Том 6. Стихотворения

1931

Кучино

5

В Бездну Безвременья Падай, — — Из бездны Безвременья, — — Непеременною сменой, — Кольцо Бытия! Прядай, Седая Струя — — Из безвременья — На бытие мое! Ты, — незнакомое Время, Обдай мне лицо Своей Пеною! Мертвенный немень, — Рыдая, Я Падаю! Времени Нет уже… Падаю В эту же — — Бездну Безвременья.

1929

Кучино

6

Я обменял свой жезл змеиный

На белый посох костяной.

В.Брюсов

Туманы, пропасти и гроты… Как в воздух, поднимаюсь я: Непобедимые высоты — И надо мной, и вкруг меня… У ледяного края бездны Перебегает дым сквозной: Мгла стелится передо мной. Ударился о жезл железный Мой посох бедный, костяной — И кто-то темной, из провала Выходит, пересекши путь; И острое скользнуло жало, Как живоблешущая ртуть; И взрывом дьявольского смеха В раскаты бури снеговой Ответствует громами эхо; И — катится над головой Тяжеловесная лавина… Но громовой, летящий ком Оскаленным своим жерлом Съедает мертвая стремнина. И вот уж — в пасти пропастей Упали стоны урагана; Скользнули на груди моей, Свиваясь, лопасти тумана, — Над осветленной крутизной, Затаяв ясными слезами… И кто же? …Брат передо мной С ожесточенными очами Склонялся; и железный свой Он поднял жезл над головой… Так это ты?.. …Не изумленный, Знакомый протянулся так: И жезл упал, не обагренный, На звонкий, голубой ледник. — «Зачем ты с ледяных окраин Слетел, как кондор, месть тая, — Исподтишка. Зачем, как Каин, Ты руку поднял на меня? Как трепетанье коромысла, Как разгоранье серебра, — Твои двусмысленные смыслы, Твоя опасная игра!» — «Мы горных искусов науку И марева пустынных скал Проходим вместе», — ты сказал… Братоубийственную руку Я радостно к груди прижал. Твои исчисленные мысли В туман раек точенный повисли, Как грани горного ребра; И ты, двуликий, — свет и мгла, — На грани и добра, и злa. Пусть шел ты от одной долины, Я от другой (мой путь — иной): Над этой вечной крутизной На посох бедный, костяной Ты обменяешь жезл змеиный. Нам с высей не сойти, о маг; Идем: наш одинаков шаг… Стоят серебряные цепи, Подняв в закат свои огни; Там — лeдяныx великолепий Оденем чистые брони. Поэт и брат, — стезей порфирной — В снега, в ветра, — скорей, — туда — В зеркальные чертоги льда И снегоблещущего фирна.

1909, 1929

Бобровка

7

Проклятый, одинокий Бег, — В косматый дым, в далекий Снег… Обвалы прядают, Как молот: И — скалы падают; И — холод. Переползает Злая тень; Как меч, перерезает День; И вниз, Как зеркало стальное, Ледник повис Броней сквозною. С тропы крутой — Не оборвись! Ясна обрывистая Высь… Седая, гривистая Лопасть — Слетает: стой!.. Чернеет — пропасть. Бежишь, смеясь; Сквозной ручей Поет, сребрясь Струной: «Ничей!» Над мутью сирой Лед зернистый Слетел порфирой Серебристой. Луч солнечный Пропел над тьмой… Омолненный, — Слепой; немой, — Как кондор, над ужасным Пиком, Прозолотел прекрасным Ликом. Неизъяснима — Синева; Как сахарная Голова, — Сребрея светом, Как из пепла, — Гора из облака Окрепла …………… Истают быстрые Года, Как искры Золотого льда, — Под этой звездной Пеленою, — Над этой бездной Ледяною

1907 1929

Москва

Землетрясение

Как — пыли — — Вьет! Как — — Тени Пали В пропасти!.. Как — — Ветер — — Из ковыли — — В дали — — Рвет — — Платана — — Лопасти! Как — — Из тумана — — Пены Нижут — — Взмои — — Перегонных — Вод! Так — — Смены Поколений — — Слижут Мглой Плененный Род… Круги — — Миров — — Нарушены… Беги! И — верть! И — смерть! Дома — Разрушены… Сама — — Не держит — — Твердь… Дым — На полях. Сухие Мяты, Тьмы… Бежим — — Куда-то, — — Тьмой — — Объяты, — — Мы!

1903, 1930

Леопардовая лапа

Пыль косматится дымом седым; Мир пророчески очи огнит; Он покровом, как дым, голубым В непрозорные ночи слетит. Смотрит белая в тухнущий мир Из порфировых высей луна; Солнце — выбитый светом потир, — Точно выпитый кубок вина. Тот же солнечный древний напев, — Как настой, золотой перезвон — Золотых, лучезарных дерев В бирюзовый, как зовы, мой сон. Тот же ветер столетий плеснул, Отмелькал ожерельями дней, — Золотистую лапу рванул Леопардовой шкуры моей.

Июнь 1903, 1931

Сумасшедший

Я — убежавший царь; Я — сумасшедший гений… Я, в гаснущую гарь Упавши на колени, — Всё тем же дураком Над срывом каменистым Кидался колпаком С заливистым присвистом; Влез на трухлявый столп В лугах, зарей взогненных; И ждал народных толп Коленопреклоненных. Но вышли на луга, В зубах сжимая розы, Мне опустив рога, Испуганные козы. В хмуреющую синь Под бредящим провидцем — Проблеяли: «Аминь!» Пристукнули копытцем.

Август 1903, 1931

Могилы их

Памяти М.С. и О.М. Соловьевых

— «Пора, пора!» — Фарфоровые розы В рой серебра С могилы их зовут. — «Пора, пора!» Стоят, как дым, березы. Ветра, как дым, Седым порывом рвут. Играет прах; Бряцает взмах кадила… Рой серебра, Осолнечная брызнь… Над нами — глаз — Лазоревая сила! Над нами, в нас — Невидимая жизнь!

1903, 1931

Владимиру Соловьеву

Тебе гремел — и горный гром Синая; Тебе явился бог… Ты нас будил: твоя рука сквозная Приподымала рог. Как столб метельный, взвившийся воздушно Из бури снеговой, — Не раз взлетал над чернью равнодушной Огромный голос твой. Стою, осыпан белокрылой, свежей, Серебряной пургой… Мне сны твои, — здесь, над могилой, — те же, Учитель дорогой! Лазурные, невидимые силы Над родиной — взойдут! Пускай ветра венок с твоей могилы С протяжным стоном рвут. И тот же клич тысячелетней злобы, Как бич, взметает мгла… Ночь белые, атласные сугробы На гробы намела. Я слушаю слетающие звуки: Вздыхая мне венком, Бросая тень, мне простирая руки Над красным фонарьком, Твой бедный крест, — здесь, под седой березой, — Из бледной бездны лет, — О камень бьет фарфоровою розой: «О Друг, — разлуки нет!» И бледных лент муаровые складки. Как крылья, разовьет: Спокойно почивай: огонь твоей лампадки Мне сумрак разорвет.

1903, 1931

Лето

1

Над одуванным бережком Жарой струит: переливает: Пушинки легкие летком В летениик белый улетают. Вскипит зеленый лепетай, Ветвистым лапником присвистнет; Звепеньем комариных стай Густой ознойный воздух виснет, — Над пересушенным листом И над муругим мухомором… В полях пройдет пустым винтом; Дохнет: полуденным измором.

2

Высокий вихорь пылевой, Народ ругая, но… не очень, — Густой, косматый головой Взвивает чернохохлый клочень; Затеяв дутый пустопляс, Заколобродит по дорогам, Задует мутью в рот и в глаз; И — разрывается над логом.

3

Тропой обрывистой меня Из дня уводит в прелый тинник — Глухая, хрусткая лазня Сквозь сухорукий хворостинник; Журчит железистый ржавец; И — моховатое болото, Где из гнезда шипит птенец, — Слепой, бесперый, желторотый; И там, где травы — ползунки, Где в жар пересыхают броды, Там — сероперые чирки; И — пестроперые удоды.

4

Уже слезливые кусты — Алмазноглазы, сыры, сыты; Уже с небесной высоты Слезятся в вечер лазулиты. [41] И молний миглая игра Очнется к ночи; месяц — льдинка… И — ночи первая пора… И — неба первая звездинка.

1904, 1920

Петел

1

И ночи, и дни Как в туманах… Встал Алый, коралловый Рог! Я — устал, Изнемог; Ноги — в ранах… Лай психи… Огни… Город — гроб… Иглы терний — Рвут лоб. Свете тихий, Вечерний!

41

Топаз