Том 2. Произведения 1887-1909

Для газеты «Последние новости» Бунин сократил и еще раз выправил текст. Так, например, после третьего абзаца устранено лирическое обращение к читателю:

«Отчего так тянет ночью к костру, к людям, ночующим в степи у дороги? Когда долго едешь проселком, видишь только звездное небо и сумрак над сливающимися равнинами, грусть одиночества томит и волнует каждый огонек вдали».

В августе ^*

Журн. «Русская мысль», М., 1901, № 8, август. Печатается по тексту Полного собрания сочинений.

Работа Бунина над рассказом возобновлялась несколько раз. После журнальной появилась несколько измененная редакция в сборнике «Перевал».Здесь писатель исключил много авторских отступлений, например, начало второго абзаца:

«В такое время хорошо спать после обеда или пить что-нибудь холодное, сидя в тени у открытых окон, и полгорода, состоявшего из торговцев и чиновников, именно так и делало… Но странное дело, — этот сонный, послеобеденный час южного августа всегда имел для меня какую-то непонятную прелесть, всегда томил меня неопределенными, сладостными желаниями».

Стилистическая правка внесена в рассказ для Полного собрания сочинений.

Рассказ автобиографичен, что видно по отдельным эпизодам, а также некоторым чертам образа рассказчика: посещение толстовцев, прогулки по улицам «малорусского губернского города» (в ред. 1902 г.), в котором нетрудно узнать Полтаву, романтическая любовь к девушке. Можно полагать, что и сами толстовцы имели своих жизненных прототипов, например, Павловский, о котором говорит жена Тимченки, — это, по всей вероятности, сельский учитель, толстовец Дрожжин, умерший в 1892 г. и отбывавший «наказание в дисциплинарном батальоне за отказ от военной службы» («Жизнь Бунина»,с. 85).

Отдельные сцены и детали рассказа использованы Буниным в двадцать седьмой главе пятой части романа «Жизнь Арсеньева».

Осенью ^*

Журн. «Мир божий», СПб., 1902, № 1, январь, с подзаголовком: «Эскиз». Печатается по тексту книги «Начальная любовь».

Чехов в письме к О. Л. Книппер от 31 января 1902 г. сдержанно отозвался о рассказе: «„Осенью“ Бунина, — писал он, — сделано несвободной, напряженной рукой…» (Чехов А. П. Собр. соч., т. 12. М., 1964, с. 432).

Новый год ^*

Журн. «Русская мысль», М., 1902, № 1, январь. Печатается по тексту Полного собрания сочинений.

«Татьяна на широкий двор…»— строки из романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин», глава пятая, строфа IX.

Бунин очень любил и ценил творчество Пушкина. В годы молодости, о которых Бунин вспоминал в «Жизни Арсеньева», Пушкин был для него «вовсе не чтением, а подлинной частью» его жизни. (И. А. Бунин,с. 74).

Г. Н. Кузнецова, писательница и поэтесса, близко знавшая Бунина в эмиграции, писала в своем дневнике: «Вечером Иван Алексеевич читал мне стихи Пушкина. Читает он их так, как, пожалуй, сам Пушкин должен был читать: то важно, то совсем просто, то уныло… Но лучше всего у него вышло: „О, если правда, что в ночи…“, которое он прочел глухим, таинственным, однообразным тоном, нигде не повышая его» (ЛН,кн. 2, с. 285).

Заря всю ночь ^*

Журн. «Русская мысль», М., 1902, № 7, июль, под заглавием «Свиданье», с посвящением М. П. Чеховой. В коллективный сборник «Корабли» (М., книгоиздательство «Гриф», 1907) вошел под заглавием «Счастье». Печатается по тексту газеты «Возрождение», Париж, 1926, № 446, 22 августа.

В Полном собрании сочиненийи в последней публикации ошибочно датирован 1903-м г. Датируется по первой публикации.

Бунин был близко знаком с семьей А. П. Чехова. Познакомились они с Антоном Павловичем в 1895 г. В сборнике «Знание», 1905, кн. 3, напечатаны воспоминания Бунина о Чехове, которые неоднократно перерабатывались им и переиздавались.

У Бунина были добрые отношения с Марией Павловной Чеховой, позже он вспоминал: «…Мария Павловна пригласила меня жить у них „до возвращения Антоши“. Я согласился… Жить в Аутской даче мне было приятно… Ездили мы с Марией Павловной на водопад Учан-Су, в Гурзуф» (см. т. 6 наст. изд.).

«Надежда» ^*

Первая публикация не установлена. Первый сборник, в который он был включен, — «Рассказы», 1902.Печатается по тексту газеты «Последние новости», Париж, 1932, № 4036, 10 апреля.

По свидетельству В. Н. Муромцевой-Буниной, из прозы за весь 1902 г. Бунин написал только «Надежду» («Жизнь Бунина», с.150). Дату написания рассказа подтверждает и письмо писателя Н. Д. Телешову от 21 марта 1902 г.: «Относительно „Надежды“… ты ошибаешься: красивая и тонкая штука. Не морщись, это не наглость, а просто искренность» (ИМЛИ).Это был ответ на замечания, высказанные Телешовым в письме от 15 марта 1902 г.: «Нет, Ив. Ал!.. Рассказ сухощав, а не мускулист. Словно чужое письмо читаю… Просто не нравится, и все тут» (ЦГАЛИ).

Перед каждой новой публикацией Бунин вносил в текст поправки. В частности, при подготовке сборника «Перевал» изпервопечатного текста рассказа была исключена фраза: «Или прав внутренний голос, который не умолкая говорит нам, что жизнь дана для жизни и что нужно только одно — непрестанно облагораживать и возвышать это „искусство для искусства“»; тогда же была изменена начальная фраза рассказа: вместо «Помнишь ли ты, Леонид!» стало: «Помнишь ли ты»; из фразы «…в прошлом году, под Одессой, у моря…» были вычеркнуты слова «под Одессой».

В книге «Начальная любовь»из «нивского» издания исключена часть второго абзаца:

«Уходя все дальше от города, мы строили неосуществимые планы путешествий и связывали с ними мечты о той утонченной, несбыточной любви, которая, казалось, была разлита вокруг нас в этой тишине, прохладе, морском воздухе, в нежно-разнообразной красоте легких лиловатых тонов неба и осенних садов… Помнишь мраморную нимфу в чьем-то большом запущенном парке, что в свободной и женственной позе сидела на глыбе камня среди фонтана? Летом, когда парк был тенист и зноен, когда солнечные пятна золотым дождем осыпали нимфу, из камня со всех сторон бежало множество холодных и чистых ключей, и, склонив голову, нимфа точно прислушивалась к их непрерывному журчанию. Теперь оно смолкло, в садах было свежо, тихо, и сквозь низкорослые акации, сквозь ветви обнаженных тополей и кустарники цвета сухой земли свободно чувствовался простор морского побережья… Зачем так прекрасны надежды, которые неосуществимы? Зачем эта вечная мечта о красоте, о любви, слитой со всем миром, о счастье, что недоступно нам уже по одной кратковременности нашей на земле?»