ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ

Новобранец все время этого дружеского разговора молчал, предпочитая не ввязываться в основную беседу, предоставив старшему товарищу возможность самому разобраться со своим «стукачом», тем более, что он, кроме всего прочего, никак не мог понять смысла той замысловатой игры, которую здесь проводил его более сведущий в подобных делах напарник. Киров же, закончив вступительный треп, посчитал, что прелюдию вполне можно считать законченной, и перешел к основной части общего дела:

– Согласен, «Корян», ситуация неприятная, но ты ведь не думаешь, что я стал бы беспокоить тебя по пустому никчемному поводу?

– Конечно же нет, - немедленно согласился тот, ожидая, что сейчас уже прольется свет на это неожиданное посещенье.

– Первым делом, я хотел бы спросить: остался ли у тебя в наличии тот «товар», что я брал у тебя в давешний раз?
– выдал полицейский вопрос, не ставший, для «дилера» удивительным.

Павел Прокопьевич замолчал всего лишь на миг, искоса поглядывая на человека, пришедшего вместе с его давним знакомым, и бывшего ему не известным. Перехватив этот подозрительный взгляд, служитель закона заверил:

– Можешь говорить свободно – он свой.

– Нет, ничего не осталось, - стараясь быть твердым, провозгласил Паша Укорин, убедившись, что новобранец серьезной опасности не представляет.
– Разве только трава?

– Ты что, хочешь сказать, что у тебя совсем не осталось твоего чудесного «Кокса»?
– не поверил опытный «опер».

– Я же говорю: трудность с поставкой, - пытаясь придать своему лицу наиболее правдивое выражение, заверил наркоторговец.
– Только трава.

– Ладно, «хрен» с ним давай и марихуану, - согласился Киров, допустив про себя мысль, что такое, очень даже вполне может быть.

Хозяин квартиры вышел в другую комнату и вернулся с небольшим прозрачным пакетом, имеющим размеры пятнадцати сантиметров на сто пятьдесят миллиметров, полностью набитый зеленоватой растительной массой. Лишь только он передал наркотическое средство Роману и уселся в свое удобное кресло, как старший оперативник, спрятав преступное зелье в карман своей кожаной куртки, перешел к искомой начальной цели всего неожиданного визита:

– А что, «Корян», не слыхал ли ты про жуткое смертоубийство, происшедшее в вашем районе нынешней ночью?

– Как не слыхать?
– не без облегчения, выдохнул Павел Прокопьевич, плохо скрывая охвативших его эмоций, - Конечно же слышал. Говорят это третье уже точно такое.

– Неужели?
– попытался изобразить удивленье оперуполномоченный, что, в принципе, у него получилось довольно неплохо, - И что говорят?

– Маньяк завелся судачат, - только и смог, что ответить Укорин.

– И, разумеется, никто про него ничего не слыхал и не знает?
– возникли сомнения у опытного Романа.

– Ты же сам, «Костолом», прекрасно должен все понимать, - убежденно заговорил наркоторговец, таким тоном, что было похоже, что он говорит абсолютную правду, - что эти «звери», а по другому их никак и не назовешь, действуют всегда в одиночку, и вряд ли с кем делятся своими мрачными «подвигами». Бывают, конечно же, исключения, но я думаю, что этот не станет тем редким случаем.

– А если подумать?
– настаивал «розыскной», хмуря брови, - может кто всплывет в твоей памяти с неадекватным подозрительным поведеньем. Может наркоман, у которого едет крыша, или кто освободился с тюряги, с такими не изжитыми пережитками тяжелого прошлого. В этом случае, думаю, следует смотреть в пятилетний период, ведь такие наклонности могут проявиться не сразу. В общем, ты тут подумай, внимательно посмотри и послушай, и если, вдруг, что проявится интересное, то сразу направляйся ко мне. Все ли понятно, в этом несложном обычном вопросе? Повторять не потребуется?

– Нет, - заверил Павел Прокопьевич, - я все понял. Не в первый же раз.

– Ладно, Корян, - провозгласил Киров, вставая со своего места, и направляясь к выходу из квартиры, - надеюсь мы друг друга отлично поняли, и мне не придется разочаровываться в нашей с тобой давешней дружбе.

Младший лейтенант, одетый в гражданское «платье», последовал за следом за своим умелым наставником. Как только они оказались на улице, сели в машину, и она медленно тронулась, Бирюков не выдержал и спросил:

– Я конечно все понимаю: оперативная деятельность, стукачи и все такое многое прочее. Однако, что мне совершенно не ясно, так это: зачем нам наркотики?

– А, марихуана?
– пробормотал Роман, словно не слушая говорившего, погруженный в свои сокровенные мысли, - Скоро узнаешь. А вообще, я тебе посоветую: побольше видеть, больше слушать и поменьше умничать и говорить. Со временем придет опыт, и тогда ты все узнаешь и начнешь понимать.

Никита, видя, с какой неохотой отвечает напарник на его обыденные вопросы, обиженно замолчал и, отвернувшись к окошку, изобразил на своей физиономии крайнее недовольство и отрешенность. «Переварив» что-то в своей голове, Киров заметил состояние новобранца и рассмеялся от всей души так, что даже вызвал у своего молодого напарника непроизвольную смену его угнетенного настроенья – на глубокое удивление. «Уж не спятил ли он? Вот так всегда: мне достался полоумный наставник», - подумал про себя Бирюков.

Роман же, между тем, остановился, свернул из «экспроприированной» марихуаны небольшой «косячок» и, подпалив его спичкой, глубоко затянулся. Заметив, что Бирюков смотрит на него широко открытыми ополоумевшими глазами, словно бы говорящими, что он уже готов выпрыгнуть из машины и бежать докладывать начальству о чрезвычайном происшествии на работе.

– Хочешь сказать, - заметил опытный сыщик, - что у вас там в ППС-е никто не пользует травку? Да я, ни в жизнь, в такую «херню» не поверю. На «пыхни» и немного расслабься.

Он протянул самокрутку младшему лейтенанту, но тот замахал руками так, что чуть не сломал это пагубное представительство наркотического семейства. Киров резко отдернул руку, спасая свою губительную цигарку.

– Ты чего совсем охренел!?
– «наехал» он на молодого сотрудника, поднимая тон своего голоса до полу-крика, - не хочешь сам, так и другим не мешай. Надеюсь, руководству стучать не отправишься?

– Нет, - ответил твердо Никита, давая понять, что на него вполне станется положиться, - делай чего хочешь, лишь бы это не было в ущерб главной работе.

На том этот разговор был закончен. Затянувшись еще пару раз, оперативник, с недовольным видом, выбросил надоевший сразу же «косячок», и они поехали дальше.

Глава IV. Федосеева Любовь Викторона

День близился к концу. Киров, направляя служебный автомобиль в сторону «Петровки», внезапно, повернул руль влево и свернул в переулок, удаляясь от основного места их службы.

– Мы куда?
– невольно задал вопрос молодой сотрудник.

– Заедем домой, - отвечал старший товарищ, - надо перекусить, да и оружие взять, а то неизвестно, когда, и чем день может кончиться.