пройти обследование в госпитале. Телефонные разговоры рисовали не слишком радужную картину: у деда сильно сдало здоровье, судя по тому, как он часто и неглубоко дышал. Одышка стала мучить Тэрумасу с того времени, как пропал его сын Нагахидэ, отец Кадзуо, и с каждым разом становилась сильнее. Однако внук старался не думать о таких вещах…