Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок

— Не знаю, — честно признался я. — 3 тот момент я не смотрел в его сторону.

— Но она его убила? — В вопросе Колетт звучала тревога.

— Да.

— Бедная Мэнди! — Джулия истерически захохотала. — Она даже не догадывается, чего она лишилась.

— Я должна тебя поблагодарить, Пол, — с теплой признательностью сказала Колетт. — Фишер погубил моего брата.

— Я тоже вас должна поблагодарить, — присоединилась к ней Джулия. — Он убил моего мужа.

Некоторое время мы ехали молча. Где-то вдалеке послышался вой сирены, и мне оставалось только надеяться, что полиция прибудет к дому Фишера, когда пожар сделает свое дело. Но даже если они и найдут обугленные трупы, им будет нелегко решить, что же там произошло.

— Хикс с Мэнди, — осторожно промолвила Колетт. — А мы втроем.

— Что ты имеешь в виду? — не понял я.

— Она имеет в виду, как мы будем проводить время в Акапулько, — подала голос Джулия. — Все эти прекрасные, полные безделья дни где-нибудь у плавательного бассейна.

— И будем пить холодные напитки в апартаментах отеля с кондиционером, — добавила Колетт. — И чувствовать постоянно жар в крови, который заставляет дрожать как в лихорадке.

— Я все еще не совсем вас понимаю, — сказал я, немного волнуясь.

— Мы говорим между собой, — нарочито холодно заметила Колетт. — Речь идет о женском коде. И мужчинам никогда не разгадать его.

— Я бы ничего не имела против, — сказала Джулия. — И если говорить честно, то мне это даже нравится.

— Я тоже бы ничего не имела против, — откликнулась Колетт. — Тем более что он это заслужил.

— Я рада, что у нас общие вкусы, — сказала Джулия.

— Я тоже рада, — поддакнула Колетт.

— Я знаю, что это глупый вопрос, но скажите, Бога ради, в чем у вас общие вкусы? — поинтересовался я.

— Мы будем в Акапулько втроем. Ты что, поглупел от взрывов, Пол? В Акапулько мы вдвоем составим твой гарем. Королевство Донована, если хочешь, — ошеломила меня Колетт.

— Основанное в звездный час святого Донована, — добавила Джулия. — Как тебе нравится такая мысль, Пол?

Ведь Донован-то — это я! А гаремы, черт возьми, мне всегда нравились.