Только для меня

– Сторож ночью спит. Его и пушками не разбудишь. Дверь на ключ изнутри закрыта.

– Хорош сторож, ничего не скажешь. А подружки? Парень, в конце концов?

– Какой?

– Твой! И подними, наконец, голову. Чего я с твоим затылком разговариваю?

Девчонка послушно подняла голову и на него снова уставились безжизненные голубые глазища. Уставились так, что сразу стало ясно – она не в адеквате. Смотрит, но не видит, разговаривает и не понимает с кем точно и о чём именно. Бледная вся. Опухшая от недавних слёз. Губы синие. Дрожит, похоже сама того не замечая. Зрелище не для сердобольных, к которым Баженов никогда себя не относил, но всё равно отчего-то проникся, стараясь при этом отчаянно напоминать себе об игре, которую она могла вести, и своих насчёт неё подозрений, возникших не на пустом месте. Напоминать-то напоминал, только желание пригреть и защитить, как бездомного котёнка, прочно засело внутри, едва успев сформироваться, и исчезать в ближайшее время, судя по всему, не планировало. Наваждение, бл*ть, какое-то!

– Мой? – переспросила эхом.

– Твой-твой. Езжай к нему. Или он тоже в общаге живёт?

Она пожала плечами.

– Не знаю.

– В смысле не знаешь? Или вы недавно только встречаться начали?

– Я не понимаю о чём вы.

– Да бог ты мой, у тебя метелью мозги что ли все выдуло? Или окоченела настолько, что голова не соображает? – повысил голос мужчина. – Парень твой где, спрашиваю, живёт?

– У меня нет никакого парня, – всё с той же мертвенным спокойствием ответила Соня.

Владлен повторно выругался, но на этот раз мысленно, и глубоко вздохнул, пытаясь не заводиться на пустом месте.

– А подружки? Или их тоже нет? – молчание, сигнализирующее согласие. – Ты, вообще, как живёшь-то в таком одиночестве? Ни парня, ни подруг, ни сем…

Оборвал себя, понимая, что выходит за грань, уподобляясь её отцу. Не в том она состоянии, чтобы давить на больное, во-первых. Во-вторых, её жизнь не его дело. В-третьих, низко это. Неправильно. Даже если она на самом деле врунья, какую только поискать, всё равно у него не было никакого морального права делать ей больно. Словно щенка пнуть или того же самого котёнка в мороз за дверь выставить.

– И что ты делать будешь? Автобусы не ходят, общежитие закрыто, идти тебе некуда.

– Не знаю.

– Здесь останешься что ли?

Девчонка огляделась, словно только что поняла, где находится, затем перевела куда-то ему за спину и вдруг улыбнулась. Блаженно так. И совершенно неадекватно.

– Снежинки в свете фонаря танцуют, – почувствовав его немой вопрос, пробормотала она. – Красиво. Очень.

В этот момент Владу стало окончательно понятно, что дело плохо. И что оставить её здесь одну в таком состоянии у него не получится. Не сможет. Петровичу звонить и просить его приглядеть за младшей дочкой было бесполезно, так как ясно, что она ему, мягко говоря, не сдалась. Оставить её у Тони? Не вариант. Состояние невестки сейчас также оставляло желать лучшего. Значит, придётся побыть немного нянькой. Роль для него, учитывая наличие младших брата, сестры и Богдана, не новая, хотя и сказать, что особо желанная.

– Вставай, ангелок. Поехали.

И не дожидаясь, когда до неё дойдёт, что он от неё хочет, наклонился, обхватил за локоть и, легко подняв с лавки, потянул к машине.

– К-к-куда?

– Попробуем достучаться до твоего сторожа.

Открыл дверь и аккуратно запихнул её, видимо до сих пор не особо понимающую смысл его слов, на пассажирское сидение. Сам же сразу пристегнул и, дотянувшись, включил подогрев сидения.

– Адрес общаги помнишь? – спросил, сев за руль. – Далеко от универа твоего?

Подумав, прибавил тепла, чтобы девчонка согрелась как можно быстрее. Вдруг соображать начнёт?

– Нет, они по соседству друг от друга находятся.

– Замечательно.

Адрес педа, увиденный в зачётке, послушно всплыл в памяти и точно также послушно выстроился маршрут до него. Ехать предстояло около получаса, может, чуть больше, и за это время она молчала, смотря то на него, думая, что Влад не замечает, то на снежинки за окном. Периодически морщилась, потирая ладони, которые видимо отходили с холода, после замирала и потом снова всё по кругу. В какой-то момент ему и вовсе показалось, что девчонка уснула, отвернувшись к окну, но стоило только припарковаться как она взбеленилась и принялась бороться с ремнём безопасности.

– Сиди пока смирно, – приказал Баженов. – Сначала разбужу вахтёра, двери откроет и только потом выйдешь. Нечего ещё больше мёрзнуть на улице.

План по побудке в итоге не увенчался успехом. Сколько он не тарабанился в двери со всей дури, сколько не орал, пытаясь дозваться сторожа, сколько не проклинал всё на свете и этот день в особенности, в окнах первого этажа даже свет не зажёгся. Смысла стоять здесь дальше не было, а везти Соню некуда, кроме как… Владлен чертыхнулся. Кроме как к себе. Был ещё вариант определить её в какой-нибудь хостел или гостиницу да только сил разъезжать по ночному городу в метель было не так много, а до дома от общаги педа было рукой подать. Ладно. В конце концов, она Тонина сестра. Невестка не простит ему, если с ней что-то случится. Да и, если честно, Влад сам себе этого не простит.

– В общем, ангелок, план такой – ночуешь сегодня у меня, утром – в общагу, – поставил в известность, вернувшись в машину. – Сейчас спит твой сторож мёртвым сном.

– А как же… – напряглась девчонка, смотря на него уже более осмысленным взглядом, что не могло не радовать.

Тепло пошло ей на пользу. На лицо вернулись краски – щёчки зарумянились, с губ ушла синева, пальцы рук приобрели естественный цвет. Даже глаза, казалось, ожили немного.

– Что?

– А как же Антонина?

– Тоня дома.

Она недоумённо свела брови к переносице, пожевала губу и потом вдруг на абсолютном серьёзе выдала:

– Мне нельзя к вам.

– Почему это? – удивился Влад.

– Ей будет ещё хуже, если она меня увидит, а я не хочу этого. Она и так по моей вине…

– Подожди, ничего не понял. С чего ты решила, что она тебя увидит?

– Вы же сказали, что я у вас переночую…

– Всё правильно я сказал, а Тоня тут при чём?

– Разве… Разве "у вас" – это не у неё?

Баженов в первые в жизни почувствовал себя тупым. Раньше людей насквозь видел, мысли их читал и шаги наперёд видел, что особенно помогало в бизнесе, а с Соней почему-то ничего из этого не работало. Будто она на самом деле была не с той планеты и совершенно не укладывалась в его систему координат. И так пытался её прощёлкать, и эдак, а результат всё равно оставался тем же, нисколько не помогая определиться с мнением на её счёт.

– У меня – это у меня. У Тони – это у неё и Лёшки.

– То есть, получается, что вы… – девчонка взмахнула ресницами, окинула взглядом его лицо и будто увидела под другим углом. – Вы не её муж?

Влад не удержался от смешка. Потом ещё от одного. И ещё… В итоге, сам от себя не ожидая, расхохотался в голос, словно она рассказала что-то смешное.

– Нет, я деверь. Брат мужа Тониного – Алексея. Ты видела его сегодня, он вместе с твоим отцом приш…

Соня при упоминании горе-родителя снова изменилась в лице. Во взгляд вернулась отстранённость, уголки губ опустились, плечи напряглись и Баженов решил поставить хотя бы временную точку в своих подозрениях.

– Почему ты не взяла деньги, которые он предлагал? Там же неплохая сумма была. Захотела бы больше, то Петрович добавил, не думая.