Том 26.Это - серьезно

Гривс усмехнулся:

— Надо уметь пользоваться глазами. На ней была блузка с короткими рукавами, и я заметил, что волосы на руках были светлыми. Да об этом говорил и весь ее вид — кожа, глаза и прочее.

Его доводы меня особо не убедили: волосы на руках могли просто выгореть — солнце в Сан-Рафаэле палило немилосердно. Однако я не стал высказывать своих сомнений, боясь, что у него пропадет желание продолжать делиться своими наблюдениями.

— Меня учили отыскивать в людях незаметные для других привычки или наклонности, которые способны выдать их с потрохами. Одну такую особенность я у нее приметил, — продолжал Гривс. — Она находилась в вестибюле пять минут и все это время барабанила пальцами по бедру, будто играла на фоно. — Он встал и показал, как она это делала. — Пальцами правой руки по бедру, вот так и так. — Он сыграл гамму. — Наверняка это ее давнишняя привычка, она сама не замечала, как это делала.

— Будет нелегко отыскать человека с такой забавной привычкой, не правда ли?

— Но если, скажем, ее все-таки найдут, музыкальные пальчики помогут решить вопрос.

Я кивнул в знак согласия:

— Да, пожалуй, ты прав. А по ее внешности можно определить, чем она занимается?

— Кто ее знает, — пожал плечами Гривс. — Вещи она умеет носить, да и стиль в ней чувствуется. Скорее всего, она певичка из кабаре, а может быть, работает где-нибудь манекенщицей.

— Обо всем этом ты, конечно, сообщил Ренкину?

Гривс загасил сигарету и покачал головой:

— Лейтенант заносчив и не станет слушать меня, даже если я не поленюсь заехать к нему в управление.

Для него я пустое место, так что пусть катится ко всем чертям.

— Кто-то обшарил номер Шеппи. Как по-твоему, проныра попал туда?

— Воспользовался ключом Шеппи. Твой приятель забрал ключ с собой, потом его укокошили, при обыске нашли ключ и, не теряя времени, явились сюда. Конечно, чтобы перевернуть в номере все вверх дном, нужны железные нервы, но, если честно, убийца был в полной безопасности — у нас мало прислуги, и в это время наверху никого не бывает.

Я решил, что пора рассказать ему кое-что о себе, вернее, о близости наших профессий. Достав визитную карточку, я протянул ее Гривсу.

— Я расспрашиваю тебя не из спортивного интереса.

Гривс прочел карточку, нахмурился и, потерев мясистый нос, вернул.

— Шеппи был твоим компаньоном?

— Да.

— Я давно собираюсь завести частное дело, оно куда прибыльней, чем мое нынешнее занятие, — признался Гривс и подмигнул. — Небось зарабатываешь кучу денег?

— Да уж не жаловался, пока не случилось вот это. Теперь придется временно прикрыть контору, ведь сперва надо отыскать убийцу.

Он удивленно поднял на меня глаза:

— Но это забота полиции. Что ты можешь сделать в чужом городе? У тебя здесь нет никаких связей.

— По-твоему, правильнее будет вернуться в Сан-Франциско и продолжать как ни в чем не бывало? Хорошенькая реклама для агентства «Стар»: одного компаньона ухлопали, а другой и пальцем не пошевелил, чтобы поймать убийцу. К тому же не забывай, Джек был не только моим партнером, но и лучшим другом. Я не собираюсь дожидаться, пока полиция ковыряется в этом деле.

На лице Гривса появилась гримаса сострадания:

— Тогда смотри в оба. По правде говоря, Ренкин не так уж плох. С ним вполне можно ладить. Берегись капитана Кетчена — такого выродка свет не видывал. Нашему брату, отельным детективам, от него достается на орехи, а уж частных сыщиков он ненавидит сильнее, чем бешеных собак. Если ему донесут, что ты посягнул на его территорию, готовься к неприятностям. Я не шучу: неприятности будут крупные:

— О каких неприятностях ты говоришь?

— О каких? Тогда послушай. Случилось у нас как-то самоубийство, и вдова вызвала из Лос-Анджелеса частного сыщика. Она была уверена, что ее мужу кто-то помог отправиться на тот свет. Кетчен велел сыщику убираться подобру-поздорову, но тот наплевал на его слова с высокой колокольни. И вскоре пожалел об этом: когда он сидел за рулем, в него со всего хода врезалась полицейская машина. Парень лишился автомобиля, а самого его с переломанной ключицей отправили в больницу. Когда его малость подлечили, он заработал еще шесть недель отсидки за вождение машины в пьяном виде. На суде он клялся и божился, что, прежде чем отвезти в больницу, «фараоны» влили ему в рот полпинты виски, но бедолаге никто не поверил.

— Да, похоже, что капитан малоприятный тип. Спасибо за совет, постараюсь держаться от него подальше.

— Лучше не перебегай ему дорогу. — Гривс допил виски и с видимым сожалением поставил стакан. — Ну, мне пора. Пойду в вестибюль присматривать за своими старичками. Менеджер боится, что они отколют какой-нибудь номер: например, приведут шлюху и устроят стриптиз вскладчину. Спасибо за выпивку. В случае чего можешь рассчитывать на меня.

Когда он был уже в дверях, я задал вопрос, который не давал мне покоя:

— Имя Ли Криди говорит тебе что-нибудь?

Он вернулся и захлопнул дверь.

— Это самый богатый человек в нашем городе.

Я постарался не выдать своего возбуждения.

— Что ты понимаешь под богатством?

— Скажем так, он стоит миллионов сто, а может, чуточку побольше. Он владеет пароходной линией «Грински стар»: целая флотилия танкеров курсирует между Панамой и Сан-Франциско. Компания воздушных такси до Майами — тоже его дело. Но и это еще не все: он заправляет тремя газетами и заводом по производству сельскохозяйственных машин, на котором трудятся всего каких-нибудь десять тысяч мужчин и женщин. Наш легковес — чемпион по боксу — тоже его собственность. Криди совладелец казино «Брюс Грински». гостиницы «Риц-Плаза» и «Клуба мушкетеров» — единственного заведения в Сан-Рафаэле по-настоящему высшего разряда. Чтобы стать «почетным мушкетером», твой доход должен исчисляться пятизначной цифрой. Но дело не только в этом: если у тебя не голубая кровь, не надейся попасть в его члены. Возможно, у Криди есть и кое-что еще, кроме перечисленного, но в общем, я думаю, ты получил достаточное представление.

— Криди живет в городе?

— Он не так беден, чтобы дышать парами бензина, смешанного с ароматом нагретого асфальта. У него особняк на побережье залива Тор-Бэй. Если ехать прямо по берегу, то отсюда будет не больше пяти миль. Маленькая такая хибарка с двадцатью пятью спальнями и бассейном, где вполне способен разместиться ударный авианосец. Чтобы не скучать, хозяин распорядился построить шесть теннисных кортов и разбить зоосад со львами и тиграми. Сорок человек прислуги ежедневно готовы разбиться в лепешку; чтобы ему угодить. Обзавелся Криди и частным портом, совсем крохотным, который только-только и вмещает яхту-игрушечку водоизмещением в каких-то четыре тысячи тонн.

— Наш богач женат?

— Конечно. — Гривс брезгливо сморщил нос. — Помнишь Бриджит Бленд, кинозвезду? Так это она.

Я смутно припомнил, что видел эту красотку однажды в каком-то чепуховом фильме. Если мне не изменила память, года четыре назад на фестивале в Каннах она произвела маленькую сенсацию, торжественно въехав на лошади в вестибюль отеля «Мажестик» в одной прозрачной накидке. Бросив вожжи изумленному клерку, наездница слезла с коня, вошла в лифт и скрылась в своем пятикомнатном номере. Бриджит Бленд снималась в кино года два, потом неожиданно исчезла. По сведениям, просочившимся в печать, она славилась чрезвычайно необузданным нравом и склонностью к эпатажным выходкам.

— Что у тебя может быть общего с Криди? — спросил Гривс заинтересованно.

— Ничего, — ответил я. — Это имя как-то упомянули при мне, и я заинтересовался, кто это такой.

Гривс посмотрел на меня еще раз, задумчиво кивнул и вышел.

Оставшись один, я вытянулся на кровати и закурил. Джек сообщал в телеграмме, что в Сан-Рафаэле ему предложили на редкость выгодную работу. Если клиентом был Ли Криди, тогда действительно пахло большими деньгами. Но зачем, спрашивал я себя, понадобилось человеку с таким солидным положением в обществе, как Криди, нанимать незнакомого сыщика, да еще из чужого города, что находится в трехстах милях от его дома? Будь у меня аналогичный банковский счет, я мог бы купить «Пинкертона» и в придачу пару других детективных агентств поменьше.