Том 1
Шрифт:
— Что ты бормочешь? Базилевс теперь уже не только царь Македонии, но повелитель всей Азии.
— Я буду счастлив приветствовать царя царей и поэтому совершил такой длинный путь.
— Подождешь! А это еще кто?
Перед воинами завертелся, кривляясь, старик в пестрой одежде, сшитой из ярких лоскутков. На голове возвышался остроконечный войлочный колпак, расшитый звездами. На его плече сидела, обняв за шею, обезьяна и скалила зубы.
Приплясывая, старик скороговоркой объяснял:
— Показываю чудеса: вызываю духов добрых, прогоняю злых, везу знаменитую танцовщицу Тира и Сидона, прекрасную Анашторет. Она едет, чтобы показать свое искусство перед великим завоевателем Азии и его непобедимыми воинами…
Знаменитая танцовщица оказалась грациозной, худенькой девушкой, завернутой
— Пусть она нам споет и спляшет! Посмотрим, что за танцовщица! — заговорили воины.
Анашторет, улыбаясь, сбросила покрывало и, ударив в бубен, запела по-эллински:
На канате я танцую, Над людьми и над шатрами, И веселый смех целую Ярко-алыми губами. На руках, как змеи, гибких Я танцую между лезвий. И лучи моей улыбки Отражаются в железе. [105]105
Стихи А. Шапиро.
Держа бубен зубами, девушка ухватилась за коврик на спине ослика и встала на тонких, гибких руках, загнув ноги над головой, как хвост скорпиона. Затем осторожно продвинула ноги дальше, изогнувшись кольцом, и опустила их на спину равнодушно стоящего ослика. Она выпрямилась и легко спрыгнула на землю.
— Прекрасно! — послышались одобрения воинов.
— Вам здесь делать нечего! — сердито сказал начальник поста. — Поворачивайте обратно.
— Брат! — воскликнула девушка. — Разве вы не хотите услышать песни вашей родины? Я знаю македонские и эллинские песни.
— Грабос, пропусти их! — вмешался Аристоник. — Сам базилевс любит слушать песни и смотреть на опасные пляски танцовщиц среди отточенных мечей.
Начальник отвернулся, махнув рукой.
Аристоник шепнул:
— Ничего не бойтесь! Поезжайте в город!
— Долгая жизнь тебе! — улыбнулась девушка, легко вскочив на ослика.
Путники двинулись по дороге, а из ущелья слышались новые крики:
— Берегись! Берегись! Дайте дорогу гонцу!
Три серых одногорбых верблюда, переваливаясь с боку на бок, иноходью бежали по ущелью. На двух передних сидели персы в цветных одеждах, закутав лица в башлыки, на третьем — пожилой македонец в пурпурном плаще и кожаном шлеме.
Персы хлестали животных толстыми плетьми. Верблюды бежали, вытянув длинные шеи. За ними, направив вперед копья, скакали греческие всадники, закутанные в бурые плащи.
— Именем базилевса, стойте!
Македонец с верблюда заревел:
— Как вы смеете, невежи, задерживать царскую почту! Постойте! Да не ты ли это, Грабос? Какими судьбами ты здесь? Неужели ты, старый ветеран, служивший еще у нашего славного царя Филиппа, до сих пор только начальник сотни, а не царь одного из народов великого персидского царства? У нас в Пелле [106] уверены, что каждый македонец, даже самый последний конюх, ушедший с нашим лихим драчуном Александром завоевывать Азию, уже сделался если не царем провинции, то по крайней мере ее казначеем.
106
Пелла — столица Македонии.
Начальник поста подошел к верблюду и протянул гонцу обе руки:
— Откуда едешь, Никомандр?
— Прямо из Пеллы. — Гонец наклонился с горба верблюда и понизил голос: — Везу собственноручное письмо царицы-матери Олимпиады
к ее царственному сыну, да живет он невредимо много лет! Хочу взглянуть на моего ученика. Я его помню еще упрямым и дерзким юношей. Жив ли его конь Буцефал? [107]— Буцефал ожирел, ослабел ногами. Базилевс уже на нем не ездит, а все-таки по старой памяти водит с собой вместе с молодыми конями.
107
Описанный Плутархом конь Буцефал сопровождал в походах Александра и погиб в Индии, где в его честь был основан город Буцефалия.
— Мой воспитанник Александр очень преуспел за эти годы, не правда ли? Вся наша Македония, пожалуй, едва ли больше одной этой долины. Сегодня же расспрошу его обо всем и побраню за то, что он тебя держит на такой маленькой должности. Видел я по дороге много беспорядков. Хочу ему дать полезные советы, как лучше управлять варварами. Он ведь еще молод и должен прислушаться к нам, более опытным в жизни. А где сейчас базилевс?
— Смотри туда! — Грабос показал рукой на север.
С перевала открывался широкий вид на цветущую долину. Три реки серебрились среди зеленых лугов, образуя острова, заросшие деревьями и кустами. Бесчисленные квадраты зеленых полей говорили о богатстве и плодородии края. Вдали, сквозь дрожащую дымку утреннего тумана, вырисовывался город, походивший на груду поставленных друг на друга глиняных кубиков. Долину окружали кольцом синие хребты гор с покрытыми снегом вершинами.
— Вот это главный город Ортоспана, или, как его называют местные жители, Забул. Уже несколько времени здесь стоит без движения лагерь базилевса. И никто из нас не знает, пойдет ли он дальше или повернет обратно. Сам он в городе не живет. Видишь в стороне ровные ряды палаток? Там расположилась конница Филоты — конечно, ты помнишь его, молочного брата базилевса? А далее зеленеют густые сады — вот там-то и находится ставка базилевса… — Он продолжал шепотом: — Александр не верит городу, где узкие грязные улицы перепутались лабиринтом… Жители могут поодиночке передушить всех наших воинов, если бы они вздумали заночевать в их домах. Ведь одних горожан Забула столько, что и не сосчитать!
— Что ты болтаешь! Разве жители не рады, что имеют такого умного и прекрасного царя?
— Эй, не место тут объяснять… Скоро ты сам все увидишь и поймешь. Так смотри же, Никомандр, не забудь своего обещания и скажи базилевсу, чтобы он назначил меня на дело получше, чем сторожить дорогу на этом холодном перевале.
— Хайретэ! [108] — воскликнул македонец и дал знак провожавшим его персам.
Громко щелкнули широкие плети, и верблюды с жалобным стоном вперевалку побежали вниз по каменистой дороге. За ними, наклонив вперед тонкие копья, со звоном понеслись вскачь блистающие медью конвойные всадники.
108
Хайретэ — греческое приветствие, буквально означает: «Радуйтесь!»
Караван зашевелился и медленно двинулся по ущелью. Два воина, отвязав коней, вскочили на пестрые чепраки. [109]
Между всадниками зашагал лохматый бродяга атраван, угрюмо поглядывая по сторонам и кутаясь в бурый рваный плащ.
Аристоник сел у костра, настраивая кифару и напевая:
После битвы при Арбелах Александр Великий сразу Взял у Дария все царство…109
Седел и стремян в то время всадники не знали. Верховой конь покрывался подстилкой — чепраком, кожаным или из шкуры, перетянутым широким ремнем.