Том 2. Стихотворения 1917-1920

Пан Кмита *

Правдивая повесть

Полицмейстер Кмита в Ломже Был и взяточник и вор. «Ну, подлец, и костолом же!» – Шел про Кмиту разговор. Станислав Адамыч Кмита Верным был слугой царю. «Взят рабочий!» – «Морда бита?» «Точно так!» – «Благодарю!» Был со всеми одинаков Полицмейстер боевой: Русских бил, порол поляков, Измывался над Литвой: «Полицейские участки Не затем, чтоб пустовать! – Арестуешь для острастки, Перестанут бастовать!» После Кмитова ареста Шла всегда все та же речь: «Нет на мне живого места!» «Ох-ти, брат: ни сесть, ни лечь!» Кмита был, весьма понятно, У начальства на виду И отмечен был трикратно В девятьсот шестом году. В год осилив «три барьера», Не лежал он на боку, Глядь, взнесла его карьера Полицмейстером в Баку. А в Баку, что день, то свары, Что ни ночь – резня, пожар: Не армян громят татары, Так армяне жгут татар. Кмита крови не гнушался, Лютым коршуном кружил, То с татарами якшался, То с армянами дружил. А в накладе – те и эти: Всякий в спину ждет ножа. Кмита плел искусно сети, «Честно» родине служа. Он – слуга богатых классов, Враг – «рабочей мошкары». Сам Тагиев и Гукасов [19] Щедро шлют ему дары. Он – церковно-православный, Он – российский дворянин, Первым пьет бокал заздравный Ради царских именин. Кмита – пайщик в общем риске: Черносотенцам он – свой, Он в погромной переписке С Петербургом и Москвой. Кто сказал, что Кмиты предок?.. Кмита истинный русак! Ан случилось напоследок, Что попал русак впросак: Грянул гром над всей страною! Революции метла Вместе с падалью иною Всю полицию смела. Кмита прятался сначала. Дескать, «мы свое вернем!» Но гроза, увы, крепчала, Все крепчала с каждым днем. Дальше – больше, дальше – больше… Под собой не слыша ног, Очутился Кмита в Польше, «Тут спокойней, видит бог!» Тут паны всю силу взяли. Кмита к шляхте, пятя грудь: «Мне пристроиться нельзя ли? Я ведь тож… не кто-нибудь!» Дальше вышло, как по нотам. Золотые Кмите дни. Кмита польским патриотам Оказался вдруг сродни. Он породы именитой. Подтвердят и не врали: С предком Кмиты, тоже Кмитой [20] , Совещались короли. При таком-то Ягеллоне Кмита был в большой чести И самой крулеве Боне Помогал… постель трясти. Так иль сяк (пример не редок!), Был крулевич в Кмиту весь. Вот какой у Кмиты предок! Заиграла в Кмите спесь. Борода у Кмиты сбрита, А уж ус-то, ус какой! Польский пан, Станислав Кмита, Левой крестится рукой. Пани Кмита располнела, Расцвела паненка-дочь. «Еще Польска не сгинела» – Кмита воет день и ночь. Не понять: лицо иль маска? Просто Кмиты не узнать, Пану Кмите честь и ласка, Принимает Кмиту знать. Кмита смотрит гордым взглядом. Как жупан ему к лицу! Он командует парадом Перед сеймом на плацу. Подражая Кмите-предку, Кмита всюду тычет нос: «Скоро ль будем бить соседку?» – У него один вопрос. «Мы Москву живой рукою!.. Сил нам, что ль, недостает?» Эта мысль ему покою, Да, покою не дает. Кмита мысль одну лелеет И во сне и наяву: «Панство» русских одолеет, Кмита выедет в Москву. Кмита весь – в слепой надежде, Ею только и дыша. В нем все та же, что и прежде, Полицейская душа. Он свои имеет виды. Кмита мстительно-упрям: Полицейские обиды Отомстит он бунтарям! Новый царь, само собою, Кмиту вот как наградит! – Словом, Кмита рвется к бою, Проживаяся в кредит. В сейме он грозит «москалям», Речи Кмиты – брань одна: «Мир с Москвою?! Не позвалям!!» Получилася война. Сейм шумел, а бились хлопы. Под снаряды, на штыки, Из окопов шли в окопы Горемыки-бедняки. Дома брошены халупы, Плачут жены, детвора, А поляки – вот их трупы От Двины и до Днепра! Взяли Киев. Слава! Слава! Тут и к месту приросли. А зашел Буденный справа, Еле ноги унесли. Бил панов Буденный сбоку, А пехота дула в тыл. Пан Пилсудский раньше сроку Растерял военный пыл. Кмита мрачно сдвинул брови С видом грозного бойца: «Жалко, что ли, хлопской крови? Надо биться до конца!» Гад змеею ядовитой Извивается, шипит. Пан Пилсудский с паном Кмитой Вместе ест и вместе спит. «Бьют, – заплачешь поневоле!» Стал Пилсудский горевать, А змея шипит: «Тем боле Надо, пане, воевать!» «Не видать нам Украины… Фронт нам всюду стали рвать…» «Значит, – снова шип змеиный, – Надо дальше воевать!» «И в Литве нас бьют повторно… Пораженье как скрывать?..» «Что ж? – змея шипит упорно. – Значит, надо воевать!» «За грехи мы все ответим… Будут хлопы бунтовать!!» «Хлопы?! Га! Мы с быдлом этим Вот как будем воевать!» «Будем?» – «Будем! Вздуем знатно!» «Значит, Кмита, по рукам!»

19

Тагиев и Гукасов – бакинские миллионеры, владевшие нефтяными промыслами.

20

Кмита – любимец польской королевы Боны, супруги Сигизмунда I, правившего Польшей около 500 лет тому назад. Королева Бона была гнуснейшей интриганкой. Кмита был ее верным помощником, умея искусно дурачить сейм.

* * *

Если это непонятно, То – одним лишь дуракам: Чьи мозги, как липкий клейстер, Тем осмыслить мудрёно, Что и русский полицмейстер И Пилсудский – заодно! Их враги – рабочий с хлопом, Иль, по-пански, – скот, рабы. И паны пред «подлым скопом» Не отступят без борьбы. Хлопам надо торопиться (Мой совет не так уж нов) – Чем с народом русским биться, Надо бить своих панов! Братья, крепко в толк возьмите, Намотав себе на ус: Мой «рассказ о пане Кмите» Для панов – не сладкий кус. Кмита панствует поныне. Но паны поднимут вой: Дескать, в сейме и в помине Нет фамилии такой. Я панам не дам покою: Скажет мой правдивый стих, Под фамилией какою Кмита прячется у них. Да один ли только Кмита? Есть почище образцы. Едет пан, за паном – свита: Все такие ж подлецы. Братья хлопы, злое зелье Время выполоть сполна. Шляхте – пир, а вам – похмелье; Шляхте – жир, а вам – война! Бьетесь вы панам в угоду, А ведь счастье – у дверей: Только панскую породу Уничтожьте поскорей!

Воронье *

При свете трепетном луны Средь спящей смутным сном столицы, Суровой важности полны, Стоят кремлевские бойницы, – Стоят, раздумье затая О прошлом – страшном и великом. Густые стаи воронья Тревожат ночь зловещим криком. Всю ночь горланит до утра Их черный стан, объятый страхом: «Кра-кра! Кра-кра! Кра-кра! Кра-кра! – Пошло все прахом, прахом, прахом!» О, воплощенье мертвых душ Былых владык, в Кремле царивших, Душ, из боярских мертвых туш В объятья к черту воспаривших! Кричи, лихое воронье, Яви отцовскую кручину: Оплачь детей твоих житье И их бесславную кончину! Кричи, лихое воронье, Оплачь наследие твое С его жестоким крахом! Крахом! Оплачь минувшие года: Им не вернуться никогда. Пошло все прахом, прахом, прахом!

Комментарии

Во второй том вошли произведения, написанные Д. Бедным в ноябре-декабре 1917 года и в годы иностранной интервенции и гражданской войны (1918–1920).

Весь материал расположен в хронологическом порядке, установленном в соответствии с первой публикацией произведений.

Тексты воспроизводятся по последнему прижизненному собранию сочинений поэта, подготовленному к изданию при его личном участии: Демьян Бедный, Собрание сочинений в одном томе, Государственное издательство «Художественная литература», М. 1937 (в примечаниях сокращенно обозначается: «однотомник 1937 г.»); тексты, не вошедшие в однотомник, даются по другим, наиболее поздним авторизованным сборникам Д. Бедного, по отдельным томам собрания сочинений 1926–1933 гг. и по газетам 1917–1920 гг. В примечаниях, кроме первых публикаций, указаны и первые сборники, куда вошло то или иное произведение. Институт мировой литературы имени А. М. Горького Академии наук СССР, где хранится архив Д. Бедного, сокращенно обозначается: ИМЛИ им. А. М. Горького.

Примечания, помещенные непосредственно под текстом произведений, сделаны автором.

1917

Нутро^*

Впервые опубликовано в газете «Правда» под рубрикой «Маленький фельетон», 1917, № 185, 23 ноября, за подписью «Мужик Вредный».

Текст печатается по II тому собрания сочинений, 1930. «Новая жизнь» – меньшевистская газета, выходила в Петрограде с апреля 1917 г. Закрыта в июле 1918 г. за антисоветскую пропаганду.

Всем сестрам по серьгам^*

Впервые опубликовано с подзаголовком «К избирательным спискам» в газете «Правда», 1917, № 186, 24 ноября, за подписью «Мужик Вредный». В этом сатирическом обозрении поэт разоблачает избирательные платформы восемнадцати буржуазных партий и групп, обнародовавших списки своих кандидатов в Учредительное собрание.

После победы Октябрьской социалистической революции Советское правительство не отменило выборов в Учредительное собрание, так как считало необходимым, чтобы массы на собственном опыте убедились в контрреволюционности этого буржуазного собрания.

Созванное 5 (18) января 1918 г. Учредительное собрание отказалось обсудить «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа» и подтвердить декреты II съезда Советов о мире, о земле, о переходе власти к Советам, и было распущено по решению ВЦИК 6 (19) января 1918 г.

Стихи, басни и фельетоны Д. Бедного, разоблачающие контрреволюционность буржуазных и соглашательских партий, являлись действенным средством агитации и мобилизации масс. В Институте мировой литературы им. А. М. Горького хранится листовка РСДРП(б) со стихами Д. Бедного. Под общим заголовком «Выборные песни», в обрамлении лозунга: «Голосуйте за список № 4» (список № 4 – большевистский список по городу Петрограду к выборам в Учредительное собрание), напечатаны стихотворения: «Как у питерских господ», «Ерема да Фома (эсер и кадет)», «Предвыборная проповедь отца Кондратия», «Бабушка Ненила», а также «№ 2 кадеты» и «№№ 8 и 9 эсеры» из обозрения «Всем сестрам по серьгам».

Текст печатается по II тому собрания сочинений, 1930.

Девичья песня^*

Впервые под названием «Деревенская песня», с подзаголовком «Выборная», напечатана в «Правде» в последний день выборов в Учредительное собрание по Петрограду, 1917, № 189, 27 ноября, за подписью «Мужик Вредный». Вошло в книгу Д. Бедного «В огненном кольце», изд. «Прибой», М. 1918; название «Девичья песня» дано при переиздании этой книги в издательстве Петросовета, 1919.

Текст печатается по однотомнику 1937 г.

Псой^*

Впервые опубликовано в «Правде», 1917, № 191, 29 ноября, с подзаголовком «Басня (посвящается правым эсерам)». Перепечатано в газете «Беднота», 1918, № 18, 16 апреля. Вошло в книгу Д. Бедного «В огненном кольце», изд. «Прибой», М. 1918.

Текст печатается по III тому собрания сочинений, 1930, где стихотворение ошибочно датировано 16 апреля 1918 г.

Послевыборный астрономический бюллетень^*

Впервые напечатано в «Правде», 1917, № 192, 30 ноября, под рубрикой «Маленький фельетон», за подписью «Мужик Вредный». Посвящено победе большевиков на выборах в Учредительное собрание по городу Петрограду. В статье «Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата» В. И. Ленин писал: «В обеих столицах, в обоих главнейших для России торгово-промышленных центрах большевики имели подавляющий, решающий перевес сил. Мы имели здесь почти вчетверо больше, чем эсеры. Мы имели здесь больше, чем эсеры и кадеты, вместе взятые… меньшевики имели и в Петрограде и в Москве всего по 3 % голосов…» (В. И. Ленин, Сочинения, т. 30, стр. 235).

Текст стихотворения печатается по II тому собрания сочинений, 1930.

Кто с кем^*

Под рубрикой «Маленький фельетон», с подзаголовком «Басня», впервые опубликовано в «Правде», 1917, № 193, 1 декабря, откуда и воспроизводится.

«Речь» – газета, центральный орган партии кадетов, выходила в Петербурге с февраля 1906 г. В ноябре 1917 г. была закрыта за контрреволюционную деятельность.

«День» – газета либерально-буржуазного направления, издавалась в Петербурге с 1912 г, при активном участии мецьшевиков, в руки которых она целиком перешла после Февральской революции 1917 г. Закрыта одновременно с газетой «Речь»,