ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ

Когда представители местного отделения полиции смогли, наконец, появиться на месте, напарники, вовремя их ожидании уже успели для себя убедится, что внизу лежит мертвая женщина. Правда, на этот раз, она оказалась одетой, была сильно избита, и во лбу у нее находилось характерное пулевое отверстие.

– Эта жертва не похожа на первые две, - заметил молодой лейтенант.

– Я и сам вижу, - недовольно ответил Роман, смачно сплевывая на землю, - было бы большою удачей, если бы мы, вдруг, задержали сразу того, кто нам нужен. Ну, все равно, никуда не денешься, надо вести этого «хмыря» в Управление, и расспрашивать: кто он такой, и какую необходимость изволил в этом месте справлять? Чувствую, день у нас снова затянется.

Принимая во внимание эти очевидно-нехитрые соображения, и, поскольку, на улице уже начинало светать, так-как стрелки часов давно перевалили за четыре утра, оперативные сотрудники МУРа, оставив за «земельниками» осмотр места недавних событий, сами забрали с собой преступника, доехали на машине дежурной части до их отделения, где, чуть раньше, оставили свой автотранспорт, пересели в него и – прямиком, направились в МУР.

Прибыв на место, они сразу же провели задержанного в свой кабинет, где перед тем, как начать отбирать с него показания, Киров посчитал просто необходимым применить к нему вторую степень дознания, некогда, вполне официально, существовавшую в НКВД. Если быть кратким, то это допрос с применением психологического давления. Сегодня решено было действовать без оставления на теле подозреваемого ненужных в оперативном деле следов.

Как оказалось, молодой человек двадцатидвухлетнего возраста, оказался ранее уже успевшим побывать в местах лишения свободы за причинение тяжкого вреда здоровью невинному человеку. Его имя было: Кафтанов Алексей Германович. Рост этого человека близился к среднему и имел в длину сто шестьдесят четыре сантиметра. Он был достаточно худощав, но, при этом, в нем чувствовалась невероятная жилистость. Очевидно, в тюрьме, он допускался до спортивных снарядов, где смог укрепить свою физическую силу. Его серенькие маленькие глазки бегали, как у мышки, попавшейся в лапы к прожорливой кошке. Они не выражали ни ума, ни прозорливости и походили более на собачьи, излучающие невероятную преданность. Лицо парня было худым и продолговатым. Щеки ввалились, как после долгой вынужденной голодовки. Волосы на голове были не более двух миллиметров, и определить их подлинный цвет было довольно проблематично. С уверенностью лишь можно было сказать, что он не являлся блондином, так-как его «ежик» имел гораздо больше темной окраски. Руки, да и все его тело, имели многочисленные татуировки очевидной тюремной направленности.

Изучив его внешность, и ознакомившись с личными данными, Роман перешел к тому, что начал вести с ним привычную для него «оперскую» работу. Не переставая говорить на очень сильно-повышенных тонах, высказывая в адрес преступника всевозможные вполне осуществимые к примененью угрозы, Киров делал большой упор и предпочитал повторяться, что в камеру тот «заедет» конченым педерастом. Он орал так, что жутко становилось, даже, присутствующему при допросе, Никите, а также всем, кто находился в непосредственной близости к кабинету оперативников. Создавалось впечатление, что старший оперуполномоченный вовсе не устает.

Через час его умопомрачительных криков, задержанный уже сидел и дрожал, как осиновый лист. «Ну все, кажется он готов», - подумал про себя опытный сыщик, а вслух произнес:

– Блин время половина восьмого – через полчаса пора на развод. А я только хотел переходить к более реальным активно-насильственным действиям. Я думаю к нему необходимо применить пытки, согласно данным НКВД, считавшиеся третьей степенью добывания признательных показаний. Как жаль, что то время ушло, и сейчас приходится выдумывать, изгаляться, как заставить человека говорить явную правду, при этом не причинив ему заметного физического вреда. В общем так: меня часа полтора не будет, а потом я вернусь, и мы снова продолжим. А ты, Алешенька, пока выбирай: чем будем баловаться – «удушающим» воздухом, или же «мертвой» водой.

Закончив свою тираду, опытный сыщик направился к двери кабинета, открыв которую, вдруг, остановился и, повернувшись, изобразил на лице задумчивый вид, обращаясь уже к своему напарнику:

– Как ты понимаешь, Ник, на совещание ты не попадаешь. Остаешься за ним присматривать. Можешь пообщаться, может он тебе чего и поведает. Да, и больно с ним не церемонься, если что – сразу в «рыло».

Только оставив такие не вызывающие сомнений распоряженья, Роман удалился. Не успела за ним захлопнуться дверь, как Кафтанов, тут же, делая жалостливым лицо, обратился к неопытному оперативному новобранцу, испытывая к нему больше доверия, нежели к Кирову, который лишь действовал по стандартной давно разработанной схеме, изображая систему – «плохой полицейский и хороший полицейский».

– Скажи, начальник, - дрожа всем телом спросил подозреваемый, - а что означает: баловаться водой или воздухом?

– Не знаю даже как тебе и сказать?
– слегка задумался Бирюков, про первое он где-то слышал, но еще не узнал, как это все происходит, а со вторым ему пришлось уже познакомиться при допросе несчастного Глебова, но все же, чтобы не показаться не осведомленным, он попытался разъяснить и то, и другое, - в обоих случаях тебя обездвиживают. В одном варианте начинают заливать через нос минеральную воду, а в другом надевают на голову противогаз и периодически пережимают дыхательный «хоботок». Процедуры, скажу я тебе с уверенностью, очень и очень болезненные.

Получив такие подробные разъяснения, и представив себе ожидающие его перспективы, Алексей немного подумал и, «как на духу», изложил молодому сыщику все подробности своего преступления. Никита, заблаговременно, не позабыл включить диктофон и видеокамеру, чтобы фиксировать все, что ему сможет поведать убийца, который изъявил желание побеседовать, пока, без протокола.

В то же самое время, проходило обычное утреннее совещание всего «убойного» отдела Управления МУРа, где председательствовал, как и всегда, подполковник Кравцов. Он начал с того, что обратился к дежурившему ночью оперативнику:

– Я слышал, Рома, вы там убийцу какого-то задержали? Доложи поподробнее.

– Действительно, - начал рассказывать Киров о своих, и напарника, ночных похождениях, - как и полагается, мы со всем личным составом, задействованным на ночную засаду, выехали в Царицынский заповедник. Нас поставили караулить, в непосредственной близости от места обнаружения трупов женщин. Как принято в таких случаях, мы зорко следили за окружающей нас местностью. Вдруг, глядим – по дороге, не спеша, продвигается незнакомая нам машина. Сначала нам пришла в голову мысль, что это проверяющий объезжает посты.

– Даже так?
– удивился начальник, - Вас еще и проверяли?

– На этот вопрос мне ответ дать достаточно трудно, - на секунду сморщив лицо, развивал свое повествование старший оперативник, - по крайней мере мы так предположили. Но наши размышления не подтвердились. Мы увидали, как какое-то «тело» тащит по лесопосадке тяжелую ношу – по виду – очень напоминающую мертвое тело. Осознав такую возможность, наши сердца заколотились, как сумасшедшие. «Ну вот, - подумали мы, - нам невероятно везет и наш «Клиент» сам идет в наши руки». Однако, на этот раз он стал вести себя как-то странно. Выкопав небольшую могилку, он сбросил туда принесенный с собою труп женщины. Все это время мы предусмотрительно выжидали, чтобы потом ни у кого, вдруг, не возникало сомнений о его истинных гнусных намерениях.

– Не язви, - прервал речь докладчика, Виктор Иванович, - хотя, по сути, вы сделали правильно. Что он говорит?

– Пока ничего, - загадочной улыбкой «осветил» свое лицо Киров, - но я его так «нагрузил», что думаю, он сейчас рассказывает напарнику все, что знает и, наверное даже то, чего и не знает.

– Надеюсь в этот раз обошлось без фанатизма?
– поинтересовался руководитель, прекрасно зная методы, которыми опытный сыщик умел развязывать подозреваемым языки. В большинстве случаев это работало, но были и исключения, как, например, случай с Алиевым.