Только не дворецкий
Шрифт:
Может быть, он собирался лично обсудить со своим поверенным какие-то деловые вопросы? Нет, навряд ли. Миссис Лэнделл никогда не оставляла друзей наедине, не оставила бы и теперь, и Лэнделл это знал. А может быть, он, бедняга, надеялся что-то сообщить Сноу, не прибегая к помощи слов, — так, чтобы жена не поняла?
Эта догадка Тренту понравилась. По крайней мере, все сходилось. Кроме того, догадка эта укрепила то смутное подозрение, которое возникло у Трента после рассказа Селби и побудило его приехать в Чолси-Вуд. Итак, у Сноу и Лэнделла было общее хобби. Значит, приехав в Чолси-Вуд, Сноу обязательно заглянул бы в сад друга посмотреть на его новые приобретения. А новые приобретения были, об этом Тренту сказала миссис Лэнделл. Сама она ничего в альпийских горках не понимает и не заметила бы
128
В своей книге «Чепуховая ботаника» Эдвард Лир, один из основоположников поэзии нонсенса, придумал и нарисовал забавные растения, подписав их псевдолатинскими названиями. «Свинообилия пирамидалис» (перевод Д. Даниловой) — одно из них. Как выглядит свинообилия, можно посмотреть в комментарии на стр. 691.
Внезапно Трент швырнул на землю свой блокнот, а с ним и шляпу. Нет, надо же быть таким дураком! Трижды осел — вот кто он такой! Мог бы и сразу догадаться! Он поднял блокнот и торопливо пробежал глазами названия растений. Да, все правильно.
Через несколько минут он уже сидел в машине и ехал в город.
На следующее утро в конторе Сноу и Селби младший партнер приветствовал Трента и предложил ему сигарету.
— За полчаса сможешь все рассказать? Я бы с удовольствием сходил с тобой пообедать и все выслушал, но сегодня очень загруженный день, освобожусь часам к семи, не раньше. Где ты был?
— В саду у твоего покойного клиента, — ответил Трент. — Должен заметить, сад произвел на меня глубокое впечатление. Миссис Лэнделл любезно разрешила его посмотреть.
Селби изумленно воззрился на него.
— Да уж, нахальства тебе не занимать… Как ты умудрился туда попасть? И зачем?
— О том как, умолчу — не хочу отнимать у тебя время. Перейду сразу к зачем. Я обдумал твои слова, и мне показалось, что безмятежная веселость сада что-то в себе таит. Еще больше я укрепился в этой мысли, когда оказалось, что наша Мэри-все-наоборот [129] не знает, как садик ее растет. Лэнделл хотел, чтобы приехал Сноу. Сноу же, сам любитель подобных садов, не мог не усладить свой взор коллекцией друга. Я свой тоже усладил — и кое-что обнаружил.
129
(Перевод. А. Иванова и А. Устиновой в книге Ф. Бернетт «Таинственный сад»).
— Черт побери! — воскликнул Селби. — Что именно?
— Семь растений — заметь, только семь из всего множества — оказались подписаны латинскими названиями. Там стоят такие деревянные таблички, как в ботанических садах Кью. Четыре названия я повторять не буду, они настоящие, я проверял в справочнике. Думаю, их добавили, чтобы смотрелось естественней. Зато три других очень любопытны — отборная латынь, точные формулировки, слог как у Цицерона.
И Трент протянул другу карточку с названиями. Селби с видом полнейшего недоумения уставился на надписи.
— Arcana zavetiania, — прочел он вслух. — Если меня должно осенить, то пока
что-то не осеняет. Что значит Arcana? Впрочем, раз речь о ботанике, то я здесь дуб дубом. Такое ощущение, что эту травку прозвали в честь какого-то грека.— Начни с другого названия, — посоветовал Трент.
— Cartavacua ballabonii. Тоже не понимаю. Что там еще в букете? Ludovica caroli. Нет, Фил, не доходит. Объясни же наконец, что это значит.
Трент указал на последнее название.
— Вот как я догадался, — сказал он. — Табличку «Ludovica сагой» Лэнделл воткнул в кустик камнеломки. Как выглядит камнеломка, я знаю, и, как ни странно, даже слышал ее латинское название — Saxifraga. Тогда я вспомнил еще одну вещь:
Ludovicus — латинская форма имени Луи или Льюис.
— Что? — Селби вскочил на ноги. — Льюис — и Сагой! Льюис Кэрролл! Господи, да ведь его книги Сноу с Лэнделлом знали наизусть! Теперь ясно, что это шифр. — И он вновь принялся изучать карточку. — Cartavacua ballabonii. Хм, это, наверное, Балабон из «Охоты на Снарка». Но что значит cartavacua?
— А ты переведи, — предложил Трент.
Сноу нахмурился.
— Погоди-ка. В юридической латыни словом carta обозначают документ, vacua — значит, что он пустой. Пустой документ Балабона…
— Или просто карта. Помнишь?
Он с собою взял в плаванье карту морей, На которой земли ни следа, И команда, с восторгом склонившись над ней, Дружным хором воскликнула «Да!» [130]130
Перевод Г. Кружкова.
Под эту пустую карту отведена в книге отдельная страница.
— Так это значит…
— Я думаю, это значит, что искать надо на странице с пустой картой в экземпляре Лэнделла.
— Да, но что искать?
— То, что названо Arcana zavetiania.
— Говорю тебе, я не знаю, что такое arcana. Я помню только юридическую латынь, а это не юридическая.
— Да, не юридическая. Arcanus, Артур, значит «спрятанный». Понимаешь, «спрятанный».
— Да что спрятано-то? — Селби вновь уставился на карточку, затем вдруг побледнел, рухнул на стул и, наконец, обернулся к Тренту: — Боже мой, Фил! Так вот что это значит!
— А что же еще?
Селби кинулся к телефону, стоявшему на столе.
— Пока я не позвоню, меня не беспокоить, — сказал он в трубку. Затем снова повернулся к Тренту.
— Я попросил мистера Трента меня подвезти, — объяснил Селби. — Мне нужна его помощь в делах, связанных с имуществом вашего мужа. Мистер Трент говорит, вы уже встречались.
Миссис Лэнделл благосклонно улыбнулась Тренту.
— Да, вчера мистер Трент приезжал смотреть альпийскую горку и упомянул, что он ваш друг.
Хозяйка проводила их в малую гостиную. Трент, который во время своего первого визита успел увидеть только холл, тянущийся через весь дом, все больше убеждался, что во всем доме царит строгий порядок. Малая гостиная оказалась тщательно убранной и образцово чистой, на стенах — несколько картин, очень ровно повешенных, на столе — ваза с цветами, недавно срезанными и старательно расставленными.
— И какое дело привело вас сюда столь неожиданно? — поинтересовалась миссис Лэнделл. — Что-то связанное с оценкой имущества?
И она посмотрела на них удивленными голубыми глазами.
Селби ответил ей таким взглядом, какого Трент от своего друга просто не ожидал. Этот доброжелательный, несколько даже изнеженный юрист глядел теперь серьезно, холодно и сурово.
— Нет, миссис Лэнделл, мы по другому делу, — сказал он. — К сожалению, у меня есть основания полагать, что незадолго до смерти ваш муж составил новое завещание и что оно находится в этом доме. Если такое завещание действительно существует и если оно составлено по всем правилам, то завещание, написанное вскоре после вашей свадьбы, становится недействительным.