Только моя принцесса

– И ты…Ты иногда ревнуешь меня к парням. Не отрицай.

– Лиса, ты правда, серьезно?

Красивые брови брата взлетают вверх.

– А что, скажешь, нет?

– Да блин, Лиса, - стонет Игорь, и плюхается на кровать плашмя.

Не отрываясь от экрана, шарит рукой по сторонам, находит подушку, и подсовывает ее под голову.

Вздыхает, закусывает губу, закатывает глаза.

Я молча жду, стараясь не вспоминать о том, что совсем недавно происходило на этой самой кровати. Хорошо хоть, постельное белье он сменил.

То было серым, это врезалось намертво, учеба бы так легко давалась, а это какое-то полосатое.

– Ладно. Есть еще кое-что, - тянет, наконец, брат, устав кривляться.
– При одном взгляде на нее у тебя должно сводить яй…Все внутренности, короче. Ну и…Хочешь ты ее…В смысле, думаешь о ней, просто непрерывно. Так что практически ничего делать нормально не можешь. Не просто какая-то нужна, а именно она. Одна она. Ясно?

– Ясно, - киваю.

– А к тебе, Лиса, прости, но у меня, как бы я тебя не любил, чисто братские чувства. Скажем, я не хотел бы целоваться с тобой по-взрослому, несмотря на все восхищение твоей красотой и всем остальным. Надеюсь, что и ты со мной тоже.

– Нет, конечно, - заверяю я поспешно. – Даже и в мыслях такого нет.

– Слава богу, - выдыхает, кажется, с облегчением.
– Ну и вот. Значит, как минимум эти три фактора должны совпасть все вместе. То есть одновременно. Может еще что-то, но Лис, я правда, как ни пытай, большего из своей головы не выужу. Воображения не хватает.

И брат устало потирает лоб.

– Аж в сон раньше времени потянуло от такой напряженной мыслительной деятельности, - жалуется.

– Ничего, это полезно, - парирую я.

– Что именно? Думать или ложиться рано спать?

– И то, и другое, - отвечаю деловито.

Но все же решаю сжалиться над несчастным, и отпустить, тем более, что узнала я уже достаточно.

...

Наутро я наряжаюсь точно так, как обычно одевается Таня Ильина, раз это настолько действенный способ вызвать желание у парня. А если повезет, то и ревность.

Если честно, хотелось бы и того, и другого.

Но при этом я все равно планирую оставаться недосягаемой и неприступной. Потому что вдруг я что-то напутала? Или Игорек?

А вдруг, я понравлюсь ему как одноразовая?

Тут нужно знать наверняка, и не перестараться.

Хотя бы отомщу тогда. Так, как изо дня в день мстит мне он, одним своим видом и манерами вызывая в голове порочные мысли и взрывая тело горячими, лишающими душевного равновесия фейерверками.

Пусть…пусть при взгляде на меня и у него теперь все срывает!

…

Я моргаю, и возвращаюсь в реальность, где мы стоим возле школьного кафетерия, и с удивлением отмечаю, что парней вокруг нас значительно прибавилось.

Мало того, мы всей компанией старшеклассников каким-то непостижимым образом уже на подходе к уютно расположенным в углу помещения столикам.

Кто-то из парней выкрикивает, что английского не будет, а значит можно зависнуть здесь как минимум на полчаса, а то и на весь урок.

Это у старших не будет, а у нас-то по расписанию литература. Кира Яковлевна никогда не болеет, несмотря на свой преклонный возраст, и всегда отмечает и берет на заметку отсутствующих.

Но ни Мила, ни Карина с Яной об этом как-то не вспоминают.

– Мы с ним…А дальше? – спрашивает вдруг Игнат.

Говорит негромко, в общем гомоне голосов слышно только мне. Хоть для этого ему и приходится снова подступить вплотную, и едва не касаться губами моей ушной раковины.

Так бы и стояла с ним целую вечность.

Кажется, я понимаю теперь, почему Таня Ильина предпочитает всегда мега короткие и максимально обтягивающие фигуру наряды.

Он…он уже…заинтересован? Или еще недостаточно?

Только бы самой не сбиться и не поплыть от него, не потерять голову, вновь вскружившуюся от переполняющих чувств и острого выброса дофамина в организм.

– Дальше, Принцесса, - выдвигает Игнат хрипло.

В его голосе мне чудятся рваные требовательные ноты.

А это та самая ревность, о которой говорил брат? Или это не она?

Потому что если она, то получается, он меня ревнует уже не первый день, а все то время, что мы с ним, в принципе, знакомы?

Занятая попытками ответить на этот вопрос, а заодно остановить раскачивающееся словно на карусели сердце, я не могу понять, чего он от меня все же добивается.

– Когда мы подходили, ты рассказывала подругам про Рудского. Ты сказала, вы с ним…А дальше? Что-конкретно-вы-с-ним?

Произносит чуть не по слогам.

– А это, - выдыхаю я, и леплю на губы полуулыбку. – Эммм, да, мы с ним общались. Мы с ним…

Тут я специально делаю паузу, и словно спохватываюсь.

– А тебе вообще зачем, Игнат?

Никак не реагирует на мою провокацию. Только сильнее хмурится.

Отворачиваюсь. Кусаю губы и блуждаю глазами по залу.

Вся вибрирую от осознания близости и тепла крепкого горячего тела. Еле держусь, чтобы не спалиться и не прильнуть к нему. Не положить ладонь на рельефную грудь, как я видела, несколько раз делала Ильина.

Ноги слабеют все сильнее.

Шагаю прочь, чтобы присесть на свободный стул, но тут же чувствую на предплечье захват крепких настойчивых пальцев.

Тех самых, что недавно сравнивала с пальцами Вадима, далеко не в пользу последнего.

Грубоватые, до конца не зажившие после жестокой драки. Сильные.

– Общались? Что еще делали?

– Нууу, - тяну я, собираясь с духом. – Ладно, так и быть, расскажу тебе. По дружбе. Ты ведь мне как брат.

О том факте, что Вадим уже неделю не дает о себе знать, решаю не распространяться.

– В общем, Игнат, понимаешь...Хотя…у нас же урок сейчас.

– Девчонки, нам пора, - выкрикиваю громко. – Литература. Кира Яковлевна.

И если на упоминание предмета никто не реагирует, то имя преподавательницы заставляет подруг встрепенуться, и обреченно вздохнуть.

– Черт, ее урок мы никак не можем пропустить, - бормочет Мила.

– Вот именно, - деловито киваю я, одновременно и радуясь, и печалясь тому, что Игнат вынужден расцепить пальцы и отпустить.

– Увидимся позже, - бросаю всем, и не обращаясь ни к кому конкретно.