Только с тобой

Я положил свой телефон обратно на стол, борясь с желанием кинуть его через всю комнату.

Скотт открыл дверь и просунул голову.

– В конференц-зале все готово.

– Я иду.

– А еще мистер Видал попросил перезвонить, как только у вас появится время.

Я коротко кивнул, но внутри, при имени моего отчима, вырвался рык.

– Я перезвоню.

Около девяти вечера Рауль прислал мне смс, сообщая, что Ева едет в пентхаус. Я оставил свой домашний офис и пошел в фойе к ней навстречу. Мои брови изогнулись от удивления, когда она вошла, держа большую коробку в обеих руках. Рауль стоял позади с сумкой.

Она улыбнулась мне, и я забрал у нее коробку.

– Привезла немного вещей, чтобы вторгнуться в твое пространство.

– Вторгайся вовсю, - ответил я, очарованный ярким, озорным огоньком в ее серых глазах.

Рауль поставил сумку на пол в гостиной, а затем тихо ускользнул, оставив нас наедине. Я проводил Еву взглядом, охватывая каждый изгиб ее тела в облегающих темных джинсах и в свободной шелковой блузке, что была заправлена в них. На ней были балетки, что делало ее почти на голову ниже меня босого. Ее волосы ниспадали на плечи, обрамляя лицо без тени макияжа.

Она бросила свою сумочку на стул у входной двери. Когда она скинула туфли у журнального столика, то посмотрела на меня. Ее взгляд скользил по моей голой груди и черным шелковым пижамным штанам.

– Ты сказал, будешь хорошо себя вести, Ас.

– Ну, учитывая, что я тебя еще даже не поцеловал, думаю, это можно считать очень хорошим поведением, - я подошел к обеденному столу и поставил коробку, заглядывая вовнутрь, чтобы увидеть коллекцию фотографий, обмотанных в воздушно-пузырчатую пленку. - Как прошел обед?

– Вкусно. Хотелось бы мне, чтобы Татьяна не была беременна, но думаю, это заставит Кэри многое переосмыслить и немного подрасти. Это неплохо.

Я знал, что лучше не выражать свое мнение по этому поводу, поэтому просто кивнул.

– Открыть бутылку вина?

Ее улыбка озарила комнату.

– Было бы прекрасно.

Когда я вернулся в гостиную, несколько мгновений спустя, я обнаружил, что камин уставлен фотографиями. Подборка фотографий, которую я подарил ей для работы, где мы вместе. Так же стояли рамки с изображением Кэри, Моники, Стентона, Виктора и Айерленд.

В рамке стояла и фотография моего отца и меня, давно, на берегу. Та фотография, которой я поделился с ней, когда мы подписывали договор купли-продажи на дом у пляжа в Аутер Бэнкс.

Я отпил из своего бокала, осматривая все новшества. До этого в доме не было никаких личных предметов, поэтому перемена была… основательной. Она выбрала яркие цветные мозаичные стеклянные рамки, которые искрились и привлекали внимание.

– Еще не напугался от осознания, что холостяцкой жизни скоро придет конец?
– дразнила Ева, взяв протянутый стакан.

Забавляясь, я взглянул на нее.

– Поздно пугать меня.

– Уверен? Это только начало.

– Самое время.

– Ну, тогда, хорошо, - она пожала плечами, а затем сделала глоток, выбранного мной, пино нуар.
– Я была готова успокоить тебя минетом, если бы ты начал беситься.

Мой член напомнил о себе.

– Теперь, когда ты упомянула…. Я чувствую, как покрываюсь холодным потом…

Пушистый шар выкатился из-под журнального столика, сотрясая меня с такой силой, что я чуть не пролил красное вино на абиссинский ковер под моими ногами.

– Что это за фигня?

Мяч встряхнулся, и стал щенком, не многим больше по размеру, чем мои ботинки. Спотыкаясь, он поплелся ко мне на дрожащих ногах. В основном черно-подпалый с белым брюхом, он мотылял огромными ушами вокруг милой, светящейся от радости и волнения, мордочки.

– Он твой, - произнесла моя жена, со смехом в голосе.
– Разве он не очарователен?

Безмолвный, я наблюдал, как крошечная собака подобралась к моим ногам и начала лизать мне пальцы.

– О-о-о-о. Он любит тебя, - она поставила бокал на кофейный столик и опустилась на колени, потянувшись погладить шелковистую голову щенка.

Смущенный, я оглянулся и заметил то, чего раньше не увидел. Сумка, которую нес Рауль имела вентиляционные отверстия по бокам и сверху.

– Боже, жаль ты не видишь своего лица!
– Ева рассмеялась и взяла собаку, поднимаясь на ноги. Она взяла свой бокал и сунула мне щенка.

Я поймал извивающийся пучок меха, потому что другого выбора просто не было. Пришлось наклонить голову назад, когда он начал безумно облизывать мое лицо.

– Я не могу завести щенка.

– Конечно можешь.

– Я не хочу щенка.

– Конечно хочешь.

– Ева... Нет.

Она взяла мое вино села на диван, подобрав под себя ноги.

– Теперь в пентхаусе не будет ощущения пустоты, пока я не перееду.

Я смотрел на нее.

– Мне не нужна собака. Мне нужна моя жена.

– Теперь у тебя есть и другое, - отпив из моего бокала, облизала губы.
– Как ты его назовешь?