Только ты, или Раздвоение Личности

Внутри было слишком шумно. Все разговаривали, пытаясь перекричать музыку, я познакомилась с Лидией Николаевной, мамой Леонарда. Точнее, это он заставил познакомиться с ней.

Ноги уже начали побаливать после четвёртого танца. Тех качков на горизонте не было видно. Я брела сквозь шумную толпу и постоянно оглядывалась: Лео словно сквозь землю провалился. Его не было нигде: ни в самом зале, ни в саду, ни на кухне, ни на балкончиках. Осталось только пройтись по остаткам самого замка. И если его нет и там, то парень нагло меня кинул. За что и получит в бубен.

Среди шумной толпы появилась Лидия Николаевна с бокалом игристого шампанского и маленькой дамской сумочкой наперевес. Женщина улыбнулась и тут же подплыла ко мне:

– Ты чего скучаешь, золотце?
– полупьяным тоном спросила мама моего бойфренда и тихо икнула.
– Ох, пардон.

– А Вы не знаете, куда это мой суженый-ряженый запропастился? Нигде, вроде бы, нету.

Лидия Николаевна ловким движением схватила ещё один бокал шампанского, выпила залпом и тихо пробубнила:

– В туалет пошёл минут десять назад.

– Спасибо.

Тут же радостно сорвалась и почти побежала по длинному коридору, отделанному в готическом стиле. На стенах висели большие картины в резных рамах, но они сейчас для меня не представляли никакой ценности: очень хотелось побыстрее найти Лео и позвать его прогуляться на свежем воздухе, подальше от этого громыхающего поместья.

Справа, за дверью одной из множества комнат, послышался мелодичный женский голос.

– Ну давай же, милый! Я только этого и жду!

Что-то стало тяжело дышать. Я, как заправский и вездесущий журналист, на цыпочка подошла к двери и увидела торчащий из замка ключ. Ага, вот это уже интересно. И, стараясь не шуметь подолом платья, подошла вплотную.

– Эх, милая моя, чего же ты ждёшь? Знаешь, что я хочу сейчас сделать?
– игриво ответил голос. Очень знакомый...

Я толкнула дверь и увидела страшную картину: Лео стоит впритык с какой-то размалёванной блондинкой и держит её за подбородок. Их губы почти соприкасаются. Парень отстранённо повернул голову в мою сторону и тут же отпустил свою миловидную подружку. Воздух будто выкачали из лёгких, на глаза мимолётно начали наворачиваться слёзы. И, увы, не радости. Я смотрела на красивую и эффектную парочку, не веря в происходящее и всё ещё не веря глазам.

– Вида?
– не ожидающе выдавил.

В мыслях крутилось только одно: снова. История повторяется. Мама на этот раз не помогала мне с выбором парня, но ничего не изменилось. Опять пустые слова. Опять боль. Только намного сильнее прежних. А я ведь его полюбила.

Я бессильно замотала головой и резко захлопнула дверь. Ты это хотел - получай. Один поворот ключа - и ненавистного с недавнего времени лица нет. Зато остался голос:

– Вида, ты всё не так поняла!

– Я и не обязана ничего понимать, Леонард. Прощай, - говорила строгим тоном сквозь слёзы и обиду.
– Не звони, не пиши, не появляйся в моей жизни больше никогда. Слышишь, никогда. Желаю хорошего продолжения с этой красоткой. И ещё: у тебя отличный вкус.

Я смахнула появившиеся слёзы и пошла быстрыми шагами на выход. Воздух, нужен свежий воздух... глоток воздуха. К залу я почти неслась на своих десятисантиметровых каблуках и корила себя же за такую глупость. Как можно было довериться обманщику второй раз? За что мне это всё? Почему я?

Лидия Николаевна, едва завидев меня в зале, тут же ринулась сквозь толпу. Но не успела. Я уже убежала через огромные двери на улицу. Тут мужчина средних лет внимательно осмотрел меня и галантно предложил:

– Девушка, Вам помочь? Подвезти?

– Да, - судорожно согласилась, залезла в шикарный тёмно-синий тонированный низкий Порше с откидной крышей. Светлый кожаный салон, явно дорогая и наворочанная аппаратура.

– Куда?
– залезая на водительское место и заводя двигатель, поинтересовался мужчина. Я быстро назвала адрес и заплакала. Слёзы начали скатываться по щеке одна за одной, а я всё не могла успокоиться.

– Изменил?
– коротко бросил водитель и грустно улыбнулся.

– А откуда вы узнали?
– неужели по лицу всё видно? Тогда как же скрыть хотя бы часть боли и обиды от мамы?

– Видел парня, который пытался рьяно открыть окно. И даже стучал. Но не слышно было. Музыка, знаешь ли. А как хоть тебя зовут? И что же скрывается за этой маской?

– Боль и слёзы, - проговорила с досадой и стянула сначала маску, а потом и парик. Мужчина присвистнул и серьёзным тоном начал размышлять:

– Не понимаю, почему тот парень начал изменять? Неужели нашёл лучше тебя? Не должно быть. Тогда что? А как имя?

– Вида, - устало вздохнула, вытирая слёзы и натягивая грустную и разочарованную улыбку. Машина быстро подъезжала к дому.

– Кирилл, приятно познакомиться. Вам здесь остановить?
– автомобиль, после моего короткого кивка, плавно затормозил рядом с остановкой, на которой столпилась куча народа. На улице вовсю лил дождь.
– Может к подъезду?

– Нет, спасибо за всё, - я открыла дверь и, глубоко вздохнув, направилась домой. Холодные капли хлестали по лицу, скрывая катившиеся слёзы. Люди на остановке изумлённо косились на меня и Порше, только отъехавший от тротуара. Едва шагая на высоких каблуках и не падая от бешеной накатившей усталости, я медленно пошагала к дому. Платье из-за сильного ливня все промокло. Как и вся я, в принципе. В наших окнах горел свет, а я всё топала и плакала. Беззвучно, чтоб никто не догадался о моей слабости. Маленький клатч тоже промок, да и всё находящееся внутри. Руки тряслись от холода, боли и внутренних терзаний.

Зачем он так? За что? Почему опять я? Когда это всё прекратится? Когда я смогу нормально встречаться с парнем и не бояться каждую секунду потерять его? Смогу ли вообще? Я тихо прошла в квартиру, разулась и напрямую направилась в ванную. Не знаю, то ли я сошла с ума, то ли боль глушит все другие чувства. Я залезла под душ и включила на полную холодную воду. Не добавляя ни грамма горячей. Мама деликатно постучалась, но, не дождавшись ответа, вошла.

– Вида! С ума сошла что ли?!