Топографии популярной культуры

Упомянутые в статье произведения дают основание полагать, что современный Петербургский текст динамично развивается, формируются новые жанры и субжанры. Подобная активная динамика возникновения и закрепления новых жанров и форм свидетельствует о том, что «локальное чутье» как способ формирования пространства является благоприятной почвой для развития копий, которые стремятся как к упрощению и унификации, так и к обнажению приемов и механизмов жанра. Ключ к пониманию географического образа как системы взаимосвязанных и взаимодействующих знаков, символов, архетипов и стереотипов следует искать в том числе и в проблематике современного Петербургского текста.

Город как вариант особой мифологической системы дает возможность писателю уже нового, XXI века ощутить себя внутри текста. Показательно признание А. Столярова: «Мы (писатели. — М.Ч.) персонажи этого романа, и важно понять свое место в петербургском сюжете. Этот роман пишется непрерывно. И молодые авторы, которые творят в Петербурге, улавливают новые фрагменты этого романа и достраивают физический и метафизический Петербург» (Каралис, Циопа 2008). «Локальное чутье» современных писателей, вошедшее в соприкосновение с литературной традицией, позволило выявить новое аксиологическое содержание Петербургского текста.

Литература

Амусин М. Текст города и саморефлексия текста // Вопросы литературы. 2009. № 1. 152–175.

Анциферов Н. П. Душа Петербурга. Л.: Лениздат, 1990.

Анциферов Н. П. Непостижимый город. СПб.: Лениздат, 1997.

Барзах А. Г. Изгнание знака // Метафизика Петербурга. СПб.: Философско-культурол. исслед. центр «Эйдос», 1993. 76–87.

Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов // Зарубежная эстетика и теория литературы ХIХ–ХХ вв. М.: Издательство МГУ, 1987. 349–422.

Битов А. Г. Полет с героем // Битов А. Пушкинский дом. М.: Текст, 1999. 77–116.

Бродский И. А. Путеводитель по переименованному городу // Бродский И. Собр. соч.: В 4 т. СПб.: Пушкинский фонд, 1997. Т. 4. 50–58.

Генис А. Уроки чтения. Камасутра книжника. М.: АСТ, 2013.

Загидуллина М. В. Мифологизация «недалекого прошлого» как генератор сюжетов «массовой литературы» // КУЛЬТ-ТОВАРЫ: феномен массовой литературы в современной России. СПб.: Санкт-Петербургский институт печати, 2009. 25–32.

Каралис Д., Циопа А. Литература – охранная грамота Петербурга // Невское время. 2008. 15 февраля. 7.

Крусанов П. В. Мертвый язык: Роман. СПб.: Амфора, 2009.

Левенталь В. Маша Регина: Роман. СПб.: Издательская группа «Лениздат», 2013.

Лотман Ю. М. Семиотика города и городской культуры. Петербург: Труды по знаковым системам. Вып. ХVIII. Тарту: Гос. ун-т, 1984. 30–45.

Московская Д. С. Н. П. Анциферов и художественная местнография русской литературы: к истории взаимосвязей русской литературы и краеведения. М.: Наследие, 2010.

Пелевин В. О. Хрустальный мир // Пелевин В. Желтая стрела. М.: Вагриус, 1997.

Ремизова М. Времени нет // Октябрь. 2012. № 4.[Просмотрено 9.12.2013].

Серто де М. Изобретение повседневности. Искусство делать. СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге, 2013.

Смирнов И. П. Олитературенное время. (Гипо)теория литературных жанров. СПб.: Издательство Русской Христианской гуманитарной академии, 2008.

Соболев Д. М. «Топофилия»: культурная география как жанр современной художественной прозы // Международный журнал исследований культуры. 2011 № 4 (5). 136–155.

Столяров А. Малый Апокриф. СПб.: Terra Fantastica, 1992.

Стрижак О. Мальчик. СПб.: Лениздат, 1993.

Топоров В. Без скидок и зубоскальства // Взгляд. 2007. 22 сентября.[Просмотрено 11.11.2013].

Топоров В. Н. Петербург и Петербургский текст русской литературы // Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М.: Прогресс-Культура, 1995. 10–56.

Урицкий А. Такая странная (страшная?) игра… // Новое литературное обозрение. 2008. № 91.[Просмотрено 2.05.2013].

Филиппов Д. Колумб Левенталь // Литературная Россия. № 9. 2013. 1 марта.[Просмотрено 7.11. 2014].

Эпштейн М. Постмодерн в России. М.: Издание Р. Элинина, 2000.

РЕАЛЬНЫЕ И ВООБРАЖАЕМЫЕ МЕСТА

РЕГИОН КАК КУЛЬТУРНО-СИМВОЛИЧЕСКИЙ РЕСУРС. УРАЛ В СОВРЕМЕННОЙ МАССОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И КУЛЬТУРЕ [22]

Марина Абашева

Семиотика места

Проблематика настоящей работы вырастает из схождения нескольких социокультурных процессов. Тенденция к росту регионального самосознания в России 1990–2000-х годов, стимулированная политическим «парадом суверенитетов», недолгой либерализацией и демократизацией, совпадает с естественным стремлением массовой литературы к расширению собственных границ, к освежению и разнообразию устойчивых литературных формул (в терминологии Д. Кавелти). В особой степени это касается литературы приключенческой и фантастической, поскольку экспансия в новые террритории, неизведанные земли отвечает ее собственной жанровой природе. Кроме того, актуализация пространственной периферии связана с характером историко-культурной эпистемы: ситуация постмодерна предполагает кризис метаповествований, от универсальных категорий стремится к частным, локальным.

22

Работа выполнена в рамках проекта П-058 Программы стратегического развития ПГГПУ.

Изучение локальной мифологии как культурно-смыслового ресурса эффективно осуществляется сегодня на стыке литературоведения и гуманитарной географии (Замятин 2004, 2006; Clowеs 2011; Manguel, Guadalupi 1999 и др.), поскольку географическое воображение и транслируется, и порой создается именно литературой. Вместе с тем исследование когнитивных схем ментальной деятельности по производству локальных мифов, стратегий, сценариев (в терминах Е. Клоус (Е. Clowеs)), культурных ландшафтов и территориальной идентичности (в определениях Д. Замятина) во многом аналогично подходам исследователей семиотики пространства (Лотман 1984; Топоров 1983 и др.). Сложившееся в этих концепциях понимание локуса как системы кодов и текстов позволяет обнаружить, что массовая литература работает с уже сформировавшимися знаковыми комплексами, что ее версии локальной мифологии репрезентируют устоявшиеся, архетипические, закрепившиеся в культуре образно-символические решения, воплощающие региональную идентичность. Поэтому необходимо рассматривать конкретные тексты массовой литературы, задействующие культурно-смысловые ресурсы региона, не cтолько с точки зрения их семантики и синтактики (в общем, предсказуемых), сколько в аспекте прагматики, функционирования в широком культурном контексте. Массовая культура «на входе» питает литературу собственным материалом, а потом активно использует литературные продукты в дальнейших коммерчески мотивированных практиках – туризме, экскурсионном деле, массовых зрелищах.

Чтобы проследить механизмы использования топографии и символической географии регионов в массовой культуре, в настоящей работе мы обращаемся к анализу их фунционирования в конкретном – уральском – регионе, рассматривая его как частный случай общей тенденции. Очевидно, что подобные процессы активно формируются и в других культурно оформившихся локальных текстах (Кавказ, Сибирь, Петербург и др.). Сибирь, например, особенно часто становится местом действия в литературе детективной (Строгальщиков 2003) и фантастической (Моренис 2005; Алексеев 2008; Прашкевич 2012). Весьма показательна объединяющая самых разных авторов книжная серия «Сибирская жуть».

Образ Урала обладает высокой отрефлектированностью в литературе и культуре. Обозначим устойчивые черты его «порождающей матрицы».

1) Семантика пограничности региона. Здесь проходит единственная неводная континентальная граница между Европой и Азией. Это видимое отсутствие ландшафтной границы актуализирует создание «складок» иного, культурного порядка (см. подробнее: Абашева 2013). Здесь также проходила до ХVII века граница Российской империи, и сюжеты, связанные с этим фронтиром (восприятие «другого» мира нехристианских народов, покорение Сибири Ермаком и др.), актуальны в массовой литературе до сих пор.