Только с тобой

–  Гидеон.

Мама включает свет, и от удивления я подскакиваю. Она старше. Она пахнет несвежим молоком и детской присыпкой. 

Моя комната выглядит иначе. Мои игрушки исчезли. Ковер подо мной теперь ковер коврик на каменном полу. Мои руки стали больше. Я встаю, и я такого же роста, как она. 

–  Что?
– огрызаюсь в ответ, скрестив руки.

–  Ты должен остановить это, - рычит она, а слезы текут из глаз. Ты не можешь оставить все, как есть. 

–  Убирайся, - боль в моем желудке распространяется по всему телу, достигая ладоней, и я сжимаю их в кулаки. 

–  Ты должен остановить эту ложь! У нас теперь новая жизнь, хорошая жизнь. Крис хороший человек.

–  Это не имеет ничего общего с Крисом, - выплевываю я, желая ударить по чему-нибудь. Не стоило никому говорить. Не знаю, почему я решил, что мне поверят.

–  Ты не можешь...

Я дернулся и сел, тяжело дыша, яростно разрывая простынь руками. Потребовалось мгновение, чтобы успокоить кровь и понять, что меня разбудил непрекращающийся лай собаки.

Отерев лицо, я выругался, когда Счастливчик вскарабкался по весящему одеялу, затянув себя на кровать. Он вскочил, кидаясь мне на грудь.

– Черт бы тебя побрал, успокойся!

Он заскулил и свернулся на моих коленях, заставив чувствовать себя мудаком.

Я схватил его и прижал к потной груди.

– Прости меня, - пробормотал я, гладя по голове.

Закрыв глаза, я отодвинулся и прислонился к спинке кровати, желая замедлить пульс. Прошло несколько минут, прежде чем я пришел в себя и понял, что наглаживание Счастливчика меня успокоило.

Я посмеялся про себя, потом потянулся за телефоном на тумбочке. Время, немногим больше двух часов ночи, заставило меня остановиться. Мне пора становиться сильным и самому справляться с собственным дерьмом.

Но столько всего произошло с тех пор, как я впервые позвонил Еве поговорить о кошмаре. Хорошего.

– Привет, - ответила Ева, заспанно и сексуально.
– Ты в порядке?

– Лучше теперь, когда слышу твой голос.

– Щенок доставляет неприятности? Или кошмар? Может быть, ты на взводе?

Спокойствие воцарилось во мне. Я был готов к толчку с ее стороны. Но, казалось, она вместо этого, хотела принести мне облегчение. Еще одна причина для меня, чтобы стараться дать ей то, чего она хочет, независимо от моих первичных инстинктов. Потому что, когда счастлива Ева - счастлив я.
– Может быть, все перечисленное.

– Хорошо, - зашелестели простыни.
– Начни с начала, Ас.

– Если я закрываю дверь переноски, он начинает психовать и лаять, а я не могу спать.

Она засмеялась.

– Ты размяк. Он взял над тобой верх. Ты поселил его в своем кабинете?

– Да. Там он тоже лает, и я не мог уснуть. В конечном итоге я просто закрыл дверцу, не запирая ее, и он успокоился.

– Он не научится контролировать свой мочевой пузырь, если ты не приучишь его к закрытой двери.

Я посмотрел вниз на спящего калачиком на коленях бигля.

– Он разбудил меня, прервав кошмар. Я думаю, он сделал это нарочно.

Она молчала с минуту.

– Расскажи мне об этом.

И я говорил, а она слушала.

– Он пытался запрыгнуть на кровать раньше, но не мог сделать это, - закончил я.
– Он слишком мал, кровать слишком высока. Но он притащил свою задницу сюда, чтобы разбудить меня.

В трубке было слышно ее дыхание.

– Думаю, он не может спать, когда ты шумишь.

У меня заняло секунду, чтобы засмеяться. Ощущение дискомфорта ото сна расселось, словно дым на ветру.

– У меня появилось внезапное желание перекинуть тебя через колено и отшлепать, Ангел.

Веселье согревало ее голос.

– Попробуй, детка. Посмотришь, что из этого выйдет.

Я знал, что произойдет. Она была единственной, кто этого не видел. Пока.

– Возвращаясь к твоему сну… - прошептала она.
– Знаю, что говорила это раньше, но скажу снова. Я действительно думаю, что тебе нужно снова рассказать матери о Хью. Я знаю, что это будет больно, но считаю это необходимым.

– Это ничего не изменит.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Знаю, - я сместился, и Счастливчик издал протестующий хрюк.
– Не было возможности тебе рассказать раньше, но Крис подал на развод.

– Как? Когда?

– Точно не знаю. Мне сегодня рассказала Айерленд. Я разговаривал с Крисом после работы, но он просто обсудил со мной брачный договор и дал знать, что хотел бы внести некоторые дополнительные пункты. Мы не обсуждали его причины расторжения его брака.

– Как думаешь, это потому, что он узнал о Хью?

Я вздохнул, благодарный, что могу поговорить с ней об этом.

– Считаю, что слишком много совпадений для несвязанных между собой событий.

– Ничего себе, - она откашлялась.
– Кажется, я действительно люблю твоего отчима.

Я не мог сказать, что чувствую к Крису. Я не знал.

– Когда я думаю о моей матери, расстроенной по этому поводу ... Я могу все это представить, Ева. Я видел это раньше.

– Я знаю, что видел.

– Я ненавижу это. Я ненавидел ее. Мне больно видеть ее такой.

– Ты любишь ее.. Это нормально.

И я любил Еву. За то, что не судила. За ее безоговорочную преданность. Это дало мне мужество, чтобы сказать: