Толян и его команда

— Так, ребята, все втроём сейчас на нашей машине поедете в Киев. И не спорь, — обратился он к вскинувшейся дочке. — Раз уж сообщили, что тебя нет, то тебя нет. Спасибо, кстати, Толя.

Руки не подал, да и я не рвался пожимать.

— Фон будет расти, мы на станции замерить не смогли, у нас есть дозиметры до тысячи рентген, но один сломан, второй недоступен. Вот так бывает, а мелочь всякая зашкаливает.

— Реактор взорван? — прямо спросил я.

— Это секретная информация, если проблем не хотите, помалкивайте. Есть шанс, что нет. Был только пожар, уже потушили. Пострадавших в санчасть везут. Мне повезло — был в операционном зале и успел тормознуть эксперимент. Может, не посадят. … Вызвали пока на допрос, но намекнули, что увезут в управление в Киев. Не хочу бросать станцию, но я временный сотрудник от НИИ, и квалификации на то, чтобы что-то делать при аварии, у меня нет.

Ну, это и хорошо, а вот если он и правда успел хоть что-то изменить в лучшую сторону, то есть надежда отделаться малыми потерями. Уверенности в этом у меня нет, да и при таком фоне Припять всё равно эвакуируют. Вряд ли я в скором времени узнаю о чем-либо. Помню, в прошлом услышал об этом уже в середине мая, и то как-то мельком по телеку упомянули, без подробностей. Но я тогда к экзаменам готовился, к школьным и в вуз.

— Выходим, — скомандовала тетя Роза.

Никаких признаков аварии, дыма, там, или огня какого, видно не было, и вообще обстановка вокруг спокойная, вроде как и не случилось ничего.

— Давно я машину не водила, — вздохнула Роза Максимовна. — Дочь, ты на заднее сидение с братом, и ложись головой ему на колени, одеялом вот накройся, будто спишь, пока из города не выедем.

— Теперь ещё и прятаться?! — зло спросила Вика. — Ма-а-ам, а папу посадят?

— Да хоть и посадят! Зато жив будет, — зло сказала мама, будто прочитав мои мысли.

Мимо проехала пожарка, без сигналов. Ясно куда едет. Потом над нами пролетел вертолёт, тоже на станцию. Попался навстречу и тентованный военный транспорт, кто сидит в кузове и так понятно — солдатиков отправляют на оцепление. Тормознули нас в первый раз только в Чернобыле. Времени на моих часах было около семи. Интересно, фонить они будут? Стремно носить — если да. Или не успели вещи так быстро нахватать?

— Сержант Дергачев, ваши документы, — козырнул гаишник на выезде из Чернобыля.

Пост тут стационарный, но два уазика намекали, что уже усиленный.

— Роза Максимовна, кто с вами? — внимательно изучив документы, спросил дядя с мощной бычьей шеей и сломанным ухом.

— Дети со мной! Мы что-то нарушили? — спокойно спросила водительница.

— Документы есть, парень? — не отвечая ей, спрашивает меня сержант.

— Делать нечего вам? Я спортсмен, член сборной СССР по боксу, — недовольно достаю документы я.

— Точно! Думаю, где я тебя видел?! Нас награждали вместе в «Динамо» знаком «За спортивное мужество»! Не помнишь? — обрадовался гаишник.

— Имя забыл, помню что борец, — наугад сказал я, имея в виду его искалеченное ухо.

— Дзюдоист, — поправил меня сержант, — Владимир я.

— А почему тут стоите? Да так рано?

— Сами не знаем, поставили на досмотр, вон усилили парнями в штатском, — Володя кивнул на «уазик». — Всё в порядке у вас, езжайте.

— Ма-а-ам останови, мне в кустики надо, — жалобно попросила дочь, выглядывая из-под одеяла.

Глава 42

Эпилог

Пока Вика делает свои «кошачьи дела», я достаю свой дозиметр, один в один с Артемьевским, и делаю замеры радиации.

— Зря взял, — равнодушно сказала тетя Роза.

— Это мой личный, — пояснил я.

— А зачем он тебе? — насторожилась женщина.

— А… это он Вике подарить хотел, ещё в Киеве спрашивал, а я сказал, что есть у нас, — вспомнил Виктор.

— Пришлось другой подарок покупать. Кстати, а где ваш пекинес? Не видел его, — быстро сменил тему я.

— Остался у бабули в Москве, — ответил Витька.

— Норма, — удовлетворённо говорю я, замерив уровень гамма-излучения.

Ну, как норма? Полтора от нормы — 80 мкр в час. С собачкой тоже хорошо вышло, я слышал, волосы долго фонят, у меня-то нет волос на голове почти, а вот собаку стричь надо было бы. Да и остальных Артемьевых.

— Может зря уехали? — засомневался Виктор.

— Отец сказал, что надо, — покачала головой Роза Михайловна и закрутила головой, ища Вику в подлеске. — Да где она?

И правда долго нет дочки. Пошла в лес по-маленькому, увидела медведя, заодно и по-большому сходила?

Идёт, с цветами. Дитя дитём. До Киева ехали ещё часа два, никто больше не тормозил, и понемногу мы все успокоились.

— В гостиницу? — спросил я на подъезде к городу.

— Сестра у меня тут двоюродная живет, надеюсь, не откажет, — ответила маман.

Во как угадал я с тётей! А я в гостиницу, а вообще сегодня на концерт можно сходить, а завтра самолёт у меня, — информирую я своих попутчиков.

— Сейчас трудно найти гостиницу со свободными номерами. С нами поедешь! — возражает мне Роза Михайловна.

Мне как раз есть, где жить, но говорить не хочу об этом, ведь я якобы планировал дня три пожить у Артемьевых, а тут выяснится, что у меня номер забронирован.

— Обзвоню все гостиницы, может найду, — обтекаемо возражаю я.

— Вон видишь съезд буряководов в городе, — смеется Витька, показывая на вывеску на улице.

Стенд гласил: «Международная выставка «Буряководство-86». Сроки проведения: с 21 по 27 мая».

«Наверное, никто не приедет» — мрачно подумал я. На самом деле о жертвах и последствиях аварии я знал катастрофически мало, несмотря на попытки вспомнить хоть что-нибудь в течение двух лет, как попал в это тело. Вспомнилось только, как в армии общался с парнем из Киева на эту тему. Он рассказывал, как нелегко было купить билеты на поезд, чтобы уехать из города, у его сестры получилось это сделать только 9 мая, и ещё рассказывал про демонстрацию первого мая, на которую ему запретили идти родители, фон, по его словам, 1-го мая был раз в 20 выше предельного. То есть, как я понимаю сейчас, это 1000 микрорентген в час. Да, занятия в школах в тот, а вернее этот год, по его словам, закончились в середине мая, а училка, которая с пафосом говорила, что только крысы бегут с корабля, уехала первой из города. От этого и будем отталкиваться. И ничего не отменили ведь, чтобы панику не сеять. Завтра «Динамо-Киев» со «Спартаком» играет, например, велогонка опять же международная…

— Приехали, — прервала мои мысли тётя Роза. — Толя, посиди в машине пока.

Приехали мы к солидной высотке в шестнадцать этажей с одним подъездом. Ясно, непростые люди тут живут и не будут они рады мне. Пока Артемьевых не было, сделал ещё один замер — норма, 11 мкр в час, естественный городской фон. Тут мой взгляд упал на телефонный аппарат, прикрыв двери машины, иду звонить, вернее, делать вид, что ищу номер в гостинице. Номер-люкс меня уже ждал в новой Киевской гостинице «Братислава». Заказал с помощью спорткомитета, на сутки всего. Почему там? Да прочитал в газете, что в этой «Братиславе» открылся новый ресторан с какой-то шведской линией. Ну и расположена она рядом с метро «Дарница».