Том 2. Советская литература

Я высказал здесь лишь некоторые мысли о мастерстве. Вся система мыслей о мастерстве, так сказать, теория мастерства, хотя бы, сканцем, теория литературного мастерства, есть задача огромной важности и огромной сложности. Вероятно, ее можно выполнить только коллективно. Но, во всяком случае, у меня лично имеется несравненно больше мыслей о мастерстве, чем то количество, которое я сейчас высказал.

Мы еще непременно вернемся поэтому к этой теме. Надо, например, постараться обязательно уяснить отношение мастерства к новаторству. Отношение мастерства к метафорам. У нас сейчас об этом ведутся споры: одни говорят, что мастер не нуждается в новаторстве. Он пишет уже готовым хорошим, крепким, классическим языком. Другие утверждают, что мастером является только новатор, ибо тот, кто не вносит новых форм, тем самым показывает, что он не вносит и нового содержания. Какой же это мастер?

Одни говорят — «писать как можно проще» — это значит писать без метафор, давать основной отчетливый рисунок. А другие говорят — это значит оголять литературу. Метафора есть естественное дитя нашего образного мышления, и отказаться от нее — значит осудить себя на наготу и убожество.

Об этих проблемах и некоторых других мы еще поговорим в «Литературной газете».

Особое удовольствие доставило бы нам, если бы на нашу мысль откликнулись мысли других критиков и писателей. Мы ведь и сами откликаемся здесь на то, что услышали от других.

Комментарии

Общая характеристика литературного наследия А. В. Луначарского, посвященного творчеству М. Горького и советской литературе, принадлежит В. А. Трифонову.

Тексты подготовлены и прокомментированы В. К. Волевачом, В. Н. Ланиной, Н. А. Трифоновым.

Указатель имен составлен И. И. Соколовой.

В настоящий том вошли статьи, доклады, речи Луначарского о советской литературе.

Луначарский как литературный критик широко известен прежде всего статьями о писателях-классиках, о корифеях русской и мировой литературы, сокровища которой он не уставал изучать и пропагандировать. Статьи эти не однажды переиздавались, входили в различные сборники. Сравнительно меньше известны сегодняшнему читателю его многочисленные статьи о советской литературе, так как в большей своей части они долгое время оставались затерянными в старых журналах, газетах, книгах. Между тем Луначарский много внимания уделял литературной современности и играл видную роль в развитии советской литературы не только как авторитетный критик и теоретик, участник всех основных литературных споров и дискуссий, но и как первый нарком просвещения.

Многогранная государственная, общественная, публицистическая деятельность, огромное количество разнородных и сложных обязанностей не оставляли Луначарскому достаточно времени для того, чтобы в полной мере отдаться столь привлекавшей его работе критика, литературоведа, теоретика искусства. Можно только поражаться тому, как при такой гигантской загруженности он успевал всегда с величайшей заинтересованностью следить за процессами, происходившими в современной литературе, оперативно откликаться на различные литературные события, ставить в своих выступлениях самые важные, самые острые, самые принципиальные вопросы развития советской литературы.

Радостно приветствуя успехи молодой советской литературы, Луначарский утверждал, что она «находится накануне великого расцвета и уже богата произведениями, ярко изображающими лицо обновленной нашей страны» [39] .

Критик-большевик, Луначарский рассматривал явления искусства под углом зрения революции и ее великих задач. Неустанно подчеркивая огромную и социально-познавательную и воспитательную роль искусства, он расценивал советскую литературу как живую и необходимую часть общего социалистического строительства. «В такое революционное время, как наше, — говорил он, — литература обязательно должна быть во всем помощницей нашего государства» [40] . Деятельность Луначарского-критика и была направлена прежде всего на то, чтобы искусство и литература успешно выполняли эту свою задачу.

39

А. Луначарский, Десятилетие революции и культура, Госиздат, М.-Л. 1927, стр. 21.

40

Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (далее везде — ЦПА ИМЛ), ф. 142, опись 1, ед. хр. 371, л. 18.

В критической литературе делались попытки, опираясь на отдельные высказывания, неточные формулировки, нехарактерные для деятельности Луначарского в целом, представить его чуть ли не сторонником невмешательства Советского государства в жизнь искусства. Это — явное искажение истины. В действительности Луначарский давал отпор тем, кто проповедовал отказ от партийного и государственного руководства в области искусства. Он решительно отвергал точку зрения «laissez faire, laissez passer» («пусть себе все идет своим путем»). Луначарский хорошо помнил и, цитируя, подчеркивал слова Ленина: «…Мы — коммунисты. Мы не должны стоять сложа руки и давать хаосу развиваться, куда хочешь. Мы должны вполне планомерно руководить этим процессом и формировать его результаты» [41] .

41

См. сб. «В. И. Ленин о литературе и искусстве», изд. 2-е, Гослитиздат, М. 1960, стр. 659.

Признавая, что вмешательство буржуазного государства в жизнь литературы и искусства наносит вред, Луначарский констатировал, что наше государство принципиально иное, что оно служит трудящемуся народу и что его влияние на искусство благотворно. Именно потому, что искусство — оружие огромной силы, Советское государство и Коммунистическая партия обязаны внимательно следить за его развитием, содействовать росту нового, передового, указывать, в какую сторону должны быть в первую очередь направлены силы художников, предостерегать от ошибочных путей, советовать, поддерживать, вдохновлять.

В то же время Луначарский напоминал о необходимости величайшего такта в области искусства, призывал считаться со спецификой художественного творчества. Он говорил об опасности неумелого подхода, грубого администрирования, что может омертвить искусство, породить неискренность, художественные фальсификаты. Луначарский руководствовался в своей деятельности ленинским положением: «…литературное дело всего менее поддается механическому равнению, нивелированию, господству большинства над меньшинством… в этом деле безусловно необходимо обеспечение большего простора личной инициативе, индивидуальным склонностям, простора мысли и фантазии, форме и содержанию» [42] .

42

В. И. Ленин, Сочинения, т. 10, стр. 28.

Но, отстаивая широкий простор для личной инициативы и индивидуальных склонностей художника, Луначарский отвергал требования анархической, «абсолютной» свободы от общества. Он указывал, что защита такойсвободы является часто маскировкой враждебности нашему строю. Художников же, стремящихся участвовать в социалистическом строительстве, Луначарский сравнивал со строителями большого дома: «Можно ли сказать: „Товарищи, давайте строить большой дом!“, а каждый каменщик, каждый штукатур заявит: „Я хочу сохранить полную свободу, мое личное достоинство этого требует, и как я буду складывать и как писать, это вас не касается“. Можно ли тогда построить дом? Нельзя» [43] .

43

ЦПА ИМЛ, ф. 142, опись 1, ед. хр. 433, л. 56.

В области художественной политики Луначарский допускал в первые годы после Октября отдельные ошибки, например, в отношении к футуризму и Пролеткульту. Как критик, он решительно осуждал футуристов за их формалистическое штукарство и нигилистическое ниспровержение искусства классиков, рассматривал футуризм как продукт разложения буржуазной культуры, как «порождение известной эстетической пресыщенности старого мира» [44] . Но как один из организаторов художественной жизни страны, Луначарский предоставил вначале широкое поприще для выступлений футуристов и оказывал на первых порах поддержку некоторым их псевдоноваторским начинаниям.

44

«Петроградская правда», 1918, № 243, 5 ноября.

Луначарский критически относился к пролеткультовцам с их узкосектантским подходом к строительству новой культуры, с их попытками выдумывать ее лабораторно-оранжерейным путем, с их преклонением перед машинизмом. Но он не дал своевременного отпора пролеткультовским требованиям автономии от Советского государства, от партии; более того — он даже поддерживал вначале эти стремления.

Как известно, В. И. Ленин сурово критиковал Луначарского за эти ошибки [45] . Под влиянием ленинской критики, под влиянием такого партийного документа, как письмо ЦК РКП (б) «О Пролеткультах», отрицательное отношение Луначарского к футуризму и пролеткультовцам становится более отчетливым, лишенным прежних колебаний, оговорок, противоречий. Глубоко осознав правоту Ленина, Луначарский со всей решительностью осудил политически вредные тенденции пролеткультовцев. В статье «Моим оппонентам», написанной вскоре поело письма ЦК, в декабре 1920 года, он совершенно четко заявил: «Полной автономии ни для кого не может быть, потому что все должно идти в ногу с революцией».

45

См. об этом: В. И. Ленин, О пролетарской культуре (Сочинения, т. 31, стр. 391–392); см. также воспоминания А. В. Луначарского «Ленин и искусство» (в сб. «В. И. Ленин о литературе и искусстве», изд. 2-е, Гослитиздат, М. 1960, стр. 667).