Только герцогу это под силу

Сжав челюсти, Маркус посмотрел на Луизу.

— А ты, ангел? Ты хочешь остаться один на один с этим негодяем?

Она натянуто улыбнулась.

— Да, пожалуйста, — ей нужно было уединение, чтобы свернуть ему шею.

— Десять минут, — отрезал Маркус. — И если через десять минут вы не спуститесь одетыми вниз, я поднимусь и голыми руками вырву сердце у Фоксмура, — он глянул на Саймона. — Понятно?

— Понятно, — пробормотал Саймон, сжав, тем не менее, пальцы на талии Луизы.

Остальные были на полпути к выходу, когда Маркус задержался.

— Ты… в состоянии спуститься вниз? — спросил он Луизу. — Лакей не сказал, насколько ужасна твоя рана или даже как это случилось…

— Я споткнулась, — сказал она, прежде чем ответил Саймон. — Выходя из экипажа, в доках. Я споткнулась и ударилась головой. Я на время отключилась, но сейчас я чувствую себя хорошо, правда.

Она посмотрела на Регину, взглядом заклиная не разоблачать её. Регина слегка кивнула. К счастью, другие дамы были уже в холле и не слышали. Луизе, вероятно, придётся доверить Регине заботу об их молчании.

Тем более, что у Маркуса был скептический вид. Взгляд его переместился на Саймона.

— Так и случилось, Фоксмур? Она споткнулась?

Луиза задержала дыхание. Помоги же ей; если бы он предал её сейчас…

— Да, — пальцы Саймона болезненно впились ей в талию.

Маркус колебался. Затем слабая, почти ехидная улыбка тронула его губы.

— Полагаю, это едва ли имеет значение. В дальнейшем, моя сестра со своей деятельностью будет твоей заботой, не моей. И я получу безмерное удовольствие, наблюдая, как она задаст тебе жару.

Как только брат ушел, Луиза за это и принялась. Она повернулась к Саймону, голос её дрожал от ярости.

— Как ты посмел? Ты замыслил оказаться со мной наедине, а потом…

— Это ты предложила сделку. И, ради бога, я не планировал заполучить тебя один на один.

Проклятье, он был прав. В волнении она сбросила покрывало и снова завязала сорочку, затем шагнула к высокому комоду за домашним халатом. Ей никогда бы не удалось надеть корсет и мантилью за тот короткий срок, что отвёл ей окаянный братец.

— Отлично, но ты подстроил, чтобы нас нашли вместе, — она рывком натянула халат. — Тебе следовало сказать мне, что Маркус на пути к дому. Ты не должен был позволять мне заключать соглашение.

— Я утверждал, что это неразумно. Ты предпочла меня не слушать.

Это правда — она была безрассудной, и он на это рассчитывал. Потому как Саймон лучше других, знал, что её импульсивная натура просто лежит под поверхностью, ожидая чего-то подобного, чтобы обнаружить себя.

— Да ладно, Луиза, неужели брак со мной был бы так ужасен?

Намёк на раненое самолюбие в его голосе крайне расстроил её.

— Я, в самом деле, не могу сказать, как? Я же едва знаю тебя.

Трудный случай. Выйти замуж за Саймона, который подвозил больных детей в своём фаэтоне, было бы вовсе не ужасно.

Но за Саймона, который обдуманно манипулировал ею, чтобы она скомпрометировала себя… этот Саймон заставлял быть осторожной, даже если он впоследствии и испытывал угрызения совести за свою интригу.

«Мне жаль, дорогая. Прости меня»

Приблизившись к ней сзади, проклятый дьявол обхватил рукой её талию.

— Ты довольно хорошо знала меня прежде и хотела выйти замуж — что изменилось?

— Всё, — прошептала Луиза. — Ты, я, мои планы. — Она не хотела вмешательства Саймона в свои дела. И раз он был настойчиво, чересчур покровительственен ранее, только вообразите, каким он станет, как только они поженятся.

— Важна лишь одна перемена — теперь мы даже лучше подходим, — герцог подтянул её назад к своему худощавому телу. — Мы принадлежим друг другу. Ты знаешь это.

Девушка была в нерешительности от его мучительно нежного голоса. Но смела ли она верить этому?

— Ты меня любишь, Саймон?

Он застыл, затем парировал:

— Ты любишь меня?

Луиза вздрогнула.

— Конечно, нет.

Это было правдой. Это должно было быть правдой. Потому как, рискни она когда-нибудь его полюбить, он бы безжалостно использовал это против неё.

— Тогда не вижу затруднения, — холодно произнёс Саймон.

— Значит, это должен быть брак по расчёту, да? — выдавила она.

— Совсем нет, — он тяжело вздохнул. — Мне нужен настоящий брак, Луиза. Уверен, между нами достаточно привязанности для этого. Ты мне нравишься. И если бы ты могла чуть дольше сдерживать гордость, то согласилась бы, что я тоже тебе нравлюсь.

— Я страстно желаю тебя, — пробормотала она. — Это не одно и тоже.

— Для меня это достаточно схоже, — Саймон ткнулся носом ей в щеку. — Если тебя не прельщает перспектива дружеского брака с мужчиной, который желает тебя и будет хорошо к тебе относиться, тогда обдумай это. Вместе мы могли бы свершить много хорошего.

— Хочешь сказать — ты можешь свершить много хорошего, — вывернувшись, Луиза оказалась с ним лицом к лицу. — А я могла бы быть идеальной женой политика, никогда не причиняющей беспокойства, никогда не увлекающейся сомнительными делами, чтобы ты смог стать премьер-министром.

Сердитый взгляд омрачил лицо Саймона.

— Я никогда не врал тебе на счёт своих амбиций. Но из-за них тебе не надо ограничивать участие в различных благотворительных организациях. Когда ты не заботишься о наших детях.

— Д-детях? — чума на его голову, она забыла об этом. Он бы ждал, что у неё будут дети, его дети. Была бы кровь и доктора…

— Да, детях, — он внимательно вглядывался в неё. — Мне нужен наследник. Уверен, ты это знаешь.

Осознавая, как близко подошла к тому, чтобы обнаружить свой страх, Луиза быстро сказала:

— Конечно, — затем насупилась. — И ты ожидаешь, надо полагать, что я всё брошу и буду их воспитывать.

— Не всё, — Саймон смотрел явно осторожно. — У Регины есть дети, и она занимается благотворительностью. Более того, от жены премьер-министра этого ждут.