Тор. Дитя Асгарда

– Пеппер, уводи их отсюда! – раздался приглушенный голос Старка. Значит, блондинка жива.

Меня грубо схватили за руку, волоча на улицу. Дом продолжал осыпаться, словно был сделан из карт. Вся одежда, волосы и кожа оказались в строительной пыли. Свежий воздух ударил в лицо, прочищая легкие. Надо мной нависал робот, но вскоре он начал разваливаться на составляющие части, которые умчались обратно в дом. Я открыла рот от удивления, осознав, что меня вытащила Пеппер. Когда она успела переодеться в костюм?

– Ты ранена, – выпалила она, указывая на мое предплечье. Из него торчал здоровенный кусок стекла. К горлу подступила тошнота от вида густой крови, сочащейся сквозь рубашку. Я попыталась собраться, но внутри царила самая настоящая паника. Происходящее напоминало дурной сон. Мы буквально несколько минут назад разговаривали и шутили, а теперь нас обстреляли ракетами.

Погремел очередной взрыв, и дом буквально ухнул с обрыва, захватывая с собой деревья и пласты земли. Поднялось плотное облако пыли.

– Старк!!! – завопила Пеппер, бросаясь в бездну, но ее во время остановила Майя.

Умер. Не может быть. Я не хочу верить и не буду. Нет. Нет. Нет. Это невозможно. Он не мог... не имеет право бросать всех на произвол судьбы. Я залилась слезами. Когда же они закончатся? Соленые потоки с болью прокатывались по израненной коже лица. Я даже не пыталась их смахивать, зная, что причиню еще больше неудобств. Мне и так хватало душевной боли, не стоит усугублять физическую. Нет, он не умер. Просто...

Новая волна истерики захватила меня с головой, пока желтое такси везло меня по оживленным улицам Нью-Йорка, но я не видела ничего перед собой, кроме ужасных руин роскошного особняка по адресу 106 60 Малибу Поинт 902 10. Ничего не осталось, кроме каких-то уродливых пеноблоков от фундамента. Все упало в океан, разбившись об острые камни. Я громко всхлипнула, выскакивая из машины.

– А чемодан? – окликнул меня таксист, указывая на багажник.

Я машинально кивнула, вновь подходя к автомобилю. В бессознательном состоянии я волочила вещи по узкой лестнице. Колесики громко стучали, соприкасаясь с каждой ступенькой. Я никак не могла избавиться от образа крутого обрыва, где бушует океан, поглощая остатки дома. В ушах до сих пор раздается вой полицейский сирен. Я смутно помнила произошедшее. Помню, как стояла над голубой бездной в надежде увидеть выныривающего из нее робота, но он не вынырнул. Почему? Почему? Я с шумом выдохнула, чувствуя на потрескавшихся губах острый привкус соли. Что было потом? Карета скорой помощи, где из меня вытащили осколок и зашили рану. Бинт надежно скрывал черные нитки, соединяющие кожу на предплечье. Это мелочь. Бывало и похуже. Я ломала ногу, упав с высокого дуба в саду бабушки. Не отвлекаться. Дальше лишь слова утешения, попытки успокоиться. Каждая закончилась неудачей. Я до сих пор плачу как белуга.

Мне с трудом удалось повернуть ключ в замке. В глазах стояла пелена от слез, а руки тряслись от усталости и нервов. Наконец-то я оказалась в квартире, после шестичасового перелета. Первое, что удалось заметить – это посторонние звуки. Кажется, играет музыка или включен телевизор. Неужели я забыла что-то выключить?

– Фил, сделай потише, – раздался с кухни голос мамы. Они вернулись!

Я бросила чемодан в коридоре и побежала к ней.

– Мама! – крикнула я неестественным голосом.

Она и папа застыли в полнейшем шоке, оглядывая меня с ног до головы.

– Господи, дорогая, что случилось? – спросила мама.

Я обхватила папу за плечи и уткнулась в его грудь, продолжив рыдания.

– Детка, что произошло? – спросил он, поглаживая меня по спине. Наверно, здорово их испугала, но я не могу сказать и слово из-за чертовой истерики, чтобы их успокоить.

Внезапно наши объятья бесцеремонно разорвали, и мое лицо сжали две ледяные ладони. Длинные пальцы вдавились в мою кожу, остужая ее, как на самом лютом морозе. Я забыла, как дышать. Сердце пропустило удар, когда я встретилась взглядом с изумрудными глазами на белоснежной коже. В бесконечной зелени отражался страх. Мои слезы остановились, словно по команде. Теперь меня жутко мутило и ноги подкосились.

– На тебя напали? – спросил Лео полушепотом.

Я хотела помотать головой в знак несогласия, но меня держали крепкой хваткой.

– Нет, – выдавила я из себя после целой минуты молчания. Голос сорвался на писк.

– Тогда почему ты так выглядишь? – продолжил он расспрос.

Я судорожно сглотнула, пытаясь сдержать очередную порцию слез.

– Почему ты так выглядишь? – прохрипел Лео. Страх уступил ярости, разжигая изумруды.

– Лео, остынь, дай ей прийти в себя, – встрял в наш диалог папа.

– Остыну, как только она скажет, что с ней стряслось.

– Это долгая история.

Мой голос окончательно сел.

– Я никуда не тороплюсь.

Мои губы невольно расплылись в улыбке. Я очень живо представила себе картину, как рассказываю историю моих злоключений от начала до конца, и при этом он продолжает сжимать ладони на моем лице.

– Ты находишь ситуацию смешной? – рассердился Лео.

– Можно я присяду? – спросила я, намекая то, что не будет лишним меня отпустить. Дискомфорт от близкого расстояния между нами никуда не делся. При родителях я испытала еще большую неловкость. По маминым глазам читалось явное удивление на такую неожиданную реакцию Лео. Признаться, я тоже находилась от его выходки под впечатлением.

Брюнет выдохнул и отступил назад, убирая руки. Я кивнула, присаживаясь на стул.

– Дорогая, хочешь чаю? – заботливо предложила мама.

Лео издал рык.

– Ее нужно показать целителям.

Целители? Что за древнее определение врачам? Он не в первый раз произносит это слово. В Новой Зеландии так принято называть работников госпиталя? Я приподняла одну бровь и тут же об этом пожалела. Ой, мое израненное лицо, пестрящее мелкими порезами. Не лучший момент для яркой мимики.

– Я только что вернулась из больницы, – ответила я.

– Мы прочли твою записку. Ты поранилась на пляже?

Мама указала на мое послание, мирно покоящееся на холодильнике и придавленное магнитом в виде банана.

– Нет. Я не была в Майями.

– А где ты была, детка? – обеспокоилась она.

У меня перехватило дыхание от воспоминаний.

– В Малибу.

Мама пошатнулась, но ее во время подхватил папа.

– Там же была целая волна терактов. О, боже! Ты попала в теракт? – ужаснулась она и залилась слезами.

– Это правда? – рядом возник Лео.

Он схватился одной рукой за спинку стула, на котором я сидела, а другую положил на стол, отрезая пути отхода, и теперь нависал надо мной, как коршун над добычей.

– Отчасти, – уклончиво ответила я, попадая под влиянием изумрудных глаз.

– Сигюн! – прикрикнул он.

Мурашки пробежались вдоль позвоночника, взорвавшись в районе шеи и разлетевшись в остальные части моего израненного тела.

– Я находилась в доме Тони Старка, – честно призналась я, не в силах отвести взгляд от фарфорового лица.