Том 27. Письма 1900-1901

Мне мешают писать это письмо, всё ходят ко мне. Поклонись Ольге Германовне и детишкам, пожелай им от меня всего хорошего. Будь здоров; всё устроится, конечно, и всё будет благополучно.

Мать здорова. Новостей нет.

Твой А. Чехов.

Если есть свободное время, то пиши мне, я буду отвечать.

На конверте:

Ярославль. Его Высокоблагородию Михаилу Павловичу Чехову.

Романовская ул., д. Никольского.

Васильевой О. Р., 6 марта 1901 *

3316. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ

6 марта 1901 г. Ялта.

6/19 марта 1901.

Ялта.

Многоуважаемая Ольга Родионовна, неужели, неужели Вы еще в Ницце? А я давно уже послал Вам письмо в Женеву ^* , полагая, что Вы давно уже там; и адресоваться-то к Вам я велел в Одессе насчет имения — в Женеву. Уж не роман ли у Вас в Ницце?

Когда я проезжал через Одессу ^* , там был снег, пропасть снегу, как в Иркутске, и холодно. В Одессе я поговорил с редактором «Одесских новостей» ^* насчет продажи Вашего имения, редактор рекомендовал одного человечка, которого я и послал, сказавши ему, чтобы он не беспокоил Вашего старика ^* и ничего бы не говорил ему. Сей посланный мною человек сказал мне, между прочим, что дела в Одессе сильно пали и что цена недвижимых имуществ опустилась в этом году чуть ли не на одну треть. Я на это ему сказал, что продавать Вы не спешите и что если теперь нельзя продать подороже, то можно будет подождать. Ведь так?

Я был нездоров немножко в Ялте ^* . Погода здесь чудесная, летняя, я очарован, хотя и сильно кашляю.

Смотрите, напишите же мне, когда Вы уезжаете из Ниццы. Конечно, за книги, которые Вы желаете прислать мне, т. е. не прислать, а присылать, я Вам благодарен бесконечно. Две английские книжки ^* мною получены и уже отправлены в Таганрог.

Пришлите мне фотографию моей дочери, пожалуйста. Только не в шубе, а в том самом платьишке, в каком она была тогда при мне ^* , и с той же необычайно широкой улыбкой.

Крепко жму Вам руку и желаю всего, всего хорошего. Будьте здоровы и счастливы.

Ваш А. Чехов.

Из Одессы Вам напишут или уже написали в Женеву (я там дал Ваш адрес — в Женеву).

Книппер О. Л., 7 марта 1901 *

3317. О. Л. КНИППЕР

7 марта 1901 г. Ялта.

7 март 1901.

Я получил анонимное письмо, что ты в Питере кем-то увлеклась ^* , влюбилась по уши. Да и я сам давно уж подозреваю, жидовка ты, скряга. А меня ты разлюбила, вероятно, за то, что я человек не экономный, просил тебя разориться на одну-две телеграммы ^* …Ну, что ж! Так тому и быть, а я всё еще люблю тебя по старой привычке, и видишь, на какой бумажке пишу тебе ^* .

Скряга, отчего ты не написала мне, что на 4-й неделе остаешься в Петер<бурге> ^* и не поедешь в Москву? А я всё ждал и не писал тебе, полагая, что ты поедешь домой.

Я жив и, кажется, здоров, хотя всё еще кашляю неистово. Работаю в саду, где уже цветут деревья; погода чудесная, такая же чудесная, как твои письма, которые приходят теперь из-за границы ^* . Последние письма — из Неаполя. Ах, какая ты у меня славная, какая умная, дуся! Я прочитываю каждое письмо по три раза — это minimum. Итак, работаю в саду, в кабинете же скудно работается; не хочется ничего делать, читаю корректуру ^* и рад, что она отнимает время. В Ялте бываю редко, не тянет туда, зато ялтинцы сидят у меня подолгу, так что я всякий раз падаю духом и начинаю давать себе слово опять уехать или жениться, чтобы жена гнала их, т. е. гостей. Вот получу развод из Екатеринославской губ. ^* и женюсь опять. Позвольте сделать Вам предложение.

Я привез тебе из-за границы духов, очень хороших. Приезжай за ними на Страстной. Непременно приезжай, милая, добрая, славная; если же не приедешь, то обидишь глубоко, отравишь существование. Я уже начал ждать тебя, считаю дни и часы. Это ничего, что ты влюблена в другого и уже изменила мне, я прощу тебя, только приезжай, пожалуйста. Слышишь, собака? Я ведь тебя люблю, знай это, жить без тебя мне уже трудно. Если же у вас в театре затеются на Пасхе репетиции ^* , то скажи Немиров<ич>у, что это подлость и свинство.

Сейчас ходил вниз, пил там чай с бубликами. Получил я письмо из Петербурга от академика Кондакова ^* . Он был на «Трех сестрах» — и в восторге неописанном. Ты мне ничего не написала об обедах, которые задавали вам ^* , напиши же хоть теперь, хотя бы во имя нашей дружбы. Я тебе друг, большой друг, собака ты этакая.

Получил сегодня из Киева от Соловцова длинную телеграмму ^* о том, что в Киеве шли «Три сестры», успех громадный, отчаянный и проч. Следующая пьеса ^* , какую я напишу, будет непременно смешная, очень смешная, по крайней мере по замыслу.

Ну, бабуся, будь здорова, будь весела, не хандри, не тужи. От Яворской и я удостоился: получил телеграмму насчет «Дяди Вани»! ^* Ведь она ходила к вам в театр с чувством Сарры Бернар, не иначе, с искренним желанием осчастливить всю труппу своим вниманием. А ты едва не полезла драться!

Я тебя целую восемьдесят раз и обнимаю крепко. Помни же, я буду ждать тебя. Помни!

Твой иеромонах Антоний.

Марксу А. Ф., 7 марта 1901 *

3318. А. Ф. МАРКСУ

7 марта 1901 г. Ялта.

7 марта 1901 г.

Ялта.

Многоуважаемый Адольф Федорович!

Несколько дней назад я уже послал Вам копию со списка рассказов моих, разделенных на томы ^* , теперь же прошу Вас исключить из этого списка рассказ «Белолобый», который вошел в III том ^* . Во всем остальном список верен.

Возвращая Вам последнюю часть корректуры IV тома ^* , прошу Вас сделать распоряжение ^* , чтобы типография выслала мне корректуру конца «Степи», рассказа «Тина» и начала рассказа «Тайный советник» — корректуру, которая почему-то мне не была выслана, хотя, судя по присланному оригиналу, IV том уже весь набран, тем более должна быть набрана его середина.

Пожелав Вам всего хорошего, остаюсь искренно Вас уважающим и преданным.