Том I: Пропавшая рукопись

— Я несу ответственность за братьев и родню! note 93 И за тех, кого принял под свое покровительство!

— Не все так понимают договор… — Аш отъехала немного, чтобы видеть его лицо. — Но вы понимаете его именно так, да?

Наблюдая за выражением его лица, она утвердилась в своем мнении: люди не раздумывая пойдут за Джоном де Виром. И только спустя долгое время, когда будет уже поздно, станут удивляться сами себе.

Аш глубоко вздохнула, ей почему-то стало тесно в кольчуге. Счастливчик зафыркал, раздувая ноздри. Аш машинально отклонилась назад, придерживая его, и посмотрела вниз: что так взволновало ее коня?

Note93

Родство — для феодального магната это понятие включает зависимых от него лордов, носящих его цвета; его политических союзников и любые коммерческие контакты, зависящие от его милости и фавора.

В двух ярдах перед ними шеренга утят выбралась на берег и шлепала через булыжники. Возглавляемые мамой-уткой, трепеща крылышками, пронзительно пища, они направлялись к мельнице, стоящей на другой быстротекущей реке, в дальнем углу треугольной площади. Двенадцать бургундских рыцарей, английский граф, его благородные братья, виконт, женщина — капитан наемников и ее эскорт — все придержали поводья и ждали, пока девять утят прошествуют мимо.

Аш выпрямилась в седле и собралась заговорить с Джоном де Виром. И тут увидела герцогский дворец. Вздымающиеся ввысь готические стены, контрфорсы, остроконечные башни, голубые черепичные крыши; в небе развевалось не меньше сотни флагов.

— Ну, мадам, — чуть улыбаясь, сказал граф Оксфорд, — двор Бургундии не похож ни на какой другой двор в христианском мире. Посмотрим, что скажет герцог о моей девочке и ее Голосах.

Спешившись, она оказалась лицом к лицу со взмокшим от пота пешим Годфри Максимиллианом: он встал в строй под ее знамя рядом с остальными людьми Томаса Рочестера.

Когда въехали во дворец, ее поразило пространство, огороженное каменными стенами. Между длинными узкими стрельчатыми окнами поднимались вверх группы стройных колонн; вся каменная кладка свежая, белого и бежевого цвета; все это, освещенное послеполуденным солнцем, было похоже на причудливые пчелиные соты.

Она закрыла разинутый рот и, то и дело оступаясь, следовала за Джоном де Виром, когда зазвенел горн и герольд объявил их имена и чины так громко, что заколыхались знамена, висевшие на всех стенах зала; к ней повернулись сотни лиц, на нее смотрели богатые и обладающие властью мужи.

Все были в одеждах синего цвета.

Она завороженно смотрела на шелка цвета сапфира, аквамарина и королевский синий, на бархат цвета индиго и зеленовато-голубой, на приплюснутые береты дуэний глубокого цвета полуночного неба и на длинное одеяние цвета Средиземного моря, что было на Маргарет Йоркской. Ноги сами несли ее за графом Оксфордом; Годфри наклонил бородатую голову и быстро шепнул ей на ухо:

— Тут визиготы.

— Что?

— Какая-то их делегация. Или посольство. Никто не знает, в каком статусе.

— Здесь? В Дижоне?

— Говорят, с полудня.

— Кто именно?

Годфри перевел свои янтарные глаза на окружающую их толпу:

— Я имена не смог купить.

Аш нахмурилась. Она не замечала ослепительной роскоши бриллиантовых эмблем на шляпах дуэний, шитых золотом и серебром воротников на благородных шеях, изготовленных из меди модных брелоков на камзолах молодых рыцарей, тонких, как паутина, льняных вуалей благородных дам.

Все, все в синем, вдруг пришло ей в голову. На ней была синяя бархатная накидка, и то ладно — хоть цвет в тон моде. Она мельком взглянула на четырех братьев де Вир и Бомона, сталь боевых доспехов этих родовитых англичан блестела на фоне бархата и шелков бургундских придворных.

— Годфри, кто здесь? Не говори, что не знаешь. У тебя тут черт знает какая сеть своих осведомителей! Ну кто?

Неторопливо он отступил на шаг по кафельному полу, по расположенным в шахматном порядке плиткам. Она не могла дальше допрашивать его, не желая нарушить порядок расположения гостей в зале и этим обратить на себя внимание. Она сжала кулаки, целую секунду ей больше всего хотелось его ударить.

— Ваша светлость, — она говорила, не глядя в лицо англичанина, — знаете, что здесь делегация визиготов?

— ……!

— Это надо понимать так, что вы, ваша милость, не в курсе?

Их повели дальше, в глубь большого зала. Там было еще больше необычного: в нишах висели картины, стены увешаны гобеленами с изображением охотничьих сцен, но Аш ничего этого не воспринимала. Благородная архитектура: стрельчатые окна; группы стройных колонн — как связки стеблей; прозрачное стекло окон, через которые были видны крыши других флигелей герцогского замка и тонкие вертикальные бело-золотые каменные флероны, устремленные прямо в полуденное небо. Архитектура словно воспаряла над роскошью комнат.

Мимо окна, трепеща крыльями, пролетела стая голубей. Аш посмотрела себе под ноги, замедлила шаг. Сзади на нее налетел Дикон де Вир и больно отдавил пятки. Оба эскорта — ее и де Виров — расступились и пропустили вперед всех братьев, чтобы они встали рядом с графом Оксфордом. Годфри держался позади, лицо его было спокойным, глаза не выдавали никаких чувств — а он, несомненно, испытывал сильные чувства в присутствии такого собрания церковнослужителей, знатных бургундских дворян и их дам.

Аш огляделась, но не заметила визиготов — ни одежды их, ни снаряжения.

Джон де Вир преклонил колена, его сопровождение — тоже; Аш коснулась пола одним коленом и поспешно стащила с головы шляпу.

На герцогском троне сидел моложавый человек в белом камзоле с рукавами-буф и в белых лосинах и, наклонив голову, беседовал с другим, стоявшим у его локтя. По его несколько скорбному лицу и черным волосам до плеч, с прямой челкой, Аш поняла, что это, должно быть, он: Карл, герцог Бургундский, номинальный вассал Людовика Девятого, затмевавший своим великолепием почти всех королей.

— Итак, день неблагоприятен? — отчетливо произнес герцог, как бы не заботясь, что его частный разговор может быть услышан другими.

— Нет, сир. — Человек, стоявший у его локтя, отвесил поклон. На нем была длинная, лазурного цвета полутога, руки торчали из длинных, до пола, рукавов, в руках он держал бумаги, разрисованные кругами и квадратами. — Я бы сказал, предоставляется возможность отомстить давнему злу.

Герцог знаком отослал его и откинулся на спинку трона, глядя со своего помоста на коленопреклоненных англичан. Его простое белое одеяние выделяло его среди придворных. Аш подумала: «Белый цвет означает добродетель — вероятно, сегодня его день предстать благородным, или рыцарственным, или добродетельным. Интересно, какими же кажемся мы все?»

Герцог приветливо заговорил:

— Милорд Оксфорд.

— Сир, — Де Вир поднялся с колен. — Я имею честь представить вам своего капитана наемников.

— Сир, — Аш поднялась с колена. Позади нее Томас Рочестер и Эвен Хью в мундирах отряда Лев Лазоревый; Годфри с Псалтырью в руках. Волосы у нее были зачесаны на левую сторону, она убедила себя, что так будет не видна заживающая рана.

Сидящий на герцогском троне довольно угрюмый молодой человек, по виду не старше тридцати лет, note 94 наклонился вперед, опираясь одной рукой о подлокотник трона, и уставился на Аш темными, почти черными глазами. Его бледные щеки чуть порозовели:

Note94

Родился в Дижонс в 1433 году. В это время принцу Карлу было на самом деле 43 года.