Тонкий лёд

– Она за тридевять земель отсюда. Местные еноты куда опаснее. Я тут собралась изловить одного и переправить на мусорную свалку. Он решит, что попал в рай.

– Так вот, этот кооператив...

– Нет, Дик, спасибо, он мне не по карману.

– Мэгги, мы же одна семья, а родственники должны помогать друг другу. Продай мне участок Джубала, я дам хорошие деньги. Кроме того, у тебя, кажется, оставались приличные вклады.

– Осталось у меня что-нибудь или нет - не твое дело, дражайший кузен. А теперь мне действительно пора. У меня гости.

– Гости? Мэри Маргарет, кто...

– Ах да, ты случайно не знаком с агентом по недвижимости Г. Дж. Уилкерсоном?

В трубке воцарилось молчание. Через некоторое время послышалось короткое:

– А что?

– Он позавчера заходил, - ответила Мэгги, довольная, что так ловко сбила спесь со своего надутого родственничка.

– Советую тебе все дела, касающиеся твоей собственности, передать в мое распоряжение. Об Уилкерсоне ходит дурная слава: он скупает землю по дешевке, а потом перепродает, с чего жирует сам и кормит орду прихлебателей.

– Фу, как не стыдно, - вкрадчиво произнесла Мэгги, уже не скрывая насмешки.
– Ведь это так неэтично!

– И потому, Мэри Маргарет...

Она не желала больше слушать и тихо повесила трубку. Ее плечи поднялись и опустились в глубоком вздохе. Она обернулась и встретила пристальный взгляд Сэма.

– А ты как думаешь?

– О чем ты?
– Сэм поднял брови, чернота которых, при его седых волосах, казалась странной.

– Хочу знать твое мнение, Великий Инквизитор. Дик считает, что, раз он моя единственная родня к югу от Бостона, он имеет право вмешиваться в мою жизнь.

– Полагаю, ему не нравится, что ты живешь здесь одна?

– Ему плевать.

– А твоим родителям?

– Нравится ли им?
– Мэгги опять вздохнула, взяла из коробки щенка и поднесла к подбородку.
– Надеюсь, ты успел заметить, что я давно не ребенок.

– Успел. И все же их беспокойство можно понять. Я знаю тебя всего пару недель - и то беспокоюсь.

Мэгги посадила щенка назад, к матери. Принцесса успела съесть два куска рыбного филе и миску овсянки, и вид у нее был вполне удовлетворенный.

– Не надо обо мне беспокоиться. Я ценю твою заботу, но не нуждаюсь в ней. Я уже много лет сама о себе забочусь.

Сэм с негодованием стиснул ее плечи и повернул к себе так, что она не могла избежать его взгляда.

– Ты сама предлагала поговорить, помнишь? Не надейся, что тебе удастся так просто от меня отделаться. Стоит мне приблизиться, как ты обдаешь меня холодом, но я ни за что не поверю, что причиной тому твое равнодушие. Хочешь, чтобы я ушел, - скажи. Я уйду. Нет желания выяснить, что между нами происходит, - тебе стоит только указать мне на дверь. Я не мазохист.

Вот она, возможность от него избавиться. Надо лишь попросить его оставить ее, и просьба будет исполнена.

Но это выше ее сил.

– Пусти, плечи вывернешь. Мне нужно собраться с мыслями, а ты мешаешь.

Сэм отпустил ее, извинился, выругался и снова извинился. Мэгги едва сдерживалась, чтобы не броситься ему на шею.

– Мне предоставлено слово, а я даже не знаю, с чего начать.

– Может, с начала?

– Что ж... Я родилась крупной, семь фунтов и три унции весом, двадцать два дюйма ростом от макушки до самых...

– Мэгги, - предостерегающе прервал ее Сэм.

– К учебе я была безразлична, кроме математики и рисования. Нелепое сочетание, но польза от него была. Я работала брокером, теперь я скульптор точнее, резчик по дереву, овеянный славой своих бессмертных творений...

– Кстати, о брокерстве. Мне трудно представить тебя в другой обстановке, но я всегда чувствовал, что и здесь ты не у себя дома.

Мэгги вздохнула. Она сидела у стола, повернув стул так, чтобы можно было видеть собак.

– Половина меня здесь у себя дома, а другая половина больше не знает, где ее дом. И никто не знает.

– А твой муж? Он тоже был брокером?

– Адвокатом. Мы с Карлайлом познакомились, когда я только начинала делать карьеру. Видишь ли, мой отец имеет большой вес в финансовых кругах, и меня, естественно, ожидало блестящее будущее. Как знать, может быть, в конце концов так и случилось бы. Карр считал брак со мной большой удачей, а успех значил для него очень много. Кофе?

– Что?

Словно оправдывая передышку, Мэгги встала, налила кофейник воды, всыпала полчашки молотого кофе и поставила на огонь. Потом достала две чашки и банку молока.

– Наверное, во мне есть то, что Джубал называл "дункацской косточкой", это и помогало мне держаться. Мы с Карром беспрерывно соперничали друг с другом, только я первое время этого не замечала. Если ему доставалось перспективное дело, я должна была" соответствовать, и наоборот. Мы словно бежали наперегонки, но в один прекрасный день я почувствовала, что устала. Я плохо спала.
– Карр проводил много времени вне дома.

Из-за давления постоянно болела голова, я шеи не могла повернуть и жила на "Маалоксе". Потом меня назначили младшим вице-президентом, и отец был счастлив до небес. Карр говорил, что в фирме "Дин Апхэм Росс" младших вице-президентов больше, чем цветков в горшках, но я все равно радовалась... Сэм, зачем я рассказываю тебе всю эту ерунду? Это не имеет к нам никакого отношения.

– Сделай одолжение. Нам еще наверстывать и наверстывать.

Сэм подвинул ее стул поближе к своему, она села и вытянула ногу к собачьей коробке. Боже, сколько в ней изящества, грации - больно смотреть. Карр. Карлайл Лесер. Такое имя пристало какому-нибудь модному парикмахеру, но, наверное, он все-таки был мужчиной, раз сумел ее завоевать. Она никогда не вышла бы замуж за нелюбимого. Кто угодно, только не его Мэгги.

Не трудно догадаться, какое чувство бушевало в его груди. Это была ревность. Безумная, адская ревность, ничего подобного к отцу ребенка Лорель он не испытывал.

И это только подтверждало то, о чем он давно подозревал.

– А потом я забеременела, - просто сказала Мэгги.

Сэм застонал, и она подняла на него удивленные глаза, впервые заметив страдальческие складки у его рта и погасший взгляд.

– Продолжай, - хрипло произнес он, с трудом овладевая собой.

– Мы не планировали детей - во всяком случае, никогда не говорили об этом, но я вдруг почувствовала, что мне нужен ребенок. Именно тогда я поняла, как мало радости мне доставляют моя работа и семейная жизнь. Я устала вкалывать, устала от вечной суеты, не оставлявшей ни минуты, чтобы побыть вдвоем, - не говоря уже о том, чтобы остаться наедине с собой, устала принимать дома исключительно нужных людей.
– Мэгги вздохнула.
– Наверное, я просто устала. Вообще.