ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ

Молодой сотрудник, на которого за последнее время столько всего свалилось непривычного и необычного – не такого, к чему его приучили в патрульно-постовой службе – не знал, что и думать. Задумавшись он сидел, не понимая кому стоить верить, а кого опасаться. Его глаза так явно выражали сомнение, что «Корян», глядя на него, в миг уловил эту выгодную ему особенность и продолжал «давить» полицейскому на мозги:

– Не слушай ты этих «оборотней». Они сами есть – самые что ни-наесть преступники – и «кормятся» за счет таких же, как я. Ежемесячно, я отдаю им процент от своей незаконной торговли, или ты думаешь, что они меня не трогают, только за мои красивые глазки. Конечно же нет. Они с меня довольно неплохо имеют, поэтому мой бизнес и процветал. Но сейчас, «Костолом» увлекся в своем «беспределе» до такой необузданной степени, что наехал на людей, которые оказались ему, совершенно, не по зубам, и выставили определенный, достаточно, крупный счет, да такой, что если он его не заплатит, то отправится к праотцам – вот он и «рвет» свою «ментовскую» жопу, чтобы расплатиться со своими счетами.

В этот момент зашли Киров и Рожнов, державший в руках увесистую черную сумку. Увидев их, Павел Прокопьевич вскочил, намереваясь схватиться за ношу, но тут же получил сильнейший удар в верхнюю челюсть от, необремененного поклажей, второго сотрудника. Хозяин помещения плюхнулся в свое кресло и, выпучив глаза, бешено заорал:

– Да вы «чё», «волки позорные», вообще «берега все попутали»? Это когда такое было, чтобы все забирать? Вы знаете, что вам за это будет? Никто не может безнаказанно «отжать» такую кучу товара.

– Правильно, - согласился Роман, улыбаясь во весь рот, - но только не в этот раз. Ты работаешь сам на себя. Над тобой никого нет, так что и переживать кроме тебя некому, - и убедившись, что его молодой напарник внимательно выслушал, что он сказал, сделав серьезным лицо, спросил, - Ты держишь его на прицеле, Ник?

– Да, - не совсем понимая, что хочет его старший товарищ, ответил Бирюков.

– Тогда убей его, - сухо бросил Роман.

– Не понял?
– переспросил Никита, искренне надеясь, что его наставник так удивительно шутит.

– Что тут непонятного?
– грубо заметил Киров, - Просто застрели его.

– Но… - замялся молодой сотрудник, - Я не могу. Это неправильно.

– Да вам «чё», уроды, совсем «башню снесло», - завопил «Корян» не своим голосом, растопыривая в стороны пальцы (указательный и мизинец вверх – средний и безымянный прижаты к ладони большим), вставая, и нагибая корпус вперед, - вы «ваще» понимаете, на кого решили…

Договорить он не успел.

– Молокосос, - «бросил» Бирюкову старший оперуполномоченный, забирая у него табельное оружие, и производя один-единственный выстрел в сердце хозяина этой квартиры, - он же наркоторговец. Таких «валить» надо безо-всякого сожаления.

Глава XIV. Отношения накаляются

Никита поднялся со своего места, не в силах поверить, как человек, у которого он должен был учиться работать, так хладнокровно застрелил безоружного человека. Он стоял, словно бы впав в некий ступор, не понимая, что теперь стоит делать. Из состояния «зачумленности» его вывел резкий оклик Романа:

– Ты чего стоишь, будто воды в рот набрал? Сейчас приедет оперативная группа, смотри, что надо им говорить. Рожнов, имея оперативную информацию о том, что этот «ублюдок» получил крупную партию наркотиков, находился у него в квартире, из соображений, чтобы тот никуда не свалил, делая это, заметь, строго по личной инициативе. Они почему-то забыли запереть входную дверь изнутри. Мы с тобой, также располагая этой же информацией, которую получили только-что, не более часа назад, решили тут же ее проверить, действуя строго самостоятельно. Это понятно?

– Да, - неуверенно сказал младший сотрудник, - но ведь было совсем по другому.

– Да кого, «чих-пых», здесь интересует, как было на самом деле!
– начиная нервничать повысил голос старший оперативник, - Информация, по наркоте, не подтвердилась, ну и что? Зато ликвидирован очередной крупный наркоторговец. Что тут не понятного?

Бирюков ничего не ответил, только ниже опустил свою голову. Его напарник, между тем, достал из кармана носовой платок и с его помощью стал тщательно стирать с табельного оружия отпечатки оставленных им только-что пальцев. Затем он положил его на стол, а из кармана своей куртки извлек мелкокалиберный револьвер. Сделав из него выстрел в стену, граничащую с коридором, оперативник, также протерев его платком, вложил в руку убитого. Закончив свои нехитрые манипуляции, Роман продолжил инструктировать «молодого»:

– Так получилось, что я двигался первым и, зайдя в комнату, увидел в руках у Укорина огнестрельное оружие. Не сомневаясь в его намерениях, я отпрыгнул в сторону, и как раз вовремя, так он произвел в мою сторону выстрел. Пуля попала в стену, я же упал, ударившись, на пол.

Тут старший оперуполномоченный подошел к выходу из коридора и продемонстрировал, как он падал, оставив на пыльном полу и одетой на него кожаной куртке характерный подтверждающий след. Поднявшись, он снова заговорил:

– Ты, Ник, идя сзади меня, увидев, что на нас совершается самое настоящее вооруженное нападение, а главное, что «Корян» собирается продолжить стрельбу, моментально извлек из кобуры табельное оружие и, одним метким выстрелом, положил конец его гнусным намереньям. Поверь, за такие действия тебе еще медаль будут вручать. Почему же он повел себя подобным-вот образом, и как умудрился остаться вооруженным рядом с оперативным сотрудником нарка-контроля, мы никогда не узнаем, потому что он никому уже ничего не расскажет.

– Нет. Я не согласен, - зло прищурив глаза, запротестовал новобранец, - это какая-то очередная «подстава». Я на это не подпишусь. Сами «рулите» свою сплошную «херню», раз она вам так нравится.

– Вот значит ты как?
– усмехнулся Роман, понимая, что нахрапом этого «юнца» взять не получилось, - Твой напарник попадает в беду, а ты и помочь ему не готов? Как же ты дальше работать-то собираешься? Совесть не загрызет?

– Я переведусь, - парировал Бирюков, - но сначала сдам вас – по полной программе.

Тут вмешался молчавший до этого Миша Рожнов, предоставив сослуживцам самим разобраться в этой ставшей сложной для них ситуации:

– А чего ты, Рома, с ним церемонишься? Давай немного переиграем. Получится, что Паша сделал не один выстрел, а два. Новичок, в силу своей неопытности, замешкался с извлечением пистолета и «словил» меткую пулю. Ты же, поскольку, он все-таки успел достать то, чем стреляет, перехватил его у него и смог умело застрелить этого отъявленного «мерзавца». Тогда медаль достается тебе, а не твоему несговорчивому – толи напарнику, толи подставному лицу.

В этот момент Бирюков, видя, что ситуация осложнилась до критического предела, схватил со стола свой «Макаров» и наставил его на двух заговорщиков.

– Не сомневайтесь, - жестко проговорил он, распаляясь все больше - первый, кто направит на меня свою «пушку», ляжет рядом с этим любителем «наркоты».

– Нет, нет, нет, - энергично запротестовал Киров, разводя в стороны руки, - никто здесь больше никого не убьет. Просто давайте взвесим все наши шансы. Во-первых: «барыга» убит из «ствола» «молодого», тут не поспоришь: свое оружие передавать кому бы тони-было строго-настрого воспрещается. Так-что стрелял Бирюков, ничего тут другого не будет. Во-вторых: нас с тобой, Миша, двое, а он абсолютно один, и пусть он говорит, что захочет, все равно правда будет за нами, а его обвинят в лжесвидетельстве. Все ведь просто. Таким образом, Ник, пока не наделал глупостей, опусти свою «пушку» и, как следует, поразмысли: стоит ли еще «ломать дров» в этой итак не простой ситуации?