Только одна ночь. Ошибка прокурора

«Мать его!» – рычу мысленно и готов уже биться головой об стену.

– Меня интересуют оба. А откуда ты знаешь?

– Пахан пять минут назад инфу прислал. Тоже заинтересовался владельцами. Кажется, ты влип по полной, бро.

Глава 19

Глава 19

– Климов все порешает, – улыбаюсь я Ларе. – Пойдем. Покормишь меня, – перевожу тему в более мирное русло. А войдя в дом, спотыкаюсь о собранную сумку. Рядом ноутбук в портфельчике лежит.

Твою ж мать! А если б я не приехал? Так бы и ушла Ларочка? Из-за дурацкой заметки в телеге ушла бы. Беременная и босая, блин.

– Это ты на мусорку снести приготовила? – киваю на дурацкий скарб. – Буду выезжать, закину.

– Нет, – тушуется девчонка. Руки на животе складывает. А в глазах уже слезы и паника. – Я хочу вернуться к себе, Феликс, – через силу выдавливает домашнюю заготовку.

– Зачем? Тебе тут плохо? Тесно? Или дерьмом воняет? – интересуюсь вкрадчиво. Прохожу на кухню, а там уже утка запеченная меня ждет. В прозрачной форме, обложенная яблоками. – Откуда такая роскошь? – восклицаю восхищенно.

– Автолавка по улице ездила. Я вышла и купила. Еще молоко, яйца, творог и яблоки. Я в окно увидела, что соседи в очередь выстроились, и тоже решилась.

– Молодец, – принюхиваюсь я. – Ты просто настоящая боевая подруга! Даже не ожидал, – заявляю как на духу.

Конечно, не ожидал! Первая моя жена – крутая бизнес-вумен. В доме всегда было чисто, холодильник полон еды. Но к нам ходила домработница, она же покупала продукты. Катерина готовила вкусно, но у нее все было четко запланировано, и в морозилке хранились полуфабрикаты собственного изготовления. Котлеты, голубцы и даже пицца. Только поставь в духовку, называется. Ну и первая моя бывшая жила по присказке «Что жена не любит, муж не попробует».

А Лида – генеральская дочка. Этим все сказано!

– Там пюре в кастрюльке, – обреченно взмахивает рукой Лара. – Я поеду, Феликс, – смотрит в телефон. – Я такси вызвала. Уже подъезжает.

– Из-за дурацкого поста в телеге? Это же несерьезно, малыш, Мы с тобой все равно поженимся, – игнорирую запах еды. Утка и пюре никуда не денутся. А вот Лара норовит смыстья. Кладу руки ей на плечи. Заглядываю в лицо. – Если есть еще что-то, скажи. Я все объясню.

– Когда поженимся? – поднимает на меня растерянный взгляд.

– До рождения ребенка обязательно, – целую в висок, потом за ушком.

– Сомневаюсь, – мотает головой Лара. – Ты врешь мне, Феликс. А я так не могу. Не хочу жить во лжи…

«Правильная такая, твою мать!» – стискиваю зубы.

– Не пойму, что происходит, – вздыхаю тяжко. Прижимаю девчонку к себе. Кладу руку на живот. И тотчас же наш маленький футболист пинает мою ладонь. – Лара, вон, пацан наш против твоего ухода, – болтаю всякую хрень. Лишь бы осталась она! Я же только-только ее нашел!. – Любой вопрос порешать можно. Давай тачку отпустим, поедим, а вечером все обсудим. Хорошо, малыш? – приподнимаю большим пальцем пухлый подбородок. – Нас тянет друг к другу, – выдаю, почувствовав шевеление в штанах.

Пытаюсь успокоить девчонку. Шепчу разные глупости, прижимаю к себе. Но Лара не сдается. Решительно ставит локоток между нами. Смотрит раздраженно и даже со злостью.

– Я не хотела выяснять, – бросает с вызовом. Дрожит как осиновый лист, но не сдается. – Но ты не оставил мне выбора.

Задирает гордо голову, прикусывает губу.

Значит, все серьезно, бл.ть! Очень серьезно.

– Что случилось? – достав брелок, одной кнопкой спокойно блокирую все двери. И даже жалюзи опускаю по дурости или по неосторожности. – Никто не выйдет отсюда, пока мы не поговорим, – роняю сердито. – Все выясним, Лара, и решим, как быть дальше. Если твои обвинения окажутся вескими, я сам отвезу тебя обратно в квартиру. Буду помогать вам с малышом, но держать дистанцию. Но что-то я не припомню за собой каких-то великих грехов. Никого не убивал, наркотиками не торгую, оружием тоже. Добропорядочный законопослушный гражданин. При должности, с большой ответственностью.

– А кто такая Лида Климова? – смотрит на меня в упор Лара. – И почему ты убеждаешь меня в скорой свадьбе, когда сам женат? Чего ты добиваешься?

Твою ж налево! А это откуда прилетело? Тоже в Шансоньетках и Канарейках инфа прошла? Если так, то хорошо работают, твари.

– Лида моя жена, но только на бумаге. Мы с ней больше года живем раздельно. Сейчас в процессе развода. Вот, смотри, – достав айфон, открываю сохраненную закладку. – Видишь? Сарычев – истец, Климова – ответчик. Уже два заседания было, а следующее назначено на начало сентября. Уйдешь ты от меня, или нет, я все равно с ней разведусь.

– Почему?

– Не люблю. Никогда не любил, – пожимаю плечами и чувствую себя как на самом важном допросе в жизни. Даже шея вспотела от напряжения.

– А меня? – смотрит Лара затравленно.

– Тебя люблю, девочка. Сына нашего люблю. И даже Чапу твоего. Кстати, где это недоразумение?

– Спит на террасе. Там прохладнее, – всхлипывает Лара и утыкается носом мне в грудь. – Почему ты сразу не сказал, Феликс? Почему?

– Ну как сразу, малыш? Вчера или сегодня с утра? Только успел тебя к себе заманить и дурня этого мелкого искал по берегу. Думал, сегодня вечером спокойно поговорим. А оно вот как обернулось… Тебе кто сказал, кстати?

– Не знаю, – всхлипывает Лара. Плечи подрагивают. Но уже прижимается ко мне. И на том спасибо. Послать бы на хрен Дроздов и Рудникова. Сказаться больным и остаться дома. Включить нежнятину на полную катушку. Уговорить. А я, сука… через двадцать минут должен быть на работе.

– Ну как не знаешь? – улыбаясь, целую в лоб. – Все ты знаешь, малыш… Вертишь мной как хочешь.

– Правда, не знаю. К соседям приехали родственники, – кивает она в сторону дома Торганова. – Вроде как они твой дом покупать хотели, но опоздали. А сосед стал им рассказывать про тебя. Я во дворе на качелях сидела. Все слышала. Потом твою фамилию назвал, и женщина какая-то вскрикнула. А-а-а, Феликс! И про твою жену сказала…

– Женщина? – хмурю лоб. – Какая женщина? Ничего не понимаю…

– Не знаю, Аней зовут вроде. Анна Яковлевна.

– Янхельевна, – поправляю, улыбаясь. – Это Анька Аркелиди. Очень хороший адвокат. Каким она тут боком, не знаю. Но мы с ней давно знакомы. Вечером познакомлю вас. И ей голову откручу заодно, – целую девчонку в макушку. – Расстроила тебя. Труба иерихонская. Тихо говорить не умеет.

– Феликс, – ойкает Лара. – Ты правда разведешься?

– Да, малыш. Жить с Лидой я не собираюсь. Я с тобой хочу. И какая там разница, что в паспорте. Главное, я люблю тебя. И в отцовство сразу вступлю, если до родов не успеем. Ты только верь мне. Больше ни о чем не прошу, – целую заплаканные глаза, мокрые щеки. А потом сминаю пухлые губы своими. Грубовато вторгаюсь в рот. Целую и не могу оторваться.

– Такси приехало, – жалобно напоминает Лара. – Надо…

– Сейчас улажу, – открываю окна и двери. – А ты быстренько на стол собери. И я помчу обратно в контору. Дел много сегодня.

Выхожу за калитку, протягиваю водителю косарь.

– Извини, брат, мы передумали, – тяну лениво.

– Да вы что? Это много, – пытается вернуть мне купюру водила.

– Нормально все, – подмигиваю ему.

И на обратном пути все размышляю, как мне удержать Лару рядом. Какой подвиг ради нее совершить?