Только ты

— О чем ты мечтал? — спросила она меня.

— Не помню, — притворился я идиотом. — Ты только что пришла?

— Около десяти минут назад. Пейсли начала хныкать, но ты крепко спал, поэтому я подняла ее и поменяла подгузник. Если захочешь, я приготовлю бутылочку, пока ты принимаешь душ. Прошло около четырех часов с тех пор, как она поела.

— Правда?

Она засмеялась.

— Да. У вас, ребята, был трехчасовой сон. Завидую. Мой был всего около часа.

Эмми направилась к кухне с Пейсли на руках, поэтому я встал, и быстро направился к лестнице, надеясь, что она не заметит моей эрекции. Я подошел к своей спальне, разделся, и зашел в душ, чувствуя себя все хуже и хуже из-за сна, который у меня только что был. Но я не мог перестать думать об этом. Я стоял под струями воды, позволяя им биться по лицу и груди в течение пяти минут, переживая тот волшебный момент из сна, когда Эмми снимала футболку.

Разве я когда-либо хотел так сильно прикоснуться к кому-то в реальной жизни? Разве я был так расстроен из-за того, что не мог? Разве я когда-либо чувствовал себя настолько виноватым в том, что хотел узнать, как кто-то ощущается под моими пальцами? Моими губами? Моим языком?

Я обернулся и прижался к противоположной стене, позволив воде стекать вниз по моему телу. Я не привык чувствовать себя виноватым из-за желания чего-либо: денег, статуса, успеха, женщин. Даже из-за фантазий об Эмми, которые я видел много раз, не подумав дважды.

Так почему же я себя плохо чувствую? Что изменилось? Это потому, что она помогала мне? Потому, что сейчас я отец, а отцы не должны так поступать? Потому что я вдруг осознал, что не знаю, кто я такой, как должен думать и что делать с этими странными чувствами, которые грозили нарушить равновесие моей жизни?

Остановись. Жалеют только слабаки. Да, твой мир другой, но ты по-прежнему ты. Возможно, этого отцовства не было в сценарии, который ты написал для своей жизни, но ты по-прежнему контролируешь свои действия.

Контроль. Вот оно. Мне нужен был контроль.

Я выпрямился, и взял свой твердый член в руку, решив расслабиться, даже на пять украденных минут в душе. Я специально представлял Эмми, как она выглядела вчера вечером, потягивая мартини на моем диване, откидываясь на стойку в моей кухне, как она спала рядом со мной в моей постели. С закрытыми глазами я представлял, как утром она спускается вниз по лестнице, одетая в футболку, ее ноги голые и волосы в беспорядке.

Но она не останавливается на достигнутом. Она подходит к дивану, на котором я лежу (я спал там, потому что я джентльмен, хотя в этой фантазии нет ребенка, поэтому я не уверен почему, но это моя фантазия, черт возьми, и я говорю, что да как, а еще, я голый), и на этот раз, когда она снимает футболку, то растягивается надо мной, оседлав мои бедра своими, вбирает меня внутрь и раскачивает свое тело. Она снова и снова произносит мое имя, снова и снова длинные волосы мечутся по моей груди, ее глаза закрыты, как у меня, так как она нас обоих подводит к безумию, и постепенно мое имя становится все громче, громче и громче, ее бедра движутся все быстрее, и быстрее, и быстрее до тех пор, пока…

— Бл*дь… — оргазм внезапно и яростно прошиб меня, и я застонал. Моя рука резко дернула мой член.

Через несколько минут я выпрямился, и почувствовал себя намного лучше.

Все будет хорошо.

Глава 5

Эмми

— Ты уверена, что все это нужно? — Нейт подозрительно посмотрел на две полные детского снаряжения тележки, которые мы собрали за два часа в «Babies «R» Us» и покачал головой. — У нас только один ребенок. Как одному ребенку может понадобиться столько вещей?

— Здесь не много вещей. Только самое необходимое, — я толкнула тележку, в которой перевозила Пейсли и несколько небольших вещей, в то время как Нейт сзади вез тележку, полную больших товаров. Он выбрал многофункциональную кроватку, качели, коляску, столик для переодевания и видеомониторную систему. В моей тележке были соски, смеси, подгузники, салфетки, крем от сыпи, комбинезончики и маленькие тапочки, детский шампунь, чистящее средство, средство для мытья посуды, стерилизатор бутылочек, ткань для отрыжек, полотенца, несколько книг об уходе за детьми и слинг.

— Что это? — спросил Нейт, когда я положила слинг в тележку. — Рюкзак?

— Это слинг, — объяснила я. — Чтобы ты мог держать ее, не используя руки.

Он вытащил его из корзины и положил обратно на полку.

— Ни за что. Я не буду носить так своего ребенка. Это переходит границы.

Я снова взяла его и положила обратно.

— Просто сделай это. Если ты не хочешь его использовать, то, пожалуйста, но ты очень быстро устанешь от того, что будешь все время ее держать. Тем более не везде можно брать коляску.

Он заворчал, но оставил его в тележке. То, на чем он настаивал, это маленькая щетка для ее волос.

— Они выглядят глупо. Все время торчат, — сказал он, нахмурившись на дочь. — Думаю, что смогу исправить это.

Пейсли, пока мы шопились, вела себя хорошо, суетилась только один или два раза, но ей, казалось, нравилось ехать в тележке, и она уснула. Что касается Нейта, он очень хорошо держался, подумала я. Цвет его лица был здоровым, у него исчез этот широко раскрытый взгляд «не могу поверить, что это происходит», и похоже, по крайней мере, внешне, будто он принял новую реальность. Однако на кассе был момент паники, когда он смотрел, как сканируют туалетные принадлежности.

— У меня даже нет ванны, — сказал он, его голос дрожал. — Что мне делать?

— Кухонная раковина, — ответила пожилая женщина. — В моей семье мы всегда так делали, — она пожала плечами.

— Раковина. Точно, — в этот момент Нейт немного побледнел. Он посмотрел на меня с отчаянием в глазах. — Ты… Можешь мне помочь в первый раз?

Я посмотрела на свой телефон. Был второй час, и мне действительно нужно было проверить невесту. Церемония заканчивается в пять, но в четыре по плану была фотосъёмка, и я должна была быть там.

— Может быть, — сказала я ему. — Давай закончим здесь и посмотрим, во сколько мы вернемся.

Он кивнул, передавая свою кредитную карточку, и даже не моргнул за все время, пока вещи сканировались. Было ли это из-за того, что мы опустошили его карманы, или он просто был отвлечен ужасающей мыслью о том, чтобы самостоятельно искупать Пейсли в кухонной раковине, я понятия не имела.

Вернувшись в его квартиру, я переодела и накормила Пейсли, а он в это время распаковал сумки и собрал качели и кроватку. Они выглядели совершенно инородными в его гостиной.

— Должна сказать, я никогда не видела такого, — сказала я с усмешкой. — Нейт Пирсон собирает детскую мебель.

Он поморщился:

— Я тоже.

— Думаю, она готова ко сну, — сказала я, глядя на Пейсли на руках. — И мне нужно идти. Хочешь испытать качели?

— Разве мы не собирались ее искупать? — в выражении его лица была видна паника.

— У меня действительно нет времени, Нейт. Прости. Мне нужно работать, — но в тот момент мне хотелось бросить работу, и остаться здесь с ним на всю ночь.