Тонкая стена

— Зигфрид, опусти его на землю! Это я!

Я вслушался и внезапно все понял. К нам обращался сам Хранитель Сент. Он не стал дожидаться конца сеанса связи и послал нам встречное сообщение. Именно его мощи и не выдержала до предела вымотанная этими днями Хельга. Но Сент не удовольствовался одним голосом. Вскоре в стылом воздухе проявились черты его лица. Вечевар улыбнулся косой улыбкой.

— Ну, здравствуй, Сент.

— Хранитель Сент! — гневно крикнул Зигфрид.

— Тогда уж убийца Сент. Я никогда не видел тебя, но мать часто рассказывала, как выглядел тот, кто приказал заморозить моего отца «ледяным дыханием». Я Вечевар, сын Рогнеда. Уж его-то ты точно помнишь.

К моему удивлению, Сент совсем не оскорбился.

— Я помню твоего отца, Вечевар. И не буду оправдываться перед тобой за то, что было в те годы. Но поверь мне, изменился я. И Лагенвельт тоже изменился.

— Куда больше, чем мы с тобой думали, Сент. Ты слышал доклад своего клеврета. И я пришел к вам, чтобы сказать, что сегодня мы с тобой больше не враги.

Всебыли увлечены разговором Хранителя с гостем, что совсем не обратили внимания на Любаву. А та оттолкнула пытавшегося его удержать Вечевара и отбежала в сторону.

— Отец, ты — Хранитель Ключа! Одного твоего слова достаточно, чтобы пришли в движение все наши поселения. То что ты делаешь предательство! Кто-нибудь знает, что ты здесь? Гиляр, Вестана, Беркут? Ты говорил с ними?

— Да, доченька. И все они согласились со мной.

— Не верю, отец. Ты, должно быть, опоил их какой-нибудь дурман травой. Я вывалялась в такой грязи, чтобы выполнить ваше задание, спала с этим грязным старикашкой Велимиром, унижалась, изворачивалась и хитрила ряди нашего великого дела. А ты сейчас стоишь передо мной и утверждаешь, что все эти скоты, убивавшие твоих же братьев и сестер, нам больше не враги? Зачем тогда было все вот это?

Лицо Вечевара передернула нервная судорога.

— Когда я собирался сюда, твоя мать говорила мне, что ты плюнешь мне в лицо. Если тебе будет от этого легче — плюнь. Но придет день — и ты поймешь, что я прав. У нас нет выбора. Если сейчас я не сделаю того, зачем пришел, нас ждет ужас пострашнее гнева Рамса.

Любаваупрямо помотав головой, демонстративноуселась на противоположную сторону костра, подальше от отца.

Сент вместе с нами молча слушал этот диалог. Мне показалось, что в какой-то момент он внимательно посмотрел на меня, но…Но нет, он просто обвел нас взглядом. Наконец он медленно вымолвил:

— Подождите. Вечевар сам пришел к вам. Пора и нам с Велимиром прибыть к вашему костру. Расступитесь с восточной стороны. Мы можем явиться неожиданно, и я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал.

Мы отступили к западной стороне поляны. Это была не самая удобная позиция. Теперь нам в лицо дул колючий ветер, приносивший с собой клубы дыма от костра. У меня сразу заслезились глаза. Сквозь марево я увидел, как зашевелилась и встала Хельга, держась одной рукой за правую сторону головы. Потом из-за ствола ближайшей сосны мне в глаза ударил яркий свет восходящего солнца, и я наклонил голову. Где-то в лесу гулко крикнула птица. Потом еще одна. Внезапно ветер стих и я услышал голос Сента:

— Земной вам поклон, ребята. Спасибо! И от меня и от Велимира спасибо!

Я, прищурившись посмотрел вверх. Сент, словно не обращая внимания на Вечевара и Любаву, стремительно вышел на поляну и крепко, по-мужски обнял Зигфрида.

— Как же я рад, что ты жив, старый черт!

Похоже, Хранитель был рад видеть нас всех. Обнял он и меня и Мойшу, хотя для того чтобы обнять лешего, ему пришлось чуть ли не присесть на корточки, и Хельгу. Следом за ним шел Велимир. Он не обнимался с нами, а прикасался к нашим лбам магическим жезлом. Все это очень напоминало процедуру награждения. Знать бы только — чем? На этот невысказанный вопрос дал ответ Сент.

— Это Кремень-Жезл, друзья мои. Вы заслужили эту честь.

Я задохнулся от волнения. Кремень-Жезл! За созданием каждого из них стояли столетия работы Хранителей. О них слагали легенды. Прикосновение этого жезла доводило до высшей степени совершенства те магические таланты, которыми каждый из нас был отмечен. С этой минуты в нашей части Лагенвельта, а может и во всем нашем мире, не было специалиста дальней связи лучше, чем Хельга, боевого мага лучше, чем Зигфрид и повелителя животных лучше, чем Мойша.

Наконец Кремень-Жезл коснулся и моего лба. И что? Кем стал теперь я? Лучшим специалистом по магической механике? И кому это было нужно? Вот так мое дурацкое увлечение достигло совершенства. Я бы предпочел что-то более привычное и традиционное. Например, предсказание будущего. Да черт возьми, любовную магию, наконец. От обиды у меня перехватило в горле. Но тут я заметил, что все остальные члены бригады, да и Сент с Велимиром смотрят на меня с уважением, а Мойша…В его глазах проглядывал, как мне показалось, страх. Сент улыбнулся.

— Практикант, как же я завидую тебе!

Я не понял, чему он завидует, но на всякий случай натянуто улыбнулся.

И тут же послышался хриплый голос Вечевара.

— Ну что, генералы? Раздали своим бойцам цацки? Пора и о деле поговорить.

— Будем говорить при них? — вполголоса спросил Сента Велимир.

— Да. Нам с тобой сейчас больше надеяться, похоже, не на кого. — так же вполголоса ответил Сент и повернулся к Вечевару.

— Ну, Хранитель Ключа, давай говорить.

— Мы больше не враги, Сент. Но мы и не друзья. У нас просто совпали интересы. Ганс фон дер Хонник опасен для всех нас. Гнилая кровь его рода наложилась в нем на неожиданно острый ум и полководческий талант. Это животное, вооруженное оружием Грубого Мира и залезшее мордой в бездонную денежную кормушку троллей. С ним невозможно договариваться.

— И что ты предлагаешь? — спросил Сент.

— Если ты не хочешь, чтобы тебя пристрелили из-за угла — а ты смертен, Сент, хотя Властелины и наделили тебя даром долгожительства — мы должны сейчас поддержать русинов.

— И получить второго фон дер Хонника? — ехидно спросил Велимир. — Хрен редьки не слаще.

— Действительно, не слаще. Как ты предлагаешь его остановить?

— Маленькая случайность…Все как обычно…

— Хорошо. Но тогда ты получишь во главе их войска его советника Эссена. Или тролля Катца. Кто платит, тот и заказывает музыку.

— Не дай бог нам такого поворота. Получить вместо фон дер Хонника этого бездушного и расчетливого истукана без эмоций и слабостей. По крайней мере, если у нас будет время, мы сможем внедрить в число постельничьих Ганса нашего сукина сына или сукину дочь с неутомимой попкой и стальной хваткой. — улыбнулся Сент.

У меня по спине пробежал неприятный холодок. Меня покоробил цинизм Главного Хранителя. Как легко эти люди — а может, уже и не люди? — обсуждали людские судьбы!

— И все равно, я против. — Велимир смахнул снег с комля поваленного дерева посреди поляны и уселся на него. — Он мне ничего не доказал. Сент, у нас ведь есть выбор.