Том 1. Стихотворения, статьи, наброски 1834-1849
Шрифт:
Старик
Когда бы не был ты влюблен В игру бесплодную мечты, Когда бы в бога верил ты И страстной, пламенной душой, Неутомимой до конца. Искал бы, как воды живой, Блаженной близости творца,— Тогда, быть может, на тебя, Твою настойчивую страсть, Твой дух ревнивый возлюбя, Сошла б таинственная власть. Внезапным ужасом гоним И гневом праведным томим, Ты стал бы, сумрачный, немой, Пред легкомысленной толпой… И первый крик души твоей Смутил бы суетных детей… Толпа не смеет не признать Великой силы благодать, И негодующий пророк Карал бы слабость и порок — Гремели б страстные слова, И, как иссохшая трава, Пылали б от твоих речей Сердца холодные людей. Но малодушный ты! Судьбе Ты покорился без стыда… Так что ж, скажи, могло тебе Дать право гордого суда Над миром? — Нет! не верю я; Нет!Молодой человек
Не поминай его, старик… Он так далек… Он так велик — А мы так малы… Да притом Он нас забыл давно… О нем Твердили миру чудеса — Теперь безмолвны небеса… О, если бы пророк святой Сказал мне: встань! иди за мной! Клянусь, пошел бы я, томим Великой радостью, за ним — За ним — на гибель, на позор… И пусть надменный приговор Толпы рабов, толпы слепой Гремит над ним и надо мной! Но где пророки? О старик! Тебе противен слабый крик Души печальной и больной… Ты презираешь глубоко Мою тоску… Но, боже мой! Ты думаешь, что так легко С надеждами расстался я? Что равнодушно сам себе Сказал я: гибнет жизнь моя! Что грудь усталая — к борьбе Упрямо, долго не рвалась? Что за соломинки сто раз Я не хватался?.. Ах, о чем Хлопочем мы? Взгляни кругом: Спокойно, кротко спит земля; Леса, широкие поля Озарены — обагрены Лучами влажными луны… И вот — мне чудится: ко мне, Подобно медленной волне, Торжественно, как дальний звон Колоколов, со всех сторон, С недостижимых облаков И с гор, живущих сотый век, Несется плавно звучный зов: Смирись, безумный человек!Старик
И я тот голос неземной Не раз — пред утренней зарей Слыхал и тронутой душой Стремился трепетно к нему, К живому богу моему. Но в тишине других ночей Звучал, бывало, громкий зов В груди встревоженной моей… И тех простых и гордых слов Я не забыл: «Не унывай, Трудись и бога призывай; И людям верь, и верь уму — Не покоряйся никому, Живи для всех и знай: крепка Твоя непраздная рука».Молодой человек
А между тем не ты ли сам Покинул «бренный» мир?Старик
Страстям Я предал молодость… оне Меня сгубили… но клянусь, Того, что прежде было мне Святыней, — нет! я не стыжусь!Молодой человек
Ты всех моложе нас, старик; Мне непонятен твой язык.Старик
Так будь же проклят ты навек, Больной, бессильный человек, — За то, что нагло, без стыда Ты погубил — и навсегда — Всё, чем жила душа моя В часы мучительной тоски, — Мои надежды, всё, что я Любил, как любят старики! Зачем пришел ты? Без тебя, Надежды робкие тая В груди разбитой, но живой, Я, грешник, здесь, один, в лесах Мечтал о жизни молодой, О новых, сильных племенах — Желал блаженных, ясных дней Земле возлюбленной своей; Дерзал молиться в тихий миг Не за себя — но за других… Теперь же — страшной темнотой Весь мир покрылся; надо мной Гремит уныло близкий гром… Один, в пыли перед лицом Твоим, карающий творец, Я каюсь, каюсь, наконец, — Измучен я… обманут я… Но сжалься — пощади меня — Мне смерть страшна — я не готов Идти на твой могучий зов… А жить…нет! жить еще страшней В такой невыносимой мгле — И места нет душе моей Ни в небесах, ни на земле!Молодой человек
Старик, ты прав, но ты жесток. Послушай: каждый твой упрек Неотразим… душа моя Томится гневом и тоской И замирает, как змея Под торжествующей пятой… И стыдно мне: мои глаза Сжигает едкая слеза… Но всё ж ты прав: я шут, я раб — Я, как ребенок, вял и слаб; Мои мечты еще глупей Моих младенческих затей… И не далась мне тайна слов Живых — властительных речей; Не долетает слабый зов До невнимающих ушей… Вокруг меня толпа шумит, Толпа не чувствует тоски — И недоверчиво глядит На слезы глупые мои… Нет! полно! нет — перед тобой Клянусь я в этот страшный миг, Клянусь я небом и землей, Клянусь позором слез моих — Я не снесу моих цепей, Родимый край, тебя, друзей. Без сожаленья, навсегда Покину… и пойду тогда, И безнадежен и суров, Искать неведомых богов, Скитаться с жадностью немой Среди чужих, в земле чужой, Где никому не дорог я, Но где вольна душа моя, Где я бестрепетно могу Ответить вызовом врагу — И, наконец, назло судьбе, Погибнуть в радостной борьбе!Старик
Бежать ты хочешь? Но куда? Зачем? К кому?Молодой человек
Старик, когда Ты так усердно расточал Упреки — помнишь? я молчал; Теперь я спрашиваю вас, О, предки наши! что для нас Вы сделали? Скажите нам: «Вот, нашим доблестным трудам Благодаря, — смотрите — вот Насколько вырос наш народ… Вот несомненный, яркий след Великих, истинных побед!» Что ж? отвечайте нам!.. Увы! Как ваши внуки, на покой Бессмысленный спешили вы С работы трудной — но пустой… И мы не лучше вас — о нет! Нам то же предстоит… Смотри: Над дальним лесом слабый свет, Предвестник утренней зари, Мерцает… близок ясный день — Редеет сумрачная тень… Но не дождаться нам с тобой Денницы пышной, золотой, И в час, когда могучий луч Из-за громадных синих туч Блеснет над радостной землей, — Великий, бесконечный крик Победы, жизни молодой Не долетит до нас, старик… Не пережив унылой тьмы, С тобой в могилу ляжем мы — Замрет упорная тоска; Но будет нам земля тяжка… Нам даже слава не далась… И наш потомок — мимо нас Пройдет с поднятой головой, Неблагодарный и немой. Он торопливо встал… Рукой Лицо закрыл старик седой; И, думой тягостной томим, Сидит он грустно-недвижим… Но где же странник? Он исчез… Шумит сурово темный лес; И тучи ходят — и страшна Пустынной ночи тишина.Андрей
Поэма в двух частях
Часть первая
«Дела давно минувших дней» * .
I
«Начало трудно», — слышал я не раз. Да, для того, кто любит объясненья. Я не таков, и прямо свой рассказ Я начинаю — без приготовленья… Рысцой поплелся смирный мой пегас; Друзья, пою простые приключенья… Они происходили вдалеке, В уездном, одиноком городке. II
Подобно всем уездным городам, Он правильно расположен; недавно Построен; на горе соборный храм Стоит, неконченный; дома забавно Свихнулись набок; нет конца садам Фруктовым, огородам: страх исправно Содержатся казенные места, И площадь главная всегда пуста. III
В уютном, чистом домике, в одной Из улиц, называемой «Зеленой», Жил человек довольно молодой, В отставке, холостяк, притом ученый. Как водится, разумной головой Он слыл лишь потому, что вид «мудреный» Имел да трубки не курил, молчал, Не выходил и в карты не играл. IV
Но не было таинственности в нем. Все знали его чин, его фамилью. Он года три в Москве служил; потом Наскучив должностной… и прочей гилью, Вернулся в отчий запустелый дом. Все комнаты наполненные пылью Нашел (его домашние давно Все померли), да старое вино V
В подвале, да запачканный портрет, Да в кладовой два бабушкиных платья. На воле рос он с самых ранних лет; Пока служил он — связи да занятья И вспомнить ему не дали, что нет Родной груди, которую в объятья Принять бы мог он… нет ее нигде… Но здесь, в родимом и пустом гнезде, VI
Ему сначала было тяжело… Потом он полюбил уединенье И думал сам, что счастлив… но назло Рассудку — часто грустное томленье Овладевало им. Его влекло Куда-то вдаль — пока воображенье Усталое не сложит пестрых крыл, — И долго после, молчалив, уныл, VII
Сидел он под окошком. Впрочем, он, Как человек без разочарованья, Не слишком был в отчаянье влюблен И не лелеял своего страданья. Начнет, бывало, думать… что ж? не стон, Зевота выразит его мечтанья; Скучал он * не как байронов Корсар, А как потомок выходцев-татар. VIII
Скучал он — да; быть может, оттого, Что жить в деревне скучно; что в столицах Без денег жить нельзя; что ничего Он целый день не делал; что в девицах Не находил он толку… но всего Не выскажешь никак — пока в границах Законности, порядка, тишины Держаться сочинители должны. IX
Так, он скучал; но молод был душой, Неопытен, задумчив, как писатель, Застенчив и чувствителен — большой Чудак-дикарь и несколько мечтатель. Он занимался нехотя собой (Чему вы подивитесь, о читатель!), Не важничал и не бранил людей И ничего не презирал, ей-ей.
Поделиться с друзьями: